Напрасная прелюдия (ЛП) - Мейз Элла - Страница 9

— Думаю, ты уже достаточно выпил, Джексон. Самое время тебе удалиться.

— Кто, черт возьми, ты такой, чтобы решать, когда мне уходить? Отвали, Алекс!

Услышав все, что было необходимо, и даже больше, я уклонилась от собственнической руки Александра и взяла сумочку и ключ-карту со стойки бара.

Наши с Александром взгляды встретились на миг, а затем я повернулась лицом к Джексону.

— Извини, если я ввела тебя в заблуждение простым разговором. Очевидно, мне не следовало принимать тебя за человека. — Повернувшись к Александру, я добавила: — Тебе не нужно спасать меня; я могу сама о себе позаботиться. И мне не нужна твоя жалость, — сказала я, смотря прямо в его пленительные глаза.

Что-то изменилось — смягчилось — в его выражении, когда я закончила последнее предложение. Я не оставалась на месте достаточно долго, чтобы услышать его ответ. Благодарная, что не ощущала головокружения и была ни капельки не пьяна, я оставила их обоих там, где они и были.

— Разве ее произношение не прекрасно? Я возбуждаюсь даже от ее болтовни, — услышала я слова Джексона, когда уходила от них. Все сказанное каждым из них в дальнейшем было утеряно, потому что я вышла через гладкие черные двери бара и быстро направилась к лифтам.

Нажав несколько раз на кнопку, я с нетерпением ждала, когда один из них приедет. Я была почти напугана, что Александр мог подойти ко мне сзади и сказать то, что завело бы меня, но, к счастью, я добралась до номера, не увидев его... или кого бы то ни было еще, если уж на то пошло.

Ощущая дискомфорт от этой ситуации, я пыталась понять, почему он пришел мне на помощь, после того, как показывал множество раз, что я не нравилась ему. Тем не менее, неважно как сильно я хотела, чтобы у него были какие-то положительные чувства ко мне, я не могла придумать ничего кроме жалости.

С первого же дня я видела, что он не одобрял меня. Но он стал свидетелем моего первого приступа паники в холле, и затем, увидев мои полные слез глаза после тренажерного зала, может, из-за этого его отношение ко мне изменилось.

Жалея меня, ему еще как-то удавалось смотреть на меня с едва сдерживаемым раздражением.

После всего произошедшего, чувствуя эмоциональное истощение, я разделась и нырнула в душ. Позволяя горячей воде обжигать мою липкую кожу, я закрыла глаза и прислонилась лбом к холодной плитке. Вода смыла запах алкоголя и противные воспоминания этого вечера.

Когда горячая вода стала невыносимой, а моя кожа приобрела ярко красный оттенок, я выключила воду и завернулась в большое белое полотенце.

Просушивая волосы уже другим пушистым полотенцем, я стояла напротив запотевшего зеркала, не в силах смотреть на собственное отражение. Это было именно то, что я чувствовала в тот момент. Будто я была заперта в кошмаре, где моя боль становилась все невыносимей с каждым днем. Где я не могла найти путь назад сквозь густой туман.

Некоторые люди, возможно, не поймут глубину моей боли, но отец был всем для меня. Он был и лучшим другом, и единственной семьей. Пустота, которую я ощущала, была невыносимой, и не думаю, что это чувство уйдет в ближайшее время. Вздохнув, я протерла запотевшее зеркало ладонью.

Неожиданный стук в дверь вывел меня из раздумий, и я растерялась.

Услышав еще один настойчивый стук несколько секунд спустя, я удостоверилась, что полотенце крепко держалось на мне и пошла открывать дверь.

Выглянув сквозь маленькую щель, я увидела Александра, стоящего всего в нескольких сантиметрах от меня. Наши взгляды встретились, и мой пульс участился. Поскольку я все еще была мокрой, холодный воздух, проникающий из коридора, заставил меня задрожать. Наш зрительный контакт прервался, и он окинул меня взглядом с головы до пят.

Я попыталась спрятать свое полуголое тело за дверью, но это было бессмысленно.

— Что тебе нужно? — спросила я, раздраженная тем, что он просто молчал и пялился на меня.

Я услышала звук открывающейся в коридоре двери лифта, что на секунду отвлекло его внимание.

Освободившись от его пристального взгляда, я начала было закрывать дверь у него перед лицом, но он помешал мне своей рукой ее захлопнуть. Он сделал шаг вперед, и это заставило меня отпустить дверь. Я отошла назад, позволяя Александру войти в мой номер.

Ближе ко мне.

— Какого черта...

Он вскинул руку, нежно схватив меня за затылок, и притянул к себе, прижавшись своими губами к моим. Сделав еще один шаг ко мне, я оказалась прижата к его телу. Положив обе руки ему на грудь, я сделала слабую попытку оттолкнуть его, но он принудил мои губы раскрыться и проник языком в мой рот, заставляя ответить на поцелуй. Да и как бы ты могла отказать ему, когда он выглядел так великолепно?

Когда я обмякла, его внезапный поцелуй превратился в нечто другое: что-то большее и непредвиденное. Настойчивый, но все еще нежный и неторопливый — тот поцелуй, которого я не ожидала бы от такого подонка, как он. Он больше походил на того, кто берет, что и как хочет. Не то чтобы для него это было сложно, но все же.

Он положил свою теплую руку мне на поясницу и медленно притянул мои бедра к себе. Я схватилась за лацканы его пиджака, погружаясь в этот долгий поцелуй и растворяясь в его теле.

— Что это было? — прошептал он в мои влажные губы.

— Что? — ошеломленно пробормотала я.

Прежде чем я осознала, с кем этим занималась, он застонал и аккуратно подтолкнул меня спиной к открытой двери, все еще защищая рукой мой затылок. Лаская мои губы языком, он заявил на них свои права еще одним продолжительным поцелуем.

Умопомрачительным поцелуем.

Поцелуем, который заставил меня потерять рассудок.

Кто-то откашлялся позади него... и момент был упущен.

Он оторвался от моих губ, а я постаралась не закрывать глаза. Часть меня надеялась, что это был странный сон, что всего этого сейчас не произошло. Только не с ним.

В его взгляде не было ничего теплого. Ничего, что объясняло бы самый лучший поцелуй в моей жизни, который он только что подарил мне. И если бы это было возможно, он бы заставил меня замолчать одним лишь суровым взглядом.

Я почувствовала, что узел на полотенце ослаб и, прежде чем оно соскользнуло с меня, Александр ухватился за него рукой, удерживая на моем теле.

— Алекс! — завопила женщина.

Я покраснела, понимая, что кто-то — может быть, одна из его подружек — видела наш поцелуй.

Отбросив его руку, я сама надежно закрепила полотенце, не выставляя себя напоказ перед ним.

Я подумала, что увидела намек на ухмылку, но, прежде чем смогла в этом удостовериться, она пропала.

— Изабель, — просто ответил он. Его взгляд все еще был прикован ко мне.

Я извивалась в его объятиях. Мне, конечно же, было приятно чувствовать его упругие мышцы на своих мягких изгибах, но я не хотела разозлить женщину еще больше. Наконец, он сделал шаг назад и бегло окинул ее взглядом.

Я отступила от него и попыталась закрыть дверь, но его рука оттолкнула ее назад к стене и удерживала в таком положении.

— Ты разве не слышал, что я звала тебя? Я же писала, что загляну, — прошипела она.

— Знаешь, я точно помню, что ответил тебе, что занят.

Кстати... я все еще изо всех сил пыталась закрыть дверь. Ключевое слово — пыталась.

— Но ты сказал, что занят на работе. Это, — она указала на меня своим пальцем с идеальным маникюром, — как по мне, совсем не похоже на работу.

— Не думаю, что настанет тот час, когда я буду объясняться по этому поводу с тобой или с кем-либо вообще. Я занят, уходи.

Даже я съежилась от его сурового тона и все-таки перестала толкать несчастную дверь.

Изабель была достаточно умной, чтобы сменить пластинку, так как я заметила, что выражение ее лица моментально смягчилось, а блестящие розовые губы растянулись в идеально фальшивой улыбке.

— Эй, детка, я уже здесь. Ты бы мог уделить мне несколько часов?

Она ухватила его за галстук и обернула конец вокруг своего тонкого запястья, по-видимому, пытаясь соблазнить его для сексуальной оргии прямо перед моей дверью.