Закон подлости (СИ) - Риз Екатерина - Страница 6

- Поэтому сразу в ступор не впадай при знакомстве с моей мамой, присмотрись к ней. Она неплохой человек.

- А кто говорит, что она плохая?

Стас весело хмыкнул.

- Мнения разные бытуют.

Они лежали, обнявшись, на диване, раскидав по полу подушки, разговаривали и смотрели в окна. Погода неожиданно испортилась, и этим утром по небу плыли плотные, свинцовые тучи. Собирался дождь. На часах девять утра, Маша собиралась на работу, но лишь к одиннадцати, и Стас решил провести утро с ней. Вместе проснулись, вместе позавтракали, а теперь обнимались на диване, что может быть лучше? Не смотря на мрак на улице, день начинается удачно. Но хорошего помаленьку, и решив дать Маше немного времени для того, чтобы обдумать его наставления по поводу отношений с его матерью, Стас поцеловал её в плечо, сдвинув ткань рубашки, и с дивана поднялся.

- Пойду в душ. Сваришь ещё кофе?

- Конечно, - пообещала она, продолжая задумчиво смотреть на небо за окном. Стас эту задумчивость отметил, усмехнулся и шутливо потрепал Машу по волосам. После чего наклонился, голову ей запрокинул и крепко поцеловал под подбородком, коснулся языком ямки, в которой бился пульс. Маша всё-таки засмеялась.

- Стас, щекотно.

- Я хочу тебя в жёны, - сообщил он, как любил делать. И ушёл из комнаты. А Маша всё никак не могла улыбку с лица убрать. Лежала, вытянувшись, на диване, руки за голову закинула, и улыбалась.

Отвлёк её мобильный Стаса, он валялся на полу рядом с диваном, и когда он зазвонил, Маша невольно опустила к нему взгляд. На экране высветилась не фотография, а картинка, яркая, но не слишком приличная. Мужская рука, демонстрирующая средний палец. А сверху имя. Возможно, если бы не это имя, Маша от звонка отмахнулась, но интуитивно решила, что делать этого не стоит. И поэтому крикнула в глубину квартиры:

- Стас, тебе звонят!

- Кто?

На мгновение замялась.

- Дмитрий Александрович.

- Кто? А… Скажи ему, что я перезвоню.

Она скажи? Телефон настойчиво тренькал, в душе послышался шум льющейся воды, и Маша, понимая, что делать нечего, протянула руку за телефоном.

- Спишь, что ли? - послышался в трубке нелюбезный голос, прежде чем Маша успела что-то сказать. И этот голос ударил по нервам, совершенно неожиданно, а Маша вдруг вспомнила его обладателя в зале суда. Судя по всему, Дмитрий Харламов редко бывал с кем-то любезен.

- Э… Здравствуйте, - проговорила она, расстроившись из-за того, что сбилась в самом начале. - Стас не может подойти, он в душе. Просил передать, что перезвонит вам.

Повисла секундная пауза, затем послышалось глубокомысленное хмыканье.

- Вот как.

Маша была уверена, что Харламов немедленно повесит трубку, так и не услышав племянника. И поэтому поторопилась предложить:

- Дмитрий Александрович, если что-то срочное, я могу Стасу передать.

Кажется, он вернул трубку к уху. И что-то Маше подсказало, что его заинтересовало его имя-отчество, так легко слетевшее с её языка. Харламов даже поинтересовался:

- Ты кто?

- Маша.

- Маша?

- Его невеста.

- У Стаса невеста есть? - Дмитрий откровенно развеселился. Признал: - Это любопытно. - И отключился.

А Маша ещё некоторое время в смятении смотрела на замолчавший телефон.

Стас про звонок спросил сразу, как только из душа вышел. Тут же поинтересовался, что дядя хотел.

- Он не сказал, - призналась Маша. Подала любимому чашку горячего кофе. - Сразу трубку положил. Только удивился.

- Чему?

- Тому, что у тебя есть невеста. Ты ему не говорил?

- Его это не интересует. Хотя, не так, - Стас даже рассмеялся, - это за гранью его интересов.

Маша непонимающе нахмурилась.

- В каком смысле?

Стас остановил на ней свой взгляд, видимо, осознал, на какие мысли Машу навёл, и даже чашку с кофе на стол поставил, чтобы не опрокинуть, так захохотал.

- Не скажи кому-нибудь, Димка тебя проклянёт и страшно отомстит!

Маша руками развела.

- Ты сам сказал, что его не интересует…

- Всё, что связано с браком, его не интересует. А до баб он охоч. Отец так говорит. Выражение из прошлого века.

Маша прошла к кухонному окну и присела на широкий подоконник. Почему-то продолжала думать о Харламове и его интересах.

- Он был женат?

- Был. Я её помню, стервозная блондинка с претензиями. Но это было лет десять назад, я тогда больше времени на сборах проводил, а если и жил, то в Москве. Так что с тётушкой близкого знакомства не свёл. А жаль, помню, у неё была шикарная грудь.

- Стас. - Маша глянула на него с осуждающей насмешкой.

- Что? - решил удивиться он. - Это то, что я о ней запомнил.

- Они развелись?

- Да. Лет через пять. Дима говорит, что семейная жизнь его не впечатлила. А ты чего выспрашиваешь?

Маша легко пожала плечами.

- Любопытно. Это же Харламов! Оказывается, он тоже живой человек.

- Ещё какой живой.

- Ты ему позвонишь?

- Позвоню. Из офиса. Тебя на работу отвезти?

Маша посмотрела на часы и поднялась.

- Да, я только оденусь.

Конечно, информация о том, что Дмитрий Харламов бабник и когда-то пережил развод, никакой фактической пользы принести не могла. И просто взять и попросить Стаса поговорить с дядей о её, так сказать, трудоустройстве (хотя бы шансе на него), Маша не осмелилась. Даже не намекнула. Надеялась, что Стас сам догадается, особенно после того, как обещал подумать о смене её места работы, у него ведь такой родственник подходящий, с собственной адвокатской фирмой, но пока что ничего не происходило. И Маша, обдумав причины своей трусости, решила оставить всё на волю случая. То есть, на ту самую пресловутую субботу. Ведь Дмитрий Александрович член семьи, и, возможно, на семейном ужине будет присутствовать. И им даже удастся поговорить, обменяться… чем-нибудь. В виде мнений или телефонов. И если это случится, Маша шанс не упустит.

Территория загородного дома Тихоновых была идеально обустроена. На газоне не было места лишнему листику, а трава словно сама подстраивалась под требуемый стандарт, а если вытягивалась на лишние пару сантиметров, её безжалостно срезали. За этим следил садовник. А вот цветами на многочисленных клумбах, занималась лично хозяйка дома. Анна Александровна. Цветоводство было её любимым занятием. Даже зимой, в морозы, она старательно выращивала розы и орхидеи, в специально пристроенном к дому зимнем саду. Она много времени проводила там, часто в одиночестве, единственный, кто составлял ей компанию в такие минуты, это огромный, откормленный кот Афанасий. Когда-то его принесли в дом тощим чёрно-белым котёнком, охранники подбросили ближе к кухне, а этот нахалёнок на кухне не прижился, довольно скоро пробрался в дом, на хозяйскую территорию, и облюбовал себе кресло у камина. Запретить ему спать в этом кресле не мог никто, даже Анна Александровна. Котёнка прогоняли из комнаты, из дома, даже за ворота выкидывали, но он настырно возвращался, сначала к своей миске на кухне, а затем шёл отдыхать в любимое кресло. В конце концов, все сдались, на кота перестали ругаться, а после и замечать его присутствие, и со временем вышло так, что уличный котёнок стал питомцем Тихоновых. Окончательно это стало понятно, когда хозяину дома, Борису Николаевичу, пришлось впервые отправляться к соседям, которые выловили усатого нахала на своём участке. И он, как они заявили, дразнил их ротвейлеров, прогуливаясь за стеклянными дверями их гостиной, и совершенно не реагируя на несмолкающий, грозный лай и брызжущую на стекло слюну двух массивных зверюг. Тогда Борису Николаевичу пришлось извиняться, сунуть под мышку ставшего достаточно увесистым кота, и отправляться восвояси, на ходу припоминая, когда в последний раз и перед кем ему приходилось так расшаркиваться. А тут из-за какого-то кота!

С тех пор прошло три года, Афанасий присмирел, дразнить соседских собак ему наскучило, да и пропорции уже не позволяли просовываться между прутьями забора. Теперь, чтобы попасть на соседний участок, необходимо было делать внушительный крюк, и Афанасий ленился. И предпочитал жизнь вести спокойную и степенную, составлял компанию хозяйке, спал в любимом кресле и время от времени от скуки наблюдал за птичками в саду. И он никогда не чихал от запаха роз, как Борис Николаевич, за что был особенно любим хозяйкой.