Иерусалим обреченный (Салимов удел; Судьба Иерусалима) - Кинг Стивен - Страница 19
- Предыдущая
- 19/73
- Следующая
Бен открыл дверь и увидел Перкинса Джиллеспи с сигаретой во рту. Гость держал в руках книгу, и Бен слегка удивился, увидев, что это "Дочь Конуэя".
- Заходите, констебль, - пригласил он. - Промокли?
- Есть немного, - Перкинс шагнул в комнату. - Сентябрь - гриппозное время. Я всегда ношу галоши. Кое-кто смеется, но я не болел гриппом с 44-го.
- Кладите плащ на кровать. Жаль, не могу предложить вам кофе.
- Ничего, я только из Замечательного.
- Я могу вам чем-нибудь помочь?
- Ну, моя жена прочитала это... - он протянул книгу. - Она слышала, что вы в городе, но она стесняется. Вбила себе в голову, что, может, вы распишетесь на ней.
Бен взял книгу.
- Если верить Хорьку Крэйгу, ваша жена умерла лет пятнадцать назад.
- В самом деле? - Перкинс нисколько не выглядел смущенным. - И болтун же этот Хорек. Когда-нибудь он так широко разинет рот, что сам туда провалится.
Бен промолчал.
- А для меня вы ее не подпишете?
- Буду рад.
Бен взял ручку со стола и написал: "С лучшими пожеланиями констеблю Джиллеспи от Бена Мерса - 24.9.75".
- Это мне нравится, - объявил Перкинс, даже не взглянув на надпись. У меня еще не было ни одной подписанной книжки.
- Вы пришли вдохновить меня? - улыбнулся Бен.
- Вас не обманешь. - Перкинс стряхнул пепел с сигареты в корзинку для бумаг. - Я хотел задать вам пару вопросов, раз уж на то пошло. Дождался, пока не будет Нолли. Он парень хороший, но тоже болтать любит. Боже, какие только сплетни гуляют кругом!
- Что вы хотите знать?
- В основном - что вы делали в среду вечером.
- Когда исчез Ральфи Глик?
- Ну.
- Меня подозревают, констебль?
- Нет, сэр, я никого не подозреваю. Это, пожалуй, не мое дело. Мое дело караулить у Делла и следить в парке за детишками. Я только осматриваюсь кругом.
- Предположим, я вам не отвечу.
Перкинс пожал плечами:
- Твое дело, сынок.
- Я обедал со Сьюзен Нортон и ее семьей. Играл с ее отцом в бадминтон.
- И держу пари - проиграли. Нолли ему всегда проигрывает. Спит и видит, как бы выиграть хоть раз. Когда вы ушли?
Бен рассмеялся, но смех звучал не слишком весело.
- Вы режете до кости.
- Знаете, - отозвался Перкинс, - будь я нью-йоркским детективом, как в кино, я бы подумал, что вам есть что скрывать, так вы танцуете вокруг моих вопросов.
- Нечего мне скрывать, - сказал Бен. - Просто мне надоело, что я в городе чужой и на меня показывают пальцами. Теперь вот вы приходите искать скальп Ральфи Глика в моей уборной.
- Нет, я этого не думаю, - Перкинс взглянул на Бена поверх сигареты. - Я только стараюсь вас исключить. Если б я думал, что вы в чем-то виноваты, я бы вас уже засадил в кутузку.
- О'кей. Я ушел от Нортонов примерно в четверть восьмого. Прогулялся к Школьному Холму. Когда стемнело, я вернулся сюда, писал часа два и лег спать.
- Когда вы сюда вернулись?
- Думаю, в четверть девятого.
- Ну, это вас не очень-то обеляет. Видели кого-нибудь?
- Нет. Никого.
Перкинс шагнул к пишущей машинке:
- О чем вы пишете?
- Черт возьми, это не ваше дело, - голос Бена стал резким. - Я вам буду благодарен, если вы не станете совать туда нос. Если у вас нет ордера на обыск, разумеется.
- А не слишком вы обидчивы? Книгу, кажется, пишут, чтобы ее читали?
- Когда она пройдет три переделки, редактуру и публикацию, я сам позабочусь, чтобы вы получили четыре экземпляра. Подписанных. А покамест это попадает в категорию личных бумаг.
Перкинс улыбнулся и отошел от машинки.
- Ладно. Чертовски сомневаюсь, чтобы там оказалась письменная исповедь.
Бен улыбнулся в ответ:
- Марк Твен сказал, что роман - это признание во всем человека, который не совершил ничего.
Перкинс направился к двери.
- Я больше не буду капать на ваш ковер, мистер Мерс. Спасибо, что потратили время, и, к слову сказать, не думаю, что вы хоть раз видели мальчонку Гликов. Но это моя работа - расспрашивать.
Бен кивнул:
- Понятно.
- И надо вам знать, как бывает в таких местах. Вы не станете своим, пока не проживете здесь лет двадцать.
- Знаю. Извините. Но неделю его искать, ни черта не найти, и после этого... - Бен затряс головой.
- Да. Худо его матери. Страшно худо. Злитесь на меня?
- Нет.
Бен подошел к окну и смотрел, пока не увидел, что констебль вышел и пересек улицу, осторожно переступая черными галошами.
Прежде чем постучать в дверь, Перкинс на минуту задержался перед витринами новой лавки. Во времена Городской Лохани сюда легко было заглянуть и увидеть множество толстых женщин, суетящихся у машин. Но фургон декораторов из Портленда простоял здесь почти два дня, и здание совершенно изменилось.
За окнами стояла платформа, покрытая светло-зеленым ковром. Две лампы бросали мягкий свет на предметы, расположенные на витрине: часы, прялку и старомодный кабинет орехового дерева. Скромные таблички указывали цену. Бог мой, неужели кто-нибудь в здравом уме станет платить 600 долларов за прялку, если может пойти и купить зингеровскую машинку за 48 долларов 95 центов?
Вздохнув, Перкинс постучал в дверь.
Она открылась сразу, как будто его поджидали у порога.
- Инспектор! - тонко улыбнулся Стрэйкер. - Как хорошо, что вы заглянули.
- Я всего лишь старый констебль. - Перкинс зажег "Пэлл-Мэлл" и вошел. - Перкинс Джиллеспи. Рад вас видеть.
Он протянул руку. Ее мягко сжала кисть, показавшаяся ненормально сильной и очень сухой, и тут же бросила.
- Ричард Трокетт Стрэйкер.
- Я так и понял.
Перкинс оглянулся. Лавку недавно покрасили. Из-под запаха свежей краски пробивался какой-то другой, неприятный, но Перкинс не смог распознать его.
- Что я могу для вас сделать в такой прекрасный день? - осведомился Стрэйкер.
Перкинс озадаченно глянул в окно, за которым все еще лило как из ведра.
- Нет, пожалуй, ничего. Я просто забежал поздороваться. Вроде как поприветствовать вас в городе и пожелать всяческих успехов.
- Как это предупредительно! Хотите кофе? Шерри? У меня есть и то и другое.
- Нет, спасибо, я не могу задерживаться. Мистер Барлоу здесь?
- Мистер Барлоу осуществляет покупательные операции в Нью-Йорке. Я не жду его раньше десятого октября.
- Так вы откроетесь без него. - Перкинс подумал, что, если цены в витрине не изменятся, Стрэйкер вряд ли собьется с ног. - Кстати, как имя мистера Барлоу?
Улыбка Стрэйкера походила на лезвие бритвы.
- Вы спрашиваете в вашем официальном качестве, э-э... констебль?
- Ничуть. Просто любопытно.
- Полное имя моего партнера Курт Барлоу. Мы вместе работали в Лондоне и Гамбурге. Это, - Стрэйкер обвел рукой магазин, - наша отставка. Скромно. Но со вкусом. Мы не рассчитываем заработать больше чем на жизнь. Мы просто любим старые вещи, красивые вещи и надеемся заработать себе репутацию в округе... может быть, во всей вашей столь прекрасной Новой Англии. Как вы думаете, это возможно, констебль Джиллеспи?
- Я думаю, все возможно, - ответил Перкинс, оглядываясь кругом в поисках пепельницы. Не найдя ничего, он стряхнул пепел в карман плаща. Во всяком случае, я надеюсь, что вам повезет. И передайте мистеру Барлоу, когда он появится, что я постараюсь познакомиться с ним.
- Передам, - сказал Стрэйкер. - Он любит общество.
- Отлично. - Джиллеспи направился было к дверям, но остановился и оглянулся. Стрэйкер внимательно смотрел на него. - Кстати, как вам старый дом?
- Он требует большого ремонта. Но у нас есть время.
- Пожалуй, - согласился Перкинс. - Не думаю, чтобы вам досаждали малолетки.
Брови Стрэйкера поднялись:
- Кто?
- Дети, - терпеливо пояснил Перкинс. - Знаете, им обычно нравится цепляться к новым людям. Бросать камешки, звонить в звонок и убегать и так далее.
- Нет, - сказал Стрэйкер, - никаких детей.
- Предыдущая
- 19/73
- Следующая