Вопреки (СИ) - "good_innings" - Страница 9

– Ты когда-нибудь ездила на мотоцикле? – я отрицательно покачала головой. – Все, что от тебя требуется – полностью довериться мне. Это, наверное, будет для тебя самым сложным, – усмехнулся Макс, я закатила глаза. – В поворотах не старайся помогать, просто чувствуй мои движения. Хорошо?

– Да.

Он усадил меня на мотоцикл, застегнул ремешок шлема. Внутри боролись противоречивые чувства. С одной стороны, мне было лестно такое отношение Крылова к моей скромной персоне, с другой стороны, я чувствовала, что инициатива переходит к этому мужчине. Я не привыкла доверять кому-либо, это чувство было для меня ново. Решив не думать сегодня слишком много, я просто сильнее прижалась к спине Максима. Он отвез меня на Воробьевы горы. Все время, пока мы ехали, я вынужденно вдыхала его запах. Мята и мускус. Что-то влекло меня к этому мужчине, ломая все барьеры.

– Пойдем, – Макс подал мне руку, помогая слезть с мотоцикла. – Как ощущения?

– Мне понравилось, – не стала скрывать я. – Почему Воробьевы?

– Не знаю. С детства люблю вид на Лужники.

– А я думала ностальгия по институту.

– Я не настолько романтичен, – усмехнулся Макс в ответ.

Погода сегодня, похоже, сменила гнев на милость, вспомнив, что Москва – это не тропики. Мы медленно шли по набережной. Разговор, мягко говоря, не клеился. Да и со стороны мы выглядели довольно странно: я, со сложенными руками на груди, и мой спутник, в зеркальных очках, спрятавший руки в передние карманы джинсов. Я искоса наблюдала за Крыловым. Он и правда был хорош: волосы в свете закатного солнца казались еще темнее, отросшая челка закрывала высокий лоб, легкая улыбка, едва заметно тронувшая губы, и сильные руки, покрытые сетью венок, которые хотелось изучить, словно карту. Я моргнула, прогоняя наваждение.

– Как прошел твой день? – нарушил молчание Максим.

– В круговороте телефонных звонков и электронных писем. Мои ноги меня проклинают за пытку новыми туфлями, а я проклинаю свою машину.

– Что случилось?

– Без понятия. Она просто не завелась с утра.

– Оставь мне ключи. Я разберусь, – заявил Макс безапелляционным тоном.

– Не стоит строить из себя героя.

– Вера, позволь мне помочь. Мой хороший друг – владелец автосервиса.

– Боюсь, мне могут оказаться не по карману твои посреднические услуги.

– В моем мире простая валюта: улыбка, смех и разговор.

Пока я обдумывала предложение Крылова, просчитывая, чем может обернуться для меня это предложение о помощи, он продолжил рекламировать мне своего друга, Давида, открывшего автосервис из любви к дорогим автомобилям и запаху машинного масла. Я слушала его с улыбкой, Макс оказался хорошим рассказчиком, с легкостью смешившим меня, и я наслаждалась его обществом, впрочем, немного удивляясь самой себе. Почему именно Крылов оказался тем, человеком, с которым мне спокойно?

– У Давида, кстати, скоро свадьба. Мы приглашены.

Я даже поперхнулась от неожиданности. Не зря меня не оставляло чувство неизбежности расплаты за согласие на предложение помощи.

– Мы?

– Да. Сможешь лично выразить ему благодарность за ремонт.

Я резко остановилась.

– Я никуда с тобой не пойду.

– Что тебя останавливает?

– Здравый смысл.

– Вера, мы идем туда вместе, и это не накладывает на тебя никаких обязательств.

– Макс, я знаю тебя пару часов, почему ты считаешь, что я приму твое предложение? – возмутилась я.

– Да что с тобой такое? – растерялся он. – Ты совершенно не умеешь веселиться.

– Я счастлива тем, как живу.

– Не пуская в свою жизнь никого? Не совершая безрассудных поступков? – он фыркнул. – Не путай счастье с комфортом.

– А почему ты считаешь, что достоин?

– Я не считаю себя достойным. Когда я встретил тебя той ночью в гипермаркете, мне показалось, что в твоих глазах нет жизни. Так было и в институте. Ты не видела, но я часто наблюдал за тобой: движения выверены, ни одного лишнего слова, ни одной лишней связи. Но ты не такая. Я не вправе спрашивать, что заставило тебя избрать такую модель поведения, но ни за какие деньги не поверю, что ты счастлива, – Крылов перевел дух. – Ты идешь со мной на эту свадьбу. И сделаешь это для себя. Пора что-то менять, Вера.

Он развернулся, оставив меня наедине с мыслями. Макс так тонко чувствовал меня? Бред. Но почему именно он? Мои щеки пылали, когда я поняла, что в глубине души согласна с его словами. Пока я размышляла о новизне охвативших меня чувств, Максим протянул мне мороженое. Каким-то образом, он угадал, что я люблю крем-брюле в вафельном рожке. Ах, да. Он же наблюдал за мной. И тогда я приняла решение.

– Хорошо, – он вопросительно поднял бровь, я улыбнулась, принимая лакомство из его рук, – я пойду с тобой. Но только потому, что сама так решила.

– Как скажешь, – рассмеялся Макс.

– Говоришь, ты наблюдал за мной? – добавляю немного помолчав.

– Да, – подмигнул мне мой спутник в ответ.

– Маньяк, – поддержала я игривое настроение Максима.

Пошло все к черту! Мне было хорошо с Крыловым, почему я должна отказывать себе в который раз в удовольствии?

Слезы стекают по мои щекам, пока я заново переживаю кадры из прошлой жизни. Ненавижу воспоминания о том времени. В них я все еще счастлива. Я разбавляю свою печаль виски, выпивая достаточное количество для получения снотворного эффекта. Мне уже много лет ничего не снится, поэтому царство Морфея – единственная действенная терапия в сложившейся ситуации. Так мне удается найти в себе силы продолжать дышать.

***

На пятый день слез не осталось. Проснувшись, я перевернулась на живот, спрятав раскалывающуюся голову под подушку. Воспоминания не отпускали меня, но и я больше не противилась им, пропуская через себя подобно току. Что толку в сопротивлении? Королева Зазеркалья все равно найдет способ напомнить, что было с нами в прошлой жизни. Мое второе я, почти не проявляющее активности, теперь отыгрывалось за годы диктатуры, танцуя победную джигу на остатках мира, служившего мне обителью последние десять лет.

– Давай, вперед, – привычно здороваюсь я с ним. – Какой эпизод обсудим сегодня?

Я закрываю глаза, пока девушка из Зазеркалья перелистывает страницы нашего прошлого, выбирая, на чем остановиться…

Десять лет назад

Как-то совершенно незаметно наши встречи с Максом переросли в разряд регулярных. Он часто забирал меня с работы или встречал в аэропорту после командировок, нагоняя своим собственническим взглядом ужас на моих коллег мужского пола. Ума не приложу, почему я позволяла ему так себя вести, но я бы соврала, если сказала, что мне не льстило такое отношение. И к моменту, когда нам предстояло появиться на свадьбе его друга, Давида, между мной и Крыловым сложилось что-то похожее на дружбу. Максим говорил, что я со своим угрюмым молчанием и едким сарказмом значу для него больше, чем могла бы любая другая девушка, понимающая с полуслова. Он говорил, что со мной ему не приходится что-то изображать, чтобы завоевать внимание. Я же в свою очередь не спрашивала о прошлом, не строила совместных планов на будущее, просто наслаждаясь той странной связью, протянувшейся между нами. К слову, нам было настолько комфортно друг с другом, что, будучи на свадьбе Давида, мы не стали отрицать, что являемся парой. В каком-то извращенном смысле, мы действительно были парой. Сидя рядом с ним за столиком в ресторане, который был арендован для празднества, я позволила своим мыслям течь в произвольном русле, неотвратимо возвращаясь к теме, зудевшей во мне последние дни. Похоже, я позволила себе всерьез поверить в то, что Макс заслужил право быть в моей жизни. Эта мысль была для меня в новинку. Ошеломляющей, совершенно нетипичной, сбивающей с толку. Вопреки всему этот мужчина дарил мне чувство защищенности, с ним я не задумывалась над тем, что сказать, не просчитывала каждый свой шаг. С ним было непозволительно легко. Он, подобно мне, не задавал вопросов о моем прошлом, наслаждаясь обществом меня настоящей, не требуя ничего взамен. Я видела в его глазах искренность. Именно это и пугало. Никто и никогда не относился ко мне так… Рядом с ним, я чувствовала нечто трудноопределимое. Во мне словно боролись две половины: одна страстно желала принадлежать Максиму Крылову без остатка, другая, трусливая, – чтобы он исчез из моей жизни. Мое сердце счастливо заходилось в бешеном танце, а ноги предательски подкашивались, стоило красивым пальцам едва заметно коснуться меня. И когда в конце вечера мы, пьяные выпитым и атмосферой веселья вокруг, танцевали, прижавшись друг другу, я вдруг почувствовала себя не частью разыгранного перед его другом и гостями спектакля, а девушкой Крылова. Что-то неуловимо изменилось между нами. Что-то, к чему я все еще не была готова. Делиться своим озарением с Максимом я не спешила, сделав вид, что не заметила его нового взгляда. И Макс уважал это решение, пока в ноябре не потащил меня на встречу выпускников…