Тихоня и Король (СИ) - Пьянкова Карина Сергеевна - Страница 48

– Я слышала разговор профессора Бхатии и целителя Синклер, – тихо произнесла Ребекка, сцепившая руки в замок так, что пальцы побледнели. – Словом…

Из груди вырвался облегченный вздох. Значит, речь, скорее всего, обо мне, а тут… ну что я могу нового узнать о своем плачевном состоянии? Пожалуй, что ничего. Умираю. Уже стало обыденностью настолько, что получается не думать.

– В общем, похоже, профессор Бхатия в тупике и не знает, как тебе помочь… А времени… Словом, счет идет на часы, Эшли.

Я… не знала, что сказать и вообще, стоит ли что-то говорить. До прихода Скотт смерть оставалась смутной и крайне отдаленной перспективой, от которой меня наверняка как-то избавит Фелтон. Просто потому что он Кассиус чертов Фелтон и всегда добивается своего. Теперь появилась ремарка «если успеет».

– Полоз… знает? – с трудом выдавила я.

Леди Гринхилл наверняка в курсе последних новостей, декан ей не мог не рассказать, а вот Фелтона могли и поберечь.

– Конечно, нет, – чуть возмущенно произнесла Луна, – иначе бы сидел он на лекции?

Не сидел. Если бы Полозу рассказали, он бы тут же оказался возле меня и не отходил бы даже под угрозой смертной казни. Но… все равно ведь бесполезно. Совершенно бесполезно.

От «радостных» новостей меня трясло мелкой дрожью. На что я, собственно говоря, надеялась? Да, профессор Бхатия – талантливый маг, вот только он ведь теоретик, историк, разумеется, не в его силах решить проблему извлечения изувеченной сущности одного темного артефакта из одной светлой недоученной магички.

Оставалась надежда только на лорда Лестера, но этот… этот вряд ли озаботится моим благополучием. Тут любому понятно, что этого типа интересует только одно – Темное Писание. А меня можно и в расход пустить. Светлой больше, светлой меньше…

– Ты бледная совсем… – произнесла совершенно несчастная Ребекка.

Впору было нервно смеяться. Вот какой я должна быть после того, как мне сказали о собственной скорой смерти?

Скотт подошла вплотную и обняла меня так крепко, что преставиться я могла и безо всяких взбесившихся артефактов.

– Ты прости меня, Эшли, наверное, не стоило говорить, – едва сама не плакала от расстройства целительница. – Нужно было… к Кассиуса… Я…

Я жалко всхлипнула, чувствуя, как накатывает истерика.

– Нет, лучше уж знать. Правда. Лучше знать. Спасибо, Ребекка, Полоз ведь мне упорно ничего не рассказывает, но…

Все-таки расплакалась. Отчаянно, горько, как рыдала только в детстве, когда сломанная кукла казалась трагедией эпических масштабов. Луна прижимала меня к груди, гладила по голове и шептала что-то успокаивающее, но я даже не могла расслышать ее слов.

Такой меня и застал Фелтон.

Несколько секунд он простоял на пороге, безмолвно взирая, а потом просто вырвал меня из рук целительницы.

– Ребекка, ну кто тебя просил?! – воскликнул он, прижимая меня к себе. – Рыжая моя, успокойся, обещаю, ничего не случится.

Я внимала некроманту как змея внимает дудочке факира. Похоже, что я в бог верила меньше, чем в Кассиуса Бенедикта Фелтона.

– Касс, я правда не хотела… Прости… Не стоило… – залепетала Скотт, явно смущенная, растерянная и даже испуганная.

Я отодвинулась от Фелтона и сказала:

– Лучше так. Хотя бы кто-то мне не врет. В отличие от тебя.

Полоз вздохнул и снова прижал меня к себе. Оставалось только тихо сопеть в его плечо. Как всегда его змейство все за всех решил.

– Прости, Луна моя, но сейчас нам с Эшли лучше побыть вдвоем.

Скотт ответила мгновенно:

– Да, я пойду. Простите меня…

Каблуки Ребекки застучали. Стало быть, ушла. Я заплакала еще сильней, безнадежней, всхлипывала так горько…

Фелтон укачивал меня как маленького ребенка. Господи, он ведь всего на три года меня старше, как только умудряется на моем фоне казаться настолько взрослым, зрелым… мудрым?

– А что если ничего не получится? – прошептала я, не отрываясь от Полоза. – Как ты будешь жить, если я умру?

Некромант тихо хмыкнул.

– Никак. Не буду я без тебя жить. А так как ты меня любишь и желаешь только добра, то будь добра держаться. Хорошо?

Потрясающая мотивация, ничего не скажешь. Фелтон подцепил меня за подбородок и заставил поднять голову. Я посмотрела в его глаза и просто утонула я в них, не имея ни сил, ни желания отвести взгляд. Никогда не приходило в голову сравнивать глаза Короля с шоколадом или еще чем-то таким же, отдававшего любовным романом. Теперь вдруг захотелось. Глаза Полоза были теплыми, любящими…

Король улыбнулся и поцеловал меня так, что из головы вылетело все лишнее, остались мысли только о нем, Фелтоне, Полозе, Кассиусе…

– Мы справимся, – тихо сказал мне парень, когда поцелуй закончился. – Верь мне. Верь в меня. Мы справимся, как справлялись всегда. Писание… его можно ослабить. Замедлить. Идем со мной.

Последние слова Полоз произнес с какой-то пугающей решимость, так что я сообразила мгновенно: мне не понравится то решение, которое нашел некромант. Но я покорно пошла за своим парнем.

– Что ты задумал? – только и спросила я, когда поняла, что ведут меня в подвалы.

Подвал замка. Некромант. У кого угодно пошли бы очень мрачные ассоциации. У кого угодно, кроме меня. Уж в то, что Полоз может причинить мне вред, я не верила… да никогда не верила. Даже когда у нас с ним были не самые приятные отношения после достопамятной вечеринки, я все равно не сомневалась в том, что Король никогда не опустится до настоящей подлости. И не только в отношении меня, в отношении любого другого человека.

Встреченные по дороге люди смотрели на меня и некроманта озадаченно, но остановить или просто хотя бы спросить, куда нас черти понесли, никто даже не подумал. Потому что Полоз и Грант вместе – это штатная ситуация, куда бы они вместе не отправились.

– Тряхнуть старым наследием, – кратко пояснил Полоз, не желая размениваться на более подробные разъяснения. – Это небольно, неопасно…

Примерно то же самое мне говорили перед тем, как я первый раз лечила зубы. Нагло соврали, между прочим.

– Ты говоришь о темной магии! – зашипела я, оторопев от наглости Фелтона.

Полоз тяжело вздохнул, будто сетуя на мою глупость.

– Подобное лечат подобным. Точней, не лечат, а хотя бы немного корректируют. Выбора все равно нет. И вообще-то я темный маг, рыжая, если ты вдруг позабыла. Для меня темная магия вполне естественна. Пора бы уже привыкнуть.

Сложновато привыкнуть, учитывая, что одно из порождений все той же темной магии вот-вот отправит меня на тот свет.

– Не смотри на меня настолько осуждающе. Мне самому не нравятся некоторые эксперименты моих предков, но это точно не повод отказываться от собственного наследия. Особенно, если наследие полезно…

Оказалось, то подвалы замка отдали на откуп факультета некромантии, как место для проведения экспериментов и хранения… материала. Раньше мне не приходило в голову, куда именно поместили все некромантское хозяйство после переезда. Полоз не стремился поделиться со мной совершенно всеми деталями жизни своего факультета.

– Только не говори, что решил меня в жертву принести, – мрачно пошутила я, пытаясь хоть как-то уменьшить напряженность.

– Не дождешься, – фыркнул почти весело Фелтон, заводя меня в какую-то ничем непримечательную дверь.

Огромный плоский камень по центру комнаты мгновенно бросился мне в глаза, и шутка по жертвоприношение лично для меня уже перестала быть шуткой.

– Фелтон, если что, я ведь кричать начну… – нервно пробормотала я, начиная понемногу пятиться к двери.

Его змейство пробормотал под нос что-то явно не слишком для меня лицеприятное, цапнул за руку, лишая шанса на отступление, и потащил к жертвеннику.

– Господи, рыжая, вечно ты страдаешь какой-то ерундой. Сядь и не шуми, ради бога.

Я села. Прямо на жертвенник. И начала перебирать в голове список тех ритуалов, где в качестве жертвы нужна девственница. Список вышел… не слишком большим, студентов не перегружали знаниями сомнительной ценности.