Письма - Китс Джон - Страница 10

19. ТОМАСУ КИТСУ

3-9 июля 1818 г.

Сейчас я пишу из малой Ирландии. На соседствующих между собой берегах Шотландии и Ирландии говорят почти что на одном диалекте, но две нации заметно отличаются друг от друга: сужу об этом по горничной мистера Келли, хозяина нашей гостиницы. Она хороша собой, добросердечна и смешлива, поскольку находится за пределами зловещего владычества шотландской церкви. Шотландские девушки до ужаса боятся старцев - бедные маленькие Сусанны! {1} Они не решаются засмеяться. Они достойны великой жалости а церковь - столь же великого проклятия. О да, эти церковники принесли Шотландии пользу - какую же?! Они приучили мужчин, женщин, стари ков, молодых, старух, девушек, мальчиков, девочек и младенцев - все до единого - считать деньги, так что сейчас из них выстроились целые фаланги накопителей и добытчиков. Такая армия скопидомов не может не обогатить страну и не придать ей видимость гораздо большего благополучия по сравнению с бедной ирландской соседкой. Эти церковники нанесли Шотландии вред: они изгнали шутки, смех, поцелуи - за исключением случаев, когда сама опасность и страх разоблачения придают последним особенную остроту и сладость. На поцелуях я поставлю точку - с тем чтобы после подходящего вводного оборота напомнить тебе судьбу Бернса. Бедный, несчастный человек! У него был темперамент южанина. Как печально, когда богатейшее воображение вынуждено в целях самозащиты притуплять свою тонкость вульгарностью и сливаться с окружающим дабы не иметь досуга для того, чтобы безумствовать в стремлении к недосягаемому! Никто, касаясь подобных вопросов, не довольствуется чужим опытом. Верно, что без страдания нет ни величия, ни достоинства и что самая отвлеченная радость не дает пылкого счастья, однако кто откажется лишний раз услышать о том, что Клеопатра была цыганкой, Елена - негодницей, а Руфь - пролазой? Я не умею мыслить логически и не берусь определить, насколько доктрина экономии совместима с достоинством человеческого общества, со счастьем крестьян. Я могу прибегнуть только к прямым противопоставлениям. Для чего созданы руки? Для того чтобы сжимать гинею или нежные пальчики? А губы? Для поцелуев - или для того чтобы с досады кусать их, склонясь над чистой страницей? И вот в городах люди отрезаны друг от друга, если они бедны, а крестьянка, если она не блюдет экономии, должна жить в грязи и нищете. Этого требует нынешнее состояние общества - и это убеждает меня в том, что мир еще очень молод и полон неведения. Мы живем во времена варварства. Я охотнее согласился бы стать диким оленем, чем девушкой, попавшей под пяту церковников, - и уж лучше обратиться в дикого кабана, чем навлечь на бедное создание кару со стороны этих омерзительных старцев

20. ДЖОНУ ГАМИЛЬТОНУ РЕЙНОЛДСУ

11-13 июля 1818 г.

Мы отправились к аллоуэйскому "пророку в своем отечестве" {1} - подошли к домику и выпили немного виски. Я написал сонет {2} только ради того, чтобы написать хоть что-нибудь под этой крышей; стихи вышли дрянные, я даже не решаюсь их переписывать. Сторож дома надоел нам до смерти со своими анекдотами - сущий мошенник, я его просто возненавидел. Он только и делает, что путает, запутывает и перепутывает. Стаканы опрокидывает "по пять за четверть, двенадцать за час". {3} Этот старый осел с красно-бурой физиономией знавал Бернса... да ему следовало бы надавать пинков за то, что он смел с ним разговаривать! Он называет себя "борзой особой породы", а на деле это всего лишь старый безмозглый дворовый пес. Я бы призвал калифа Ватека, {4} дабы тот обрушил на него достойную кару. - О вздорность поклонения отчим краям! Лицемерие! Лицемерие! Сплошное лицемерие! Мне хватит этого, чтобы в душе заболело, словно в кишках. В каждой шутке есть доля правды. Все это, может быть, оттого, что болтовня старика здорово осадила мое восторженное настроение. - Из-за этого тупоголового барбоса я написал тупой сонет. - Дорогой Рейнолдс, я не в силах расписывать пейзажи и свои посещения различных достопримечательностей. Фантазия, конечно, уступает живой осязаемой реальности, но она выше воспоминания. Стоит только оторвать глаза от Гомера, как прямо перед собой наяву увидишь остров Тенедос; и потом лучше снова перечитать Гомера, чем восстанавливать в памяти свое представление. Одна-единственная песня Бернса будет для тебя ценнее всего, что я смогу передумать на его родине за целый год. Его бедствия ложатся на бойкое перо свинцовой тяжестью. Я старался позабыть о них - беспечно пропустить стаканчик тодди, написать веселый сонет... Не вышло! Он вел беседы со шлюхами, пил с мерзавцами - он был несчастен. Как это часто бывает с великими, вся его жизнь с ужасающей ясностью предстает перед нами в его творениях, "как будто мы поверенные Божьи". {5} Каково было его обращение с Джин в последние годы жизни... - Я не должен был писать тебе так - хотя почему бы нет? - Ты в другом положении, ты на верном пути, ты не поддашься заблуждениям. Я приводил тебе доводы против женитьбы, но все это отвлеченные рассуждения. Мои виды на будущее в этом плане были настолько смутны, что временами не хотелось жить вовсе. Теперь дело другое: у меня появились стимулы к жизни. Мне нужно повидать моих маленьких племянников в Америке, я должен побывать у тебя на свадьбе и познакомиться с твоей очаровательной женой. Мои чувства иногда мертвеют неделями кряду - но как часто, поверь мне, я желал тебе счастья так же сильно, как мечтал бы о собственном, глядя на губы Джульетты. Подчас, во время нашей болтовни, ты мог, слушая мое пустозвонство, сделать касательно меня ошибочные заключения - клянусь душой, с тех пор как мы познакомились, ты становишься мне все дороже. Одна из самых заветных моих надежд - твоя женитьба: мне особенно отрадно думать о ней теперь, когда я испытываю подлинную любовь к твоей невесте. Я даже не предполагал, что возможна столь мгновенная привязанность. Подобные явления - а они существуют реально укрепили меня в решимости заботиться о своем здоровье; ты тоже должен беречь себя. - Дождь заставил нас сегодня остановиться после того, как мы одолели с десяток миль, однако надеемся увидеть Лох-Ломонд {6} завтра. Я поведу рассказ кусочками, как говорит Раис, предстоящей зимой, едва только потребуется запасной игрок в двадцать одно. С усталостью справляемся хорошо; делаем за день обычно по 20 миль. При подъеме на Скиддоу нас окутало облаком: надеюсь, на Бен Ломонд повезет больше - и еще удачнее будет восхождение на Бен Невис. Тебе, я знаю, пришлось бы по душе выискивание развалин - то аббатства, то какого-нибудь замка. Короткое пребывание в Ирландии не оставило почти никаких воспоминаний, но вот старуху в паланкине наподобие собачьей конуры и с трубкой в зубах мне никогда не забыть: как бы мне хотелось дать тебе о ней представление! - Кланяйся от меня матери и сестрам. Передай своей матери, что она, надеюсь, простит меня за листок бумаги, вклеенный в посланную ей книгу. Я разрывался на части, и мне некогда было зайти к Тейлору. - Итак, Бейли направляется в Кэмберленд? Ну что ж, если ты напишешь мне в Инвернесс, где он будет, то на обратном пути я повидаюсь с ним и мы вместе проведем время: я рад, что не в Шотландии. Скажи друзьям что ради них я готов на все и стараюсь изо всех сил - пью тодди за их здоровье. - Быть может, вскоре смогу послать тебе немного стихов сразу в ответ на твое письмо. Кое-что из моих стихов ты найдешь у Тома.