Звезда в тумане (СИ) - "Le Baiser Du Dragon и ankh976" - Страница 18

“Откуда узнала”, подумал Снегирьцов в панике. Мертвяк что-то жалобно запричитал, а Гала надавила лезвием ему на голову, явно собираясь трепанировать.

— Прекратите! — крикнул он и схватил злодейку за руку. — Что же вы делаете?

— Им не повредит.

Кто-то дернул его за плечо, он отскочил, но никого не увидел рядом, лишь мертвяки.

Мозг у мертвяка оказался на самом деле темный и поеденный словно. И совершенно мертвый.

— Как же такое возможно, Гала, как вы это сделали…

— Это не я, — Галины руки безвольно упали вдоль тела, — это тайна жизни. Душа.

— Что, что душа? И кто эти несчастные, как их постигло такое? — он чувствовал, как трансцендентальные ангст и тошнота накатывали на него, мешаясь с тошнотой телесной. Может, его душа тоже отделяется, и он превращается в мертвяка? “Лучше смерть”.

— Они хотели узнать вечность, это чокнутые сектанты, Володя, не жалейте их, они сами ввязались в это. Как знаете, бывает: не все пройдут по дороге к истине, начнут сотня, а через пропасть перелетит один. Я перелетела.

— И какова же истина, Гала?

— Хотите, я вам покажу ее тоже, Володенька?

— Нет! — он покрепче сжал трость и сунул руку в карман, прикасаясь к рукоятке револьвера. — Расскажите, если сможете.

— Сие не поведать словами… Но истина, она похожа на пустоту. Бесконечную пустоту, в которой нету Бога.

— Пожалуй, я останусь со своим Богом, — слабо улыбнулся он.

— Пустоту и свободу, Володя, и веселье. Вам бы понравилось. Представляете: свобода от всего, и можно вечно прозревать истину. А ваш револьвер вам не поможет.

— Вечно? Так вы все же достигли вечной юности, Гала?

— Мне кажется, я достигла могущества. Эти жерла, они несут первородную силу…

Она раскинула руки, и вокруг завихрился туман. Может, она сама превратилась в туман, подумал Снегирьцов, фигура Галы походила на завиток темного дыма.

— И оно стоило жизни стольких людей?

— А разве вы не убиваете животных в своих лабораториях в поисках истины, Володя?

— У животных нет души, — рассердился он.

— Когда-то говорили, что у женщин нет души.

— И вы вознамерились доказать это на своем примере?

Мертвяк с разрезанной головой ползал на четвереньках и скулил. Как он может производить звуки?

— О, нет, — засмеялась Гала, — я лишь хочу сказать, что вы сказали глупость. Вчера души не было у женщин, позавчера — у иноверцев, сегодня у животных… Вы просто не знаете, о чем говорите.

— Это вас не оправдывает, — упрямо ответил Снегирьцов, подумав, его натурально трясло от всего этого кошмара. — Стойте! Вы куда? Зачем вы приходили к Саше?

Гала, как-то оказавшаяся в другом конце помещения, обернулась:

— Он все же мой сын. Приведете ко мне его, как вырастет? Ему будет интересно.

— Ни за что.

Она засмеялась, уходя, а Снегирьцов бросился за ней, лавируя средь мертвяков.

Но Галы нигде не оказалось, только плавали большие клубы тумана. Снегирьцов долго бродил по ангару, ища выход, мертвяки ползали за ним. Наверно, он сошел с ума и тоже стал мертвяком.

Но выход наконец нашелся, и он, спотыкаясь, побежал к кафешке, силы почему-то покинули его. Оставалось лишь надеяться, что машина на месте…

— Господин Снегирьцов! — навстречу шел знакомый жандарм. — Нашлись, слава богу.

— Вы меня искали? — губы его пересохли, слова скреблись по горлу.

— Да уж два дня как! — воскликнул тот жизнерадостно.

И Снегирьцов посмотрел на свои руки, а потом попробовал отломать палец. Но руки были нормальные, белые, ничего не отламывалось, а из ссадины выступила алая кровь. Нет, он живой.

***

— А где Саша, ему сообщили? — спросил он, когда закончился допрос.

— О, да, ваш племянник ждет вас, — засмеялся поручик Мухоморенко. — Натурально, плешь проел мне за это время.

Но, выйдя из отделения, он Саши не нашел, зато увидел Эдуарда.

— Приходите, — говорил тот двум жандармским офицерам. — Только водки не несите, надоела, проклятая. О, здравствуйте, Володя.

— Здравствуйте, господа, — поклонился слегка Снегирьцов.

— А вы придете, Владимир? Отпразднуем последние события, — оживились те.

— А что же, ежели не водка, — улыбнулся им любезно Снегирьцов.

— Морфий принесите, Володя, вы же в клинике трудитесь? — слабо улыбнулся Эдуард. — Морфий — это хорошо… лучше кокаина.

— А Пети не будет сегодня? — спросил его Снегирьцов с болезненным сочувствием. Никуда ему идти не хотелось, только домой, спать.

— Нет.

Снегирьцов хотел еще что-то добавить, но увидел вдруг подходящего Сашу и позабыл.

Саша молча обнял его, и Снегирьцов сжал его в ответ, Саша был такой живой, и теплый, и родной, не отпускать бы его никогда.

***

— Так что с дядей Володей, бабуленька, — расспрашивал Саша, прошло уже два месяца со дня таинственных и страшных событий.

Как Володя тогда пропал, бабушка сразу из усадьбы вернулась и переживала очень, ругала подлую науку, сгубившую младшего сыночка, и случайно обмолвилась об иссякшей мужской силе.

— Мал ты еще знать такое, вот подрастешь…

— Да может он с женщинами, — хихикал Саша, бабушка так смешно лицо руками закрывала. — Я сам в бардаке видел.

На прошлой неделе он согласился наконец-то с Володей туда сходить, тот пришел такой расстроенный от доктора Кутайцева — последний дохляк умер. “Надо было сразу умертвить, не давая ложной надежды, они так мучались… Сашенька, ты не передумал насчет мадам Зу-зу?” И Саша согласился пойти, но только чтобы Володе приятное сделать. И не пожалел, особенно интересно стало, когда Эдуардовы культи начали в разные отверстия пихать, за деньги немало желающих выискалось. Петя спорил с ним, влезет или нет, так весело было, и Володя тоже оживился, позабыл про неудачи в науке.

А экзамены Саша не все сдал, провалился по греческому. Пришлось в Володину спальню через окно лезть, а потом еще чуть не драться.

— Я тебе все равно вставлю, — зло шептал Саша, Володя замирал под ним на мгновение и вновь начинал сопротивляться. От этого становилось так сладко и тревожно, а еще они разбудили бабушку своим шумом, и та обеспокоенно стучалась под дверью. Саша воспользовался моментом и проник в Володину задницу, со смазкой даже, но все равно тот укусил себя за руку, чтобы не закричать.

— Все… все в порядке, маменька, вам послышалось, — объяснялся Володя с бабушкой через закрытую дверь, и от этого драть его было еще приятнее. — Идите же спать скорее.

— Я подумала, воры залезли, — вздыхала бабушка и все не уходила.

— Тише, — беззвучно шевелил губами Володя.

Саша вгляделся в его лицо и вдруг вспомнил, как Володя пропал, и как искали его два дня. До сих пор такой ужас охватывал, стоило лишь представить, что больше они не увидятся. Но Володя нашелся и лежал сейчас под ним на спине, а Саша так его любил, каждую черточку, прилипший ко лбу завиток, засос на губе. Он даже двигаться перестал, чтобы не обкончаться раньше времени…

***Год спустя

Снегирьцов бездумно брел по бульвару. В прозрачном вечернем воздухе хрустально перезванивались трамваи, наглые голуби Монпарнаса путались под ногами. При известной ловкости особо зазевавшейся птице можно было наступить на хвост. Или ткнуть тростью.

Он зашел в одну из своих любимых кафешек, “Ротонду”, заказал вина… Дешевая и буйная атмосфера этих мест привлекала его вдохновенной какой-то свободой и легкостью общения. Вот уже за его столик подсели полузнакомые студенты, то ли художники, то ли поэты, и принялись трепаться о дохлых ослах и муравьях.