Творения (СИ) - Мечев Сергий - Страница 61

И сегодня, если мы пришли сюда не только для того, чтобы послушать те или иные песнопения, но чтобы прикоснуться к горе Фаворской, мы должны помнить — многие подвижники, уже преобразившиеся, падали снова, как, например, Иаков Постник. Но теми, кто неуклонно шел путем духовного делания, все эти опасности были преодолеваемы, и они снова восходили на гору Преображения.

Богочеловек, преобразив Плоть Свою, преобразил и одежды Свои, потому и св. подвижники, преобразившись сами душою и телом, входили в общение со всею тварью и преображали ее. И, преображенная через соприкосновение с ними, тварь служила им. Так было с преп. Герасимом, подвизавшимся на Иордане, со многими египетскими подвижниками и с нашими русскими святыми — преп. Сергием Радонежским и Серафимом Саровским.

Условия преображения одни и те же и для Апостолов, и для великих подвижников, и для нас.

Поэтому будем учиться у них пути духовного делания, будем помнить, что не должно довольствоваться малым, что мы уже получили от Господа, потому что оно, может быть отнято от нас.

Вместе со святыми Апостолами, Св. Отцами и подвижниками будем постоянно стучаться и искать, будем преодолевать все трудности и непрестанно просить об умножении благодати.

И тогда, по мере делания нашего, будет и в нас открываться благодать уже не предварительная, но истинная, и мы взойдем на гору Фаворскую.

Аминь.

Оканчивая годовой круг богослужения, мы присутствуем на великом празднике Успения Пресвятой Богородицы и скоро, с благословения Церкви, начнем с праздника Рождества Пресвятой Богородицы новый церковный год.

Кто ищет от Церкви пищи для своей души, кто не легкомысленно смотрит на порядок и последовательность праздников церковного года, тот должен внимательно посмотреть и на сегодняшний праздник: вдуматься в его смысл.

Дважды на протяжении церковного года Церковь ставит нас лицом к лицу с великим таинством смерти. На Страстной Седмице мы присутствуем при смерти нашего Творца и Спасителя, и сейчас присутствуем при смерти величайшего из Его творений, созданных по образу и подобию Божию — Пресвятой Пречистой и Преблагословенной Владычицы нашей Богородицы.

Что же такое смерть? «Сон является верующим смерть», — говорит церковная песнь. Эту тайну Христос впервые открыл своим Апостолам, когда сказал им: «Лазарь, друг наш, успе»… Реша убо ученицы Его: «Господи, аще успе, спасен будет». Рече же Иисус о смерти его: они же мнеша, яко о успении сна глаголет" (Иоанн 11, 12–13).

Обычно считают, что сон отличается от смерти тем, что он есть нечто временное, после сна всегда наступает пробуждение. И мы веруем, что после смерти и Воскресения Спасителя смерть преодолена и побеждена Им, и нас всех ждет всеобщее Воскресение. "Где ти, смерти жало?" Смерти больше нет, а есть сон — успение. "Всяк веруяй в Мяне умрет во веки" (Иоанн 11, 26).

Мы с вами преступно небрежно относимся к смерти, а, между тем, смерть — это единственное, что неизбежно ожидает каждого из нас. Человек в своей духовной жизни измеряется не своими добродетелями, и не тем, как он живет, а своею смертью.

Много было людей, простаивавших подолгу на молитве, раздававших свое имение, и многими подвигами подвизавшихся, но для них конец жизни был не успением, а смертью.

Духовный возраст христианина измеряется его отношением к смерти: думает ли он о ней, боится ли он ее, ждет ли ее. Если ты боишься смерти, то помни, что она не есть что-то естественное, присущее нашей природе, но лишь «через грех вошла в тебя смерть». Смерть есть то, чего человек может избежать.

Отношение к смерти теснейшим образом связано для христианина с его отношением к своему телу. Одно из двух: или наша жизнь кончается со смертью тела, или смерть есть временное рассечение Божиим хотением естественнейшего союза души и тела.

В первом случае все кончается здесь, на земле, и тогда нечего успокаивать себя какими-либо утешениями. Тогда и тело умершего есть, как говорит Л. Н. Толстой, «противная и ненужная вещь», которая «мешает живым». Поэтому он завещал своим близким: «Когда я умру, уберите скорее эту падаль».

Если же, и как верит Церковь, смерть есть рассечение «естественнейшего союза» души и тела, то наше отношение к телу совершенно меняется. Тогда тело есть такая же равноправная часть целого человека, как и его душа. Более того, через тело освящается и душа человека; оно есть орган и проводник Духа Святаго в «душу живу».

Ведь во всех таинствах Церкви получение благодати Божией связано с воздействием на тело тем, что называется «веществом» таинства.

В таинстве Крещения — это вода, в Миропомазании — это миро, в Евхаристии — хлеб и вино, которые после их освящения становятся Телом и Кровию Христовой. После св. Причащения мы молимся: «Пройди во уды моя, во вся составы, во утробу, в сердце».

Поэтому мы верим, что не только душа человека, но и его тело — есть Храм Святаго Духа. «Не знаете ли, — говорит Апостол. — что тела ваши суть храм живущаго в вас Святаго Духа?» (1 Коринф. 6, 19).

Если бы мы по-настоящему верили в это, то мы поняли бы, почему Св. Отцы называли тело «нашим ближним».

Они говорили, что заповедь Христова «возлюби ближнего своего» относиться прежде всего к нашему телу, которое является первым нашим ближним. Тогда по-настоящему бы верили мы и в воскресение мертвых, верили бы, что в день всеобщего воскресения мы восстанем и придем на Суд Христов вместе с нашим телом, в котором жительствовали на земле.

А для мира, который не верит в вечность естественнейшего союза души и тела, не верит в воскрешение мертвых, смерть — это сплошной ужас: жил человек и вдруг пропадает. Человек умирает, и тело его подвергается тлению. И вот, чтобы скрасить это тление, его окружают и маскируют речами, музыкой, торжественными процессиями. А всем этим можно только приукрасить, но не преодолеть ужас смерти. По-настоящему преодолеть может только тот, кто знает, что смерть тела есть исполнение Господнего повеления: «Земля еси и в землю отыдеши» (Бытия 9, 12). Это закон, которому подчиняется все живое до дня всеобщего воскресения. Не избегла этого закона и Матерь Божия, ведь и Она, так же как и все, умерла.

Итак, возможны только два отношения к смерти и связанные с ними два отношения к телу: или тело наше с момента смерти есть «земля», которая Божи-им изволением возвращается в землю, и которое восстанет в день последнего воскресения, или это — падаль, которую нужно сейчас же выкинуть.

Господь сказал: «Царствие Божие внутри вас есть» (Лук. 17, 21), и в каждом из нас есть, если не Царствие Божие, то маленький уголок, в котором Оно таится и этот «уголок» понуждает нас что-то делать перед лицом смерти.

И люди неверующие также хотят что-то сделать, чтобы преодолеть ужас смерти. Но в этом делании они не остаются последовательными своим убеждениям и честными перед собою.

Мы же оцениваемся только нашим отношением к иной будущей жизни и смерти, которая является вратами этой жизни.

В чем же заключается смерть для христианина? Царствие Божие внутри нас. Оно подобно закваске, «которую женщина, взявши, положила в три меры муки» (Мтф. 13, 33) или подобно «зерну горчичному… которое меньше всех семян, но когда вырастает, бывает больше всех злаков»… (Мтф. 13, 32).

Т. е. еще здесь, на земле, в душе человека начинает строиться Царствие Божие. В зависимости от того, насколько мы его построим, меняется и наше отношение к смерти.

Что же такое для нас смерть и гроб?

Вспомним слова митрополита Филарета: «Те, кто считают себя умными, а вместо того являются неразумными, не ведают, что человек подобен гусенице, которая уготовляет себе паутину и кокон, чтобы в нем умереть и затем воскреснуть для новой воздушной жизни бабочки».

И мы должны на свой гроб смотреть, как на кокон шелковичного червя. Сначала гроб, потом воскресение для жизни небесной.

Поэтому Церковь за каждой службой молится о том, чтобы Господь дал нам «христианскую кончину» и добрый ответ на Страшном Суде Христовом.