Воля Параболы (СИ) - Горностаев В. - Страница 45

Восемь

«Сожаление» скашивает отступающих, и, долетев до конца коридора, идет на разворот. В этот момент, еще несколько гремлинов бросаются на бумеранг с потолка и прижимают его к полу, после чего скрываются с ним за углом. Я бросаюсь в погоню, и пытаюсь переместиться, но разряд уходит в расползающийся ком песка на ноге. Аура чистоты добирается до шеи и горба на спине и меня перекашивает от боли.

Девять

Мне едва удалось зацепиться за стену, и даже так, рука предательски соскользнула с горячего камня. Аура пересобрала мое лицо, отнимая у меня все данные новой физиологией ощущения. Песок облепил всю ногу, размазался тонким слоем по штанам.

Гремлин с бородой стоял прямо надо мной, словно насмехаясь

Десять

Я призвал шипы, но из тонкого человеческого запястья они вылезли с трудом, и торчали куда угодно, только не вперед. Ткнул шипом гремлину в ногу. Тот тут же посинел и рассыпался... чтобы незамедлительно вернуться. Где-то за углом хихикал шаман.

Гремлины разбежались, и в коридоре повисла странная, удручающая тишина.

Я осмотрел себя. Благо, одежда автоматически подгонялась под форму тела, иначе меня ждали бы проблемы. Хотя, мы и так оказались в них по уши. Попытался счистить песок, но липкая и одновременно сыпучая субстанция лишь сильнее размазывалась.

Филипп был не в лучшем положении. Хоть рана и запеклась и из нее больше не хлестала кровь, от пламени он здорово обгорел. Вся левая половина тела (включая лицо) покрылась страшными, пузырящимися ожогами. Царевич побледнел от потери здоровья, но на ожоги это как будто не распространялось. Они были все такими же грязно коричневыми с черными и фиолетовыми разводами.

Напарник сполз по стене, застонал от боли. Во время схватки я этого не заметил, но теперь увидел, что и у него они тоже сперли артефакт. Одного наруча не хватало.

Я уселся рядом с ним. Нда.

Только что, нас отлупили первоуровневые существа. Причем не просто отлупили, а отняли силы и оружие, а так же, кажется половину перков. Я еще как бы в норме, если не считать, что из всего, что было, у меня остался не особо прокаченный яд.  А вот Филька сильно пострадал.

Если и это не собьет с него спесь, то я не знаю, что тогда.

Это не был честный бой. Против нас использовали наши слабости, различные хитрости, причем враги совершенно не стеснялись жертвовать собой, зная, что командир их воскресит. Что сказать, тактика у мелких мерзавцев на высоте.

Возможно, они следили за нами от самого входа. Изучали наши способности, которые мы так глупо демонстрировали на слабеньких зомби и жуках.

Так, хорошо. Нас облапошили и унизили, но не убили. Как там было? Конец только один, все, что до этого - прогресс! Нужно только отступить, перегруппироваться, зализать раны и навалять гремлинам. Для этого нужно быть умнее, конечно. Мыслить как гремлин. Лучше чем гремлин.

Первый вывод - вряд ли нам дадут добраться до костра, который, на минуточку, этажом выше.

Вот если бы в сундуках попадались зелья...

Мысля как гремлин, я пришел ко второму выводу. Будь я одним из мелких коротышек, я бы вытащил все целебные предметы из сундуков по всему уровню. А еще, все предметы позволяющие нейтрализовать магию.

Это, кстати, объясняет, почему сундук такой пустой. В нем явно было что-то еще, кроме двух пластинок. Значит, есть вероятность, что все это добро где-то лежит. Вот бы мне сейчас Бобра сюда...

Ладно, нам нужны реалистичные варианты.

Я попытался поднять Филиппа, и взвалить себе на плечо. - Пошли. Нам нельзя оставаться здесь.

- Я... и сам могу.  - Напарник яростно запротестовал, не смотря на свое состояние, и начал отталкивать меня. - Твоя помощь мне не нужна.

Он с трудом поднялся. Было видно, что темный огонь нанес гораздо больше повреждений, чем было заметно со стороны. Возможно, он попал в рану, и это имело какие-то последствия. Что у него за привычка впадать в какую-то жуткую апатию при малейших трудностях? Хотя нет, трудности у нас те еще.

Ну и ладно.

- Зато мне твоя нужна. Иначе нам не выжить здесь.

- Я немного не в настроении...слушать твои идиотские планы, - хрипло сказал Филипп. - Делай, что хочешь... меня в покое оставь.

- Это пожалуйста. Я просто придумал, где ты сможешь полежать и поразмышлять о своей несчастной судьбе, но при этом, с пользой для дела, - я подумал и добавил. - Ну, еще придется вяло отбиваться мечом, надеюсь, на это у тебя хватит сил.

Глава 9

Хитрость моего нового плана заключается в серии удачных предположений, которые обязательно приведут нас к успеху. Короче, он держится на абсолютных соплях, и на каждой стадии что-то может пойти не так. И скорее всего, пойдет. Но лучше я ничего не придумал.

К счастью, мы не встретили ни одного гремлина на обратном пути.  Возможно, они решили, что мы совсем идиоты, и возвращаемся к костру, и готовят засаду там. Что ж, удачи тогда. (Хотя на самом деле, это еще одно предположение, которое легко может выйти нам боком).

Филипп действительно мог идти сам, но шел медленно и всю дорогу занудно ворчал. Зато, теперь у меня нормальные уши и я не разбираю половину злобного бреда, который он бубнит себе под нос.

Увидев не так давно оставленное каменное лицо, он заметно напрягся. Да и я тоже не в восторге: не думал, что снова придется столкнуться с этим произведением современного искусства всего через час. Но мы теперь знаем, как оно действует, поэтому будем вести себя аккуратно.

Я усадил скрежещущего зубами от боли Фильку около лица, но теперь занял место справа от него. Не знаю, как это работает, но в прошлый раз человек, сидевший слева, был перемещен в другую область. Именно туда нам и надо, и отправиться должен самый вменяемый и подвижный.

- Ты говоришь, я должен отбиваться от этой твари так долго, как смогу, но при этом не убивать ее, - пробурчал напарник, не отрывая глаз от скульптуры, повторяя ту часть плана, которую я до него донес. Лучше не раскрывать все карты, а то гремлины могут догадаться. Возможно, они и так догадаются, если они настолько умны, насколько я думаю.

- Именно так, - кивнул я. Эта штука теперь казалась еще прекраснее. Я почти жалел, что мы ушли от нее в первый раз. Нужно было остаться здесь, и всего лишь созерцать. Раствориться в этой неземной красоте. Плевать, что это психическая ловушка, ничего лучше в нашей жизни все равно не будет. И на гремлинов плевать. Пусть катятся.

- Это безумие. Стоит нам разделиться, нас прикончат, - сказал Филипп, прижав ладонь к необоженной половине лица.

- Ну да, а вместе мы всех победим, - сказал я, разглядывая особенно прекрасный изгиб на левом виске лица. - Что, страшно оставаться одному?

Мне показалось, сейчас напарник загорится сам по себе. Он даже отвлекся от созерцания, чтобы зыркнуть незаплывшим глазом. Филипп призвал меч и постучал светящим лезвием по барьеру.

- Хорошо, я сделаю это. Буду сдерживать эту штуку, пока хватит сил.

Обратная психология. Штука, почти такая же сильная, как истинная магия. Хотя, меня посетила мысль, что напарник постарается выполнить свою часть плана настолько буквально, насколько возможно, и что внезапного спасения, в случае чего мне можно не ждать.

Я сконцентрировался на ловушке, позволил её психическим щупальцам проникнуть в мой разум. Где-то в глубине души, я осознавал всю опасность, но опять же, это тот риск, на который нужно было пойти.

Через какое-то время я перестал замечать стрекотание жуков в коридорах, треск факелов на стенах и тяжелое дыхание Филиппа. Меня окружила тишина - плотная, теплая и густая.

...

Из транса меня вывело прикосновение чего-то горячего и липкого к руке. Рот твари распологался на плече, и длинный, щупальцеобразный язык слепо елозил по полу, иногда касаясь меня.

Я подпгыгнул, пнул пузырчатую тушу, и, стараясь не оглядываться на второе лицо, побежал прочь.