Приманка - Чиркова Вера Андреевна - Страница 61

— Ну так идем, — уверенно скомандовал он.

И мы пошли.

В темноту, где сразу потерялся мой муж, но осталось ощущение крепко сжимавших талию сильных ладоней. И от этого мрак и ощущение то ли падения, то ли полета были не такими жуткими, хотя секунды тянулись нестерпимо долго. Однако прежнего, всепоглощающего ужаса больше не было, и в душе жила твердая вера в то, что теперь мы никуда не упадем и не потеряемся, а окажемся на том самом желтом горячем песочке, к которому так стремилась вся моя сущность.

Он оказался не таким уж мягким, как в мечтах, и вовсе не теплым, потому что солнце давно ушло за угол. Но это был именно он.

Наш собственный песок возле нашего собственного крыльца.

Кыш тоже был тут, взрыкнул было возмущенно, но тотчас узнал меня и полез облизывать с головы до ног, всячески показывая, как соскучился и как нехорошо было с моей стороны оставлять его здесь.

И я в ответ так же бурно радовалась нашей встрече, обнимала мохнатую шею и поливала слезами счастья умную морду. А потом вдруг вспомнила про Танрода и испугалась, не ощутив у себя на талии его рук.

— Род! — вскрикнула встревоженно, оглядываясь, и сразу обнаружила мужа, лежавшего рядом на песке.

Он устало, но пристально смотрел на меня, подложив под голову одну руку и бессильно вытянув вдоль тела вторую.

— Ты умница, вела очень уверенно.

— Кого и куда? — засомневалась, вглядываясь в насмешливо прищурившиеся глаза, и тотчас задала более насущный вопрос: — А встать ты можешь?

— Немного полежу, а ты иди, мойся и переодевайся, нельзя на ветру в мокром.

Я могла бы сказать, что ветер как раз очень теплый, а жена у него вовсе не изнеженная леди, но уже ясно понимала — сейчас он просто тянет время.

Поэтому поднялась, сделала пару шагов, проверяя, смогу ли ходить самостоятельно. А убедившись в собственных силах, уверенно приказала Кышу лечь рядом с Танродом.

— Забирайся на него, если не хочешь, чтобы я тебя таскала.

— Она еще и командует! — делано возмутился он, но на урга вполз и даже смог ухватиться за шею.

— Кыш, неси его домой, — приказала зверю и пошла следом, на всякий случай присматривая за слишком самоуверенным мужчиной.

А едва оказавшись в доме, направила Кыша в купальню и открыла кран, наполняя купель горячей водой.

— Я только ополоснусь, — предупредил Танрод, — меня уже потеряли. Принеси из нашей комнаты черную шкатулку, стоит на верхней полке книжного шкафа.

Молча кивнула и направилась в спальню, где прежде всего сбросила мокрую одежду и накинула полотняный пеньюар, крепко завязав пояс. А потом понесла мужу сухую одежду и шкатулку, даже не пытаясь в нее заглянуть. Запрет на чтение чужих писем и проверку чужих сундучков был одним из правил, привитых мне еще отцом.

Так же молча смотрела, как муж открывает свой ларчик и надевает на шею поблескивающий огромными камнями амулет, потом достает какое-то зелье и отпивает прямо из горлышка.

— Убери.

Снова молча кивнула и отправилась исполнять приказ, стараясь не думать о том, как он собирается решать пока не исчезнувшую проблему. Но в одном была уверена точно — попыток разорвать наши накрепко сплетенные судьбы больше делать не буду. Успела прочувствовать, как это неимоверно больно и обидно — резать по живому. А об остальном подумаю потом, сначала нужно сделать горячего чая и найти еду — после неожиданного купания живот просто подводит от голода.

На кухню Танрод пришел довольно бодро, тут же ухватил ломоть найденного мной в шкафу с желтой печатью свежего хлеба, положил на него толстый кусок ветчины и оглянулся на меня:

— Иди купаться, и поспеши. Я вызвал Вайреса, самому мне сейчас путь во дворец не открыть.

— А ты берешь м-меня, — от волнения я даже заикаться начала, — в-во дворец?

— Разве мы не договорились? — поднял он одну бровь.

— Там ты мог сказать что угодно… чтобы успокоить.

— Вели, — муж мягко притянул меня к себе, нежно провел пальцами по щеке, — я никогда никого не обманываю и тем более не обещаю заведомо неисполнимых вещей. Но с тобой все почему-то не так. И там, на камнях, ты была совершенно права, я обижал тебя больше, чем кого-либо другого. Хотя всей душой хотел наоборот — оберегать и лелеять. — Танрод мрачно вздохнул и легонько оттолкнул меня: — Иди… времени и правда нет.

Пришлось идти. Но сначала я все же склонилась и поцеловала любимого так нежно, как только умела, и тут же сбежала, несмотря на разочарованный взгляд мужа. Он был абсолютно прав, нам нужно спешить, разъяренный гоблин может утащить кого-нибудь, защищенного не так хорошо, как я.

И не имеющего самого секретного дара обитателей катакомб, полученного мной последним.

Выйдя из купальни, в простом домашнем платье и с повязанными платком влажными волосами, я застала в гостиной целую толпу гостей. Всех, кого оставила внизу, в беседке у причала, и еще Вайреса и незнакомого мага с уверенными бледно-голубыми глазами.

— Ну вот и она, — обрадовался кузен. — Идем.

И тут же открыл портал. Танрод теперь стоял рядом со мной, накрепко обняв за талию, и хотя в темноте перехода я снова не ощущала его присутствия, зато точно знала: никуда он не денется, придет вместе со мной.

Путь вывел нас на балкон наших собственных дворцовых покоев, и маги тотчас ушли провожать желавшую переодеться Онгильену. Кэрдона учитель вместе с принцессой не отпустил, выразительно указал глазами в мою сторону, и князь Заренский покорно и молча шлепнулся на диван.

Вслед за ними, чмокнув жену в щечку и лихо подмигнув мне, ушел и лорд Генри.

— Давай расчешу волосы, быстрее высохнут, — подступила к моему креслу Луизьена и, развязывая узлы платка, осторожно намекнула: — Натерпелась я сегодня страху.

— А я его понимаю, — вызывающе буркнул Кэрдон, явно расстроенный расставанием с Гили. — И ни одному любящему мужу не пожелаю оказаться на его месте.

— Думаешь, это кому-то из нас неясно? — вздохнув, откинула голову, предоставляя тетушке разбираться со спутанными прядями. — Могу сказать по секрету, и сама так считаю. И ни за что бы не стала спорить, но ведь он сам сначала согласился с тем… стариком. А потом вдруг отказался от своего слова. Даже не подумав, как потом будет обращаться к хранителям, столько сделавшим для моей защиты? А идти придется нам — никому другому они могут не показаться.

— И кроме того, — тихонько подсказала Луизьена, — как Танрод будет глядеть в глаза собратьев из цитадели, когда они узнают, из-за кого дети империи потеряли возможность получить способности? И по чьей вине маги снова должны будут биться за внимание избалованных и капризных уроженок Саркана, которых не хватает и для трети мужчин, желающих завести семьи. Ведь их тоже нужно понять.

— А в результате он станет изгоем и лишится работы, которую делает лучше других, — выдохнула я горькую истину, которую душой почувствовала почти сразу, едва услыхав заявление Танрода. А вот разумом осознала лишь позже, когда оказалась в бескрайнем океане наедине с непривычно тихим мужем. — Не может оставаться главным дознавателем тот, кто желание любым способом уберечь собственную жену поставил превыше долга перед собратьями и всеми людьми. Но не думай, будто мне неприятна его защита. Наоборот, теперь я ценю его еще больше. Однако взятое задание должна выполнить, чтобы мой любимый потом ни перед кем виновато не опускал взгляд. Другого пути нет, бывают в жизни такие неразрешимые задачки.

— Посиди так немного, пока высохнут, потом заплету, — прервала неприятный разговор тетушка, и Кэрдон небрежно махнул рукой:

— Уже сухие. Научись сама так делать, теперь тебе это по силам.

А мы сидели на песке мокрые, и Танрод даже пальцем не пошевелил, стиснуло горло неожиданное понимание, насколько выжат был в тот момент мой муж. И значит, он не шутил, говоря, что это я привела нас на Дельгаро? Так насколько же тогда увеличили мои способности пикси? И какая опасность заставила их решиться на такой поступок?