Имбецил (СИ) - "Alinkina" - Страница 40

У Тохи из ушей чуть пар не повалил.

- Не твоё собачье дело!

Димон в два счёта уткнул засранца носом в мойку с грязной посудой, обездвижив и прижавшись к его заду.

- Ну-ну! Решил всё же подарить мне свои зубки и раздвоенный язычок?

Тоха сопел и пытался вырваться.

- Люблю строптивых! – весело проговорил Димон, вжимая зад звеняшки в шкаф. – Чувствуешь почему?

- Отпусти, мудак! – завопил Тоха.

- Да ладно! Я всего-то из вежливости задал пару вопросов, а ты опять стал хамить, – протянул Дима, усмехаясь, и хлопнул своей лапой по заду сопящего Тохи, чтобы затем погладить.

- Блядь, какого хуя ты от меня хочешь? – сдерживаясь, спросил неформал.

- Да всё то же, - ласково промурлыкал Дима, хватая того за волосы и подымая от раковины. - Ты мне ответы на мои вопросы, я тебе ласку и любовь…

- Да пошёл ты!

- Григорьев не твой отец? – грубо оттягивая волосы, без тени веселья спросил лысый прямо на ухо Тохи.

- Отпусти, придурок!

- Ответишь - отпущу!

Громко сопя, Тоха встрепенулся и выплюнул:

- Нет. А теперь убери от меня руки, сука!

Димон отпустил и, дождавшись, когда пацан повернётся, вновь прижал, только на этот раз обняв за талию и зафиксировав руки засранца за спиной.

- Может, всё же попробуешь со мной? Я буду нежен… - улыбаясь, протянул лысый, и его губы коснулись шеи неформала. Все последующие маты и брыкани Тохи были проигнорированы, пока тот не выдохся. Димон довольно перехватил одной рукой запястья парня, чтобы второй провести по паху.

- У тебя так же висело, когда тебя трахал Тур? - поинтересовался, больше издеваясь, Димон.

Звеняшка от вопроса застыл, как изваяние, но потом, взяв себя в руки, прошипел:

- А не боишься, что твой дружок узнает, что ты посягнул на ЕГО собственность?

Дима еле сдержался, чтобы не засмеяться. Хитрый гадёныш, только это ему не поможет.

- Нет, - скалясь, ответил Дима и наклонился к соску с серёжкой. – Ты же позаботился об этом.

Под непонимающий взгляд и трепыхания Дима с садистским наслаждением втянул сосок в рот вместе с серёжкой, облизывая её и оттягивая.

- Сука! Убрал от меня руки! Урод! - начал орать Тоха, пока Димон не рванул зубами серьгу. Ора с матюками прибавилось, и Дима уже чуть удерживал пацана.

- Тур в больнице, - наигравшись с серёжкой и соском, промурлыкал мужчина, наваливаясь ещё больше на патлатого и прищуриваясь, параллельно сжимая рукой вялый член и яйца пацана. – Так что ты ещё не скоро ему расскажешь про наши шалости, да и тебе он вряд ли поверит…

========== Глава 20 ==========

Антон

Лысый Димон, возомнивший себя супермачо, гладил и мял мой член, надеясь, что у меня встанет. Но у меня не то что не встал, он скукожился от такой “ласки”, а от страха и тошнотворности происходящего стало ещё скручивать живот в нервный тугой комок. Вырваться или отстраниться от рук лысого я не мог, разные весовые категории, поэтому это позорное, страшное бессилие угнетало меня и неимоверно бесило. Нужно было что-то делать и делать срочно, пока он меня не разложил прямо здесь и не отымел во все щели.

- Тур поверит мне, – пытаюсь уверенно, с угрозой и упрямством в голосе произнести я, выдавливая из себя улыбку.

Надеюсь, что мои слова не прозвучали по-детски и испуганно. Кроме как на Тура мне нечем давить, по крайней мере в голову ничего путного не идёт.

Димон, приподняв светлую широкую бровь и улыбнувшись, как ни странно остановился и перестал мять мои яйца.

- Пытаешься всё ещё прикрыть свой хитрый зад моим же другом? – спрашивает Димон, будто не расслышав, и начинает ржать, отпуская меня из захвата и из-под своей туши. – Ты, паскуда и мелкая тварь, из-за которой он сейчас лежит на плешивой больничной койке, обколотый обезболивающими и остальной хернёй, и ты им же прикрываешься?! Ты, кто сдал его пса на живодёрню? Да твоя задница, которую ты пытаешься сейчас прикрыть, не стоит ни гроша, так же, как и ты сам! Даже твой как бы папашка при первой же возможности вышвырнул такой кусок дерьма!

От его слов я соплю, как сопит обычно Тур: громко, раздувая ноздри.

Лысая тварь!

Не теряя времени зря, и пока этот конь с яйцами ржёт и глумится надо мной, я с силой, на которую только способен, вламываю ему кулаком в морду. Места мало для таких манипуляций, и он выше меня, поэтому удар не такой сильный, как хочется, но смех обрывается, оставляя только предвкушающую злую усмешку.

- Пошёл вон отсюда, – рычу я, пытаясь боком уйти от него подальше к плите, так и защищаться удобнее.

Лысый не дал мне далеко уйти, даже не дал закрыться и сгруппироваться. Всего пара ударов, и я лечу к старому холодильнику, ударяясь башкой о стену. Перед глазами рассыпались искры, превращаясь в яркий ослепительный сгусток боли, а во рту почувствовался привкус крови.

- Вставай, засранец, - без злобы произнёс Димон, присаживаясь на корточки и хлопая меня бесцеремонно по лицу.

- Сука! – зашипел я, открывая глаза и хватаясь рукой за голову, которая, как мне показалась, треснула, наподобие ореха.

- Меньше тявкай, сопляк - живее будешь, – ухмыльнулся лысый, наблюдая за мной. - И если ты думаешь, что мои угрозы ничего не значат, то запомни: в следующий раз ты так легко не отделаешься! Я не Тур, цацкаться с тобой не буду.

Пока я пытался прощупать голову на наличие трещин и крови, Димон встал и типа сожалеюще поцокал.

- Скоро буду, сучонок. Не откроешь дверь или свалишь куда – из-под земли достану и шкуру спущу.

Дверь хлопнула, оставляя меня одного, и я наконец расслабился в тишине. Вставать с пола не хотелось – башка трещала. Шишка на затылке обеспечена. Я скоро такими темпами весь синий ходить буду.

- Лысый гондон! – ругнулся я в пустоту квартиры и решил, что надо всё же вставать.

Осмотр своей тушки решил оставить на потом, и так мозг кипит. Не изнасиловали и то хлеб.

Да, денёк выдался у меня просто феерически насыщенным!

Шатаясь, как алкаш, я дошёл до комнаты и, переступив через всё барахло на полу, дополз до дивана и сел, глядя на развороченный шкаф. До прихода лысого я искал флешку, которая где-то запропастилась. Да, я безалаберный, и порядок не для меня, но я только сейчас (после того, как меня приложил лысый о стену) вспомнил, что точно клал её в шкаф, в самый дальний угол. Хотел перепрятать, но потом забыл. Она, конечно, могла завалиться, но я вытряс и перерыл почти весь шкаф, и вряд ли она где-то в тех жалких остатках вещей, а это может только значить, что её забрал Быков вместе с паспортом…

От этой мысли я застонал и, схватившись за голову, лёг на диван. Только этого не хватало!

Без флешки я в полной заднице! Хотя я и так в ней, как только заселился в эту грёбаную хату! А ещё мне нужны деньги на эту халупу…

От всего захотелось завыть и заскрипеть зубами. Мысли заскакали, что дурные, после встряски мозгов, и я, повалявшись ещё немного, решил встать. Мне нужно увидеть Быкова. Лысый сказал, что он в больнице, но я ему не верю. Он вообще хитрый скользкий гондон, которого нужно обходить за три километра.

Я не успел дотопать до двери Быкова, как раздался лай. Вот! Псина дома, а значит, лысый мог соврать. Сомнительно, что имбецил оставил свою псину. Минут десять я жал на звонок и слушал лай, но мне так никто и не открыл. Пнув дверь так, что выпачкалось тёмное полимерное покрытие, я развернулся и поплёлся назад с больной головой. Хорошо меня приложил лысый. Таблеток, кроме просроченного анальгина в ванной и зелёнки, я не нашёл. Выпив кружку воды, я поплёлся в комнату. Где-то там валялся мой мобильный.

Телефон с горем пополам я нашёл и швырнул его обратно. Бесполезная рухлядь без сим-карты.

- Блядский, тупой имбецил! – заорал я и обессиленно плюхнулся на скрипучий диван.

От обиды слёзы сами покатились по щекам. Я даже сам не поверил. Стёр со злостью ладонью и посмотрел на капли.

Стыдобище.

Лежал я без движения долго. Время растянулось, как резина, и усталость придавила бетонной плитой. Внезапно включенный свет резанул по глазам. Повернув медленно голову, я увидел довольного Лысого, а потом и псину.