Советский шпионаж в Европе и США. 1920-1950 годы - Даллин Дэвид - Страница 29

В Берлине Кобулову помогал советский военный атташе Тупиков, а затем полковник Скорняков. Поддерживал тесный контакт с Кобуловым и Шаханов, глава Интуриста в Берлине. Тарасов из ТАСС и атташе посольства Левров тоже были людьми НКВД. Агент тайной разведки, работавший в посольстве под вымышленным именем «Александр Эрдберг», передал радиопередатчики руководителям будущей «Красной капеллы» и заручился их обещанием сотрудничества в случае войны.

Витольд Пакулат, литовец немецкого происхождения, был заслан шпионом в Германию после того, как Литва была оккупирована советскими войсками. Он получил задание установить тайный передатчик и организовать прибежище для советских нелегалов. Прибыв в Берлин, Пакулат установил связь, как с советским посольством, так и с германской контрразведкой. Следуя инструкциям русских, он арендовал большую квартиру, где установил мощный радиопередатчик. Потом приобрел небольшой отель, где могли бы останавливаться советские агенты, проезжающие через Берлин. Полиция была информирована обо всех этих действиях.

Советские руководители проинструктировали его, чтобы он завёл знакомства с квалифицированными рабочими военной промышленности, от которых мог бы получать информацию. Ему также нужно было устроить в определенных местах «почтовые ящики», где могли бы храниться письма и другие документы для агентов. Пакулат получил место инженера в фирме «Сименс» (очевидно, с помощью полиции). Своим советским начальникам Пакулат доложил, что создал шпионскую сеть из 60 надежных немцев и что уже дал им задание описать наиболее подходящие цели для бомбежек, стратегически важные районы германских городов и т. д.

Другой советский радиопередатчик, согласно докладу Гейдриха, был установлен в Данциге. Он обслуживал сеть информаторов по политическим и экономическим вопросам. Германская полиция была удивлена частыми визитами в этот балтийский порт радиоспециалиста советского посольства, за которым они вели наблюдение. Но скоро два члена данцигской сети выдали радиостанцию полиции, и она была захвачена. Гейдрих закончил свой доклад словами: «Можно и дальше продолжать перечисление подобных фактов».

В апреле 1941 года чешский агент ГРУ по имени Шквор подтвердил сообщение о том, что немцы накапливают войска на советской границе и что военные заводы «Шкода» в Чехословакии получили из Берлина указание прекратить поставки заказов в Советский Союз. Сталин счел донесение провокацией англичан и потребовал найти и наказать виновного.

Чтобы отыскать виновного, майор Исмаил Ахмедов из ГРУ был командирован в Германию, где присоединился к многочисленной группе «резидентов». Ахмедов приехал в Берлин под именем Георгия Николаева и под видом корреспондента ТАСС. Он вспоминал позже:

«Я приехал в Германию в конце мая 1941 года. В субботу, двадцать первого июня мы получили новое сообщение о том, что завтра, в воскресенье, двадцать второго июня, немцы собираются объявить войну Советской России. Деканозов, который был правой рукой Сталина, не поверил этой информации, нам было приказано забыть о ней и ехать на следующий день на пикник. Но пикник не состоялся, потому что в три часа утра Деканозова вызвал фон Риббентроп и вручил ему ноту об объявлении войны Германией»[137].

В России в 1937–1938 годах проходила самая широкая и кровавая чистка, какую только знала история[138]. Главный удар был направлен против военной интеллигенции, которая по роду своей деятельности имела доступ к оборонным секретам. Сталин почти уничтожил Разведупр. Ян Берзин, глава военной разведки, и его помощник Александр Карин были казнены вместе со многими «изменниками» и «шпионами».

Тем временем международная обстановка стала угрожающей. Нацистская Германия быстро набирала силы, и у Москвы было гораздо меньше иллюзий, чем у демократических государств. Сталин часто повторял, как публично, так и в приватных разговорах, что «Вторая мировая война уже началась». Слепое сумасшествие и безумная жестокость находились в поразительном противоречии с этой реалистической оценкой. К концу 1938 года, когда пик террора прошел и Берия занял место Ежова, Россия, оставшаяся лицом к лицу с Германией, оказалась очень ослабленной. Ее разведывательный аппарат был разрушен, а притока свежих сил для его укрепления не было.

Молодых коммунистов, признанных пригодными для службы в качестве секретных агентов, освобождали от занимаемых должностей, направляли в разведывательные школы, а потом посылали за границу. К концу 1938 года число новых советских агентов в разных европейских странах, на Дальнем Востоке и в Соединённых Штатах снова начало возрастать, заполняя образовавшуюся пустоту. Некоторые из них были командирами Красной Армии, переподготовленными для новой работы. Им вручали фальшивые документы, по которым они не являлись гражданами России. (Соблюдался неукоснительный принцип: секретный агент за границей не должен привлекать к себе внимание как русский).

Главным объектом шпионажа была Германия, но действовать приходилось крайне осторожно. Сталин не хотел давать фюреру предлога для конфликта. Коммунистическая партия Германии, которая пополняла ряды агентов в этой стране, была почти разгромлена, а небольшие оставшиеся группы развалены провокаторами. От прежних времен остались только немногие разрозненные агенты, плохо связанные с советским аппаратом разведки.

Московский центр вернулся к методам, которые применялись после 1933 года, когда для проникновения в Германию использовались агентурные сети, развернутые в Бельгии, Голландии, Дании и Швейцарии. Ведь через них шёл плотный поток туристов, как на Запад, так и на Восток, а их столицы были недалеко от германских границ. Бельгия и Голландия рассматривались в качестве наблюдательного пункта против Британии. Таким образом, выбранная схема не предусматривала развертывания широкой шпионской сети в Германии, а опиралась на тайные аппараты в Брюсселе, Амстердаме и Копенгагене, на резервные силы в Женеве и, конечно, в Париже.

В преддверии войны Париж, Брюссель и Женева стали региональными центрами советской разведки. Некоторые из агентов оставались там и во время войны и сыграли свою роль в наступивших великих событиях, но большинство из них пали жертвами в борьбе. Среди них были опытные шифровальщики и специалисты по дешифровке, техники, курьеры, связные, «почтовые ящики», информаторы и т. д. Полный список включает ветеранов и новичков советского шпионажа и большое число женщин, имевших личные связи с членами аппарата и работавших главным образом курьерами и связными. Вместе с коммунистами, которые лишь делали вид, будто порвали с партией, на советскую разведку работали и многие сочувствующие, хотя иногда они об этом не подозревали.

Точно определить, какое число людей работало прямо или косвенно в разведывательном аппарате, невозможно. Некоторое представление дают нам отчёты гестапо по пяти странам, сделанные с 1939 по 1944 год:

Швейцария – 60,

Франция – 39,

Германия – 42,

Бельгия – 15,

Голландия – 12.

Полный список показал бы значительно более высокие цифры.[139]

Леопольд Треппер (псевдоним «Жан Жильбер»), волевой, выдающийся человек, руководил всей советской агентурной сетью на Западе.[140] Сын польского еврея, жившего мелочной торговлей, он ещё в юности примкнул к коммунистической партии. Он поступил в Краковский университет, но не смог продолжать учёбу, так как был вынужден работать. Он нанялся в слесарную мастерскую, а потом пошел на металлургический завод в Катовице. Там его арестовали за коммунистическую агитацию, и он восемь месяцев провел в тюрьме. После освобождения эмигрировал в Палестину, где работал чернорабочим и продолжал коммунистическую деятельность. Год спустя его насильно выдворили из Палестины.