Рок-музыка в СССР: Опыт популярной энциклопедии - Троицкий Артемий Кивович - Страница 39

Г. Казаков

Казахстан и Туркмения: рок-музыка. Рок-движение в этих республиках развивалось не столь бурно, как в других регионах страны, но и не менее драматично. Традиционное восточное почитание старших обусловило большее чем где-либо уважение к фольклору. Музыкальные привязанности потенциальной рок-аудитории тем самым изначально развивались своеобычно, затормозив любые прорывы европейского авангарда. Восточная народная музыка интонационно и ритмически достаточно богата, чтобы привлечь внимание музыкантов, стремящихся вырваться из тисков академизма, но восточное восприятие имеет ряд специфических особенностей. Народная музыка Востока не скована жесткими рамками, предполагает большое ритмическое многообразие и свободные, развернутые во времени импровизации. Эти особенности обусловили не слишком большую увлеченность рок-музыкой здешней аудитории, да и самих музыкантов.

К сожалению, восточные музыкальные традиции до сих пор еще ждут своих Леннонов и Гребенщиковых. Гостивший в 1986 в Алма-Ате рок-бард А. Башлачев с большим интересом и вниманием прослушал многотомную антологию казахской инструментальной музыки (кюев), удивляясь, почему никто из местных рокеров не копнул этот жанр. Воистину, "большое видится на расстоянье…"

Впрочем, не стоит заниматься прогнозированием в такой непредсказуемой области, как рок. На сегодняшний день очевидно одно: функции альтернативной музыки взяло на себя у нас другое направление — джаз. И хотя в процессе становления в 60-х местные джазмены не раз сталкивались с немалыми трудностями (ситуация мало чем отличалась от других регионов страны), со временем они все же смогли обеспечить себе относительную творческую свободу. По крайней мере, музыканты были избавлены от необходимости объяснять на всех уровнях, что они "хотели сказать этой песней".

Первые опыты бит-группы объявились на рубеже 70-х. Алма-атинские "Оптимисты", "Искатели", "Альтаир” исполняли песни в стиле основной эстрады тех лет, с той лишь разницей, что их немногочисленные выступления были веселы и заражали энтузиазмом.

Джаз-рок вскоре завоевал умы и сердца наших музыкантов, тяготевших к абстрактному эстетству. К "чистой" рок-музыке относились и до сих пор относятся с большей долей пренебрежения — мол, слишком просто и не требует усилий. Музыканты, привыкшие к сложным ритмам и необычным для европейского уха созвучиям и тембрам, сразу увлеклись джаз-роком и фьюжн, минуя несколько переходных этапов.

О текстовой основе вообще никто не задумывался.

Ансамбль "Гюнеш", организованный в 1970 при Гостелерадио Туркмении, исполнял исключительно произведения местных авторов в своеобразной восточно-джазово-роковой аранжировке и на долгие годы задал тон музыкальному развитию большей части региона.

Калькированной копией "Песняров” в казахском варианте стал "Дос-Мукасан”, созданный в 1968 в Алма-атинском политехинституте, — первый официальный ВИА в республике. От многочисленных последователей ансамбль выгодно отличался энергией, азартом и задором. В 1970 в Алма-атинском сельхозинституте появляется "Алтындан" (п/у студента консерватории В. Львовского). Учитывая скромные возможности самодеятельного коллектива, вызывают уважение первые попытки всерьез заняться аранжировкой, основываясь на лучших образцах раннего джаз-рока "Чикаго" и "БСТ". Чуть позже при Казахском университете образован аналогичный ансамбль "Замандастар". Но наибольший интерес у слушателей вызывал "Жетыген", укомплектованный большей частью учащимися специальных музыкальных заведений. "Ж." первым ввел в состав казахские национальные инструменты: отец лидера Талгата Сарыбаева был известным в республике собирателем народных инструментов, и сын освоил многие из них.

Развитие ВИА всячески поощрялось, поскольку так или иначе было связано с местными музыкальными традициями. Композиторы охотно сотрудничали с ними, и официоз с радостью приветствовал такие связи.

70-е стали периодом бурно развивающегося официоза. В популярной музыке этот процесс выразился в санкционировании нескольких ВИА, которым давалась "зеленая улица". Другим же путь был строго заказан. Собрать и "пробить" новую группу становилось делом безнадежным. Многие музыканты уезжали из республик. Мало кто знает, что Юрий Лоза свой путь начал в Алма-Ате, примкнув к Бари Алиба-сову и его "Интегралу". Группа базировалась в Усть-Каменогорском Дворце металлургов, но местные власти прогрессу рок-музыки не способствовали и "И.” перебрался в Саратовскую филармонию. Еще один выходец из Алма-Аты, впоследствии приобретший всесоюзную популярность, — Андрей Мисин.

Застой 70-х в среднеазиатском роке изредка нарушался. В Ашхабаде набирал силу "Гюнеш", первым из среднеазиатских составов начавший работать "на экспорт". Многочисленные поездки за рубеж и высокое исполнительское мастерство обеспечили ему к концу 10-летия репутацию признанного лидера, хотя роком музыку "Г." можно назвать лишь условно. Скорее, это сплав джаза, фольклора различных азиатских музыкальных культур и динамичного рокового напора. От вокальных партий "Г." практически отказался, огромную роль в нем играл ударник Ришад Шафиев.

"Бумеранг", созданный в Алма-Ате братьями Ибрагимовыми в 1976, с самого начала больше тяготел к джазу. Однако это не помешало ему стать сопровождающим составом Розы Рымбаевой (1979) и получить название "Арай". Время от времени "Бумеранг" выступал на различных джазовых фестивалях, а приезжая домой, вновь становился "Араем" и играл традиционную эстрадную программу. К 1983 состав "А." почти полностью обновился ("Бумеранг" все больше склонялся к чистому джазу), и на VI Всесоюзном конкурсе артистов эстрады в Москве группа умудряется занять II место. Вернувшись в Алма-Ату "со щитом”, "А." становится признанным лидером казахской поп-музыки.

К этому времени музыкальная сцена Казахстана и Туркмении уже сложилась. Первенство прочно удерживали: в Казахстане — "Дос-Мукасан", "Арай" с Р. Рымбаевой и младший брат "Дос-Мукасана" — "Арканас", в Туркмении — "Гюнеш" (не только возглавивший в республике поп-рок-движение, но и наряду с алма-атинским "Бумерангом" представлявший среднеазиатский джаз на фестивалях), его наследник — "Дестан" и, наконец, "Ашхабад" (п/у певца Б. Бердыева).

В 1984 в Казахском театре оперы и балета им. Абая осуществляется постановка рок-оперы-балета А. Серкебаева "Брат мой, Маугли" (либретто Д. Накипова — свободная трактовка Р. Киплинга). В записи фонограммы участвовали ведущие алма-атинские музыканты. В музыкальном отношении спектакль был достаточно традиционен, но успех снискал огромный, и слово "рок” наконец прочно вошло в обиход культурной жизни.

С середины 80-х наметилась тенденция к консолидации самодеятельных ансамблей. После 1985 различные полуподпольные рок-объединения получили официальный статус, что позволило активнее развивать межгородские и межреспубликанские контакты. Весной 1987 на I Всесоюзном рок-фестивале в Самарканде (интересно, знал ли о нем кто-нибудь в Москве, кроме "Визита”, занявшего I место?) состав из Туркмении — "Нотариус” — исполнял традиционный рок без примеси фольклора и на русском языке.

I республиканский рок-фестиваль в Казахстане состоялся в начале 1988 в Целинограде. Подавляющее большинство участников исповедовало архаичный хард-рок, и общий уровень был удручающим. Но уже через несколько месяцев многие из них вновь встретились в Гурьеве, где силами местного комсомола был организован фестиваль "Тенгиз встречает друзей”, продемонстрировавший резко и неожиданно возросший уровень. Среди наиболее перспективных отметим алма-атинские "Триумвират" (блюз-рок-трио в духе начала 70-х; записав в 1989 альбом "Беседы с гуру", группа перебралась в Ленинград), "Единственный Выход" (хард-рок), "Максус" именуют себя панками, хотя играют довольно традиционный рок-н-ролл) и "Джинн” (электро-поп образца Ника Кершоу). Из областных составов надежды вселяют "Субмарина" из Уральска (новая волна ленинградской ориентации), карагандинский "Апокалипсис" (арт-рок), вызывающе кичевый павлодарский "Снайпер" (хэви-метал) и "Периметр" из Мангышлака (панк-рок). Фестиваль "Голос Азии” (лето 1990) открыл интересную фолк-роковую группу "Роксонаки".