Тихоня и Король (СИ) - Пьянкова Карина Сергеевна - Страница 56

Когда потемнело, за мной явились какие-то крепкие парни, которые вели себя как натуральные зомби: на крики и слезы не реагировали вообще никак, просто молча делали свое дело. Я бы и думала, что они только нежить, вот только руки у моих тюремщиков оказались теплыми, как у нормальных живых людей. Значит, просто мерзавцы, которые ради денег способны на все…

Видимо, Полоз не успеет меня спасти… Господи, что мне теперь делать?

Наверх меня тащить никто не собирался, втолкнули в какую-то лабораторию, заставили сесть на кресло, и пристегнули ремнями. Как не электрическом стуле, честное слово… Мерзкая ассоциация.

А лорд Лестер у нас, видимо, тот еще затейник. Просто жертвенник его, видите ли, не устроил, решил чего пооригинальней. Вокруг стояли стеллажи, столы, с ретортами, реагентами, какие-то коробки… Прямо как в кабинете алхимии. На полу и стенах были вычерчены тускло светящиеся магические фигуры, о предназначении которых я могла только догадываться. Сам хозяин этого великолепия не спешил ко мне, и это чертовски сильно радовало. Чем дольше я его не увижу…

В лаборатории оказалось куда теплей, чем в моем узилище, так что меня быстро разморило и я заснула.

Первым делом я увидела всю ту же знакомую физиономию Френсиса Фелтона, на которой сияла все та же довольная усмешка, с которой он меня неизменно встречал. Вот же… Фелтон.

– Ну что, девочка, – протянул он, – доблестный спаситель все никак не спешит к тебе?

Я промолчала, не зная как ответить.

– Кассиус еще мальчишка, пусть и достаточно одаренный, – с картинной грустью произнес мужчина и вздохнул. – Ты осталась одна. Ну, точней, со мной.

Понятно, к чему все идет.

– У меня еще есть время. И у Полоза – тоже. Он меня спасет. Вот увидишь.

Если в нынешнем состоянии он вообще способен что-то видеть, запертый где-то во мне.

– Или ты увидишь, детка. Мне жаль тебя, действительно жаль, – тихо произнес он, вроде бы даже искренне. – Но обстоятельства так сложились…

На мгновение я заметила грусть в глазах Френсиса Фелтона и даже… пожалела его.

– Как так вышло с тобой? Почему ты стал… И Полоз даже сказал, будто никаких Френсисов в их роду не было вовсе.

Писание не выглядело удивленным.

– Плохие истории забывают легко и быстро… Видишь ли, мы не поладили с моим братом. Старшим братом. Не скажу, что я был исключительно пострадавшей стороной, да ты и не поверишь мне, детка, верно?

Разумеется, я не собиралась верить в его полную и абсолютную невиновность. Не с его физиономией.

– Мы желали внимания одной и той же дамы. Она была красива, умна, горда и неприступна как замок. Женился на ней брат… – произнес как-то странно, глухо Френсис Фелтон. Словно каждое слово причиняло ему боль. – Умолчим, что именно он для этого сделал. Но связь у нее была именно со мной. Сам не знаю почему. Мы с братом вели совместно некоторые исследования, часть из них как раз касались создания особых артефактов, разумных, одушевленных. И однажды я к собственному удивлению стал расходным материалом для ритуала. Вот и все.

Почему-то вместо печали в словах Темного Писания звучал яд.

– Видимо, было что-то еще? – с подозрением уточнила я, понимая, что это однозначно не конец истории.

Мужчина кивнул.

– Разумеется, было. У моего дорого брата Рэймонда был только один ребенок. Сын Седрик.

Улыбка… О, эта дивная фамильная улыбка Фелтонов, которая намекает на то, что была реализована просто феерическая гадость. И в данном случае могла быть только одна гадость...

– Твой сын?

Улыбка Федтона стала еще шире и довольней.

– Разумеется.

Я вздохнула. Кто бы сомневался?

– Мотив посмертной мести в фольклоре, реализованный на практике.

Настоящий Фелтон, как ни погляди. Даже умерев, все равно умудрился урвать свое и победить. Потому что в итоге именно его линия стала основной в роде Фелтона. Вот же… даже слова подобрать не удастся. Не гад, а что-то куда более масштабное.

– Я оказался в большей степени Фелтоном, чем он. Вот и все. Когда двое из нашего рода сцепляются, то побеждает тот, кто сильней.

Потрясающий цинизм.

– То есть ты пытаешься убить собственного потомка по прямой линии, – произнесла я, чувствую такую горечь, что словами не выразить. Как так можно?

Темное Писание только головой покачало с грустной улыбкой.

– Пытаешься достучаться до совести… Мило и, думаю, вполне в твоем духе… Мне жаль Кассиуса, девочка, очень жаль, но – увы! – я не способен на такое же великодушие самопожертвование. Слишком жить хочется, уж прости. Я шестьсот лет был всего лишь вещью, безмолвным оружием… Я хочу жить!

Самое ужасное, мне было легко понять чувства мужчины… И я не знала, как бы повела себя на его месте… Смогла бы отказаться от идеи заполучить новое тело?

– Кассиус тоже хочет жить, – тихо отозвалась я и снова пришла в себя, не успев получить ответ от Френсиса Фелтона.

– Милорд, кажется, она приходит в себя!

Именно эту фразу я услышала первой, когда пришла в себя. Все та же комната, все то же кресло, и спасать меня пока никто не спешил.

Рядом обнаружился лорд Лестер, что предсказуемо, его сыночек с абсолютно равнодушным выражением не физиономии, ухмыляющийся Лесли и… и худощавый темноволосый парнишка, который опять-таки мне очень сильно кое-кого напоминал.

– Что, внебрачных Фелтонов вы коллекционируете? – напрямик спросила я. – А мальчишка знает, что его предшественника вы с легкой душой пустили на убой?

Полозу обычно легко удавалось внести смятение в стан противника парой-другой метких фраз. У меня вот так не вышло: неизвестный пацан бросил на меня короткий нечитаемый взгляд и продолжил суетиться вокруг. На кой черт вообще мальчик понадобился Лестерам?

Дэниэл послушно выполнял приказания папочки. Видимо, спасать меня он передумал, решив, что поддержать семью выгодней…

Вся эта компания чертила какие-то дополнительные линии, выкладывала драгоценные камни. Похоже по мою душу – хотя нет, по душу Темного Писания – готовился шикарнейший ритуал, о значении которого я могла только догадываться. Френсис Фелтон бы точно понял…

– То, что вы делаете, уголовно наказуемо! В лучшем случае! – продолжила я пытаться хоть что-то сделать. Жить хотелось как никогда сильно. – А в худшем случае леди Гринхилл вам оторвет все, что можно оторвать!

В то, что Дафна Гринхилл непременно за меня отомстит я не сомневалась ни на йоту. Другое дело, когда именно она это сделает.

Лорд Лестер еле слышно усмехнулся, вероятно не верил в способность инспектора по-настоящему отравить кому-то жизнь. Зря. Очень даже зря.

– И неужели же вы думаете, будто сумеете подчинить себе Темное Писание? Смешно даже, – издевательски протянула я, пытаясь копировать интонации Полоза. – Да у вас всех вместе взятых ни ума, ни силы не хватит! Писание вас просто сожрет! Каждого из вас!

Или хотя бы честно постарается.

Лорд Лестер подошел ко мне вплотную и посмотрел прямо в глаза. И в тот момент я поняла, что даже во взгляде Френсиса Фелтона и то было больше человеческого. Черт, да я даже понимала в какой-то мере Писание. Оно просто жить хотело! А вот папочка Дэниэла терзался жаждой власти, которая, похоже, поглотила в нем все хорошее и светлое. Если предположить, что это хорошее и светлое вообще в лорде Лестер изначально имелось.

– Ну-ну, девочка, это будет небольно. Да и не стоит слишком сильно сотрясать воздух, поверь мне. Или ты рассчитывала на то, что мой сын станет тебе помогать? Для темных магов главное – семья, пора бы уже понять после стольких месяцев рядом с Фелтонами.

А еще темных подчас совесть бывает. Возможно, это, конечно, не относится к Дэнни… Но почему этот гад так методично и последовательно помогает своему дорогому папочке меня убивать?! Он же помочь обещал! Вижу теперь, как он старательно помогает. Даже в мою сторону не смотрит.

– Верно, Дэниэл? – обратился лорд Лестер к послушному отпрыску.