Хроники Небес. Сломанный меч (СИ) - "Коммисар" - Страница 53

- Тогда идем туда, - кивнул Рокфор, - Показывай.

Курительная комната представляла собой небольшое помещение с парочкой столов и мягкой мебелью для наиболее приятного времяпрепровождения, с отдельно установленной усиленной вентиляцией, чтобы ни дым, ни запах не выходил в остальные комнаты. Распорядившись доставить сюда бутылку местного вина, Эдвард сел на диван, напротив странного вида панно, выкупленное у местных, изображавшее что-то, похожее на воздушный корабль, но бездумно ярких оттенков. Жители деревни, у которых выкупили это чудо чьей-то художественной мысли, говорили, что изображенным здесь образом должен появится в Аверии пророк неба, какой создаст настоящий рай на земле и вознаградит всех по заслугам и деяниям. Рокфор тоже проследил за взглядом своего товарища, но не найдя в панно ничего особенного, уселся в кресло спиной к нему, протянув ногу к трескавшему в небольшом камине искусственному огню, красивому и теплому, но совершенно не обжигающему. Раскурив одну из сигар, он не без удовольствия затянулся, и лишь тогда начал свой рассказ.

- Я не мог доверить эти новости никому другому, поскольку круг людей, каким известны, весьма ограничен. Да и сами они получены... скажем, не совсем законным путем, - пожал Рокфор плечами, выпуская в воздух кружок светлого дыма и пару секунд потратив на то, чтобы понаблюдать, как тот тает в воздухе. - Все-таки официально шпионаж за другими дворянами запрещен, а король весьма негативно относится к подобному поведению.

- Кстати, как он там? - спросил Эдвард, - В последний раз, когда его видел, ему было только хуже. А ведь он еще не в таком возрасте, чтобы умирать. Он мог бы многого добиться для короны и всего Рейнсвальда. Нам редко везет на королей, которые действительно думают о благе своего королевства... И почему-то не везет и на их весьма непродолжительное правление...

- Иинан умирает, - сухо ответил Рокфор, - Я видел его как раз перед отправлением сюда, и теперь он не может даже самостоятельно подняться с кровати, чтобы сходить в уборную. Какая чертова ирония! Человек, лично поведший Пятый корпус ветеранов на прорыв в Таркийской провинции, сейчас не может даже погадить, чтобы не испачкать всю кровать. Святые Небеса, я не хочу такой же судьбы!

- Тем более следует поторопиться, - сказал Эдвард, - Когда король умрет, начнется борьба за престол, и тогда колония станет мощной картой в руках того, у кого окажется. Она должна быть достаточно самостоятельной, чтобы пережить этот период застоя и противостояний. «Сакрал» должен прибыть сюда до того, как Иинан издаст последний вздох...

- Кстати, возвращаясь к тому, что хотел рассказать, - напомнил Рокфор, - Гористары собирают коалицию, подтягивая к себе мелких герцогов и баронов, а граф Розмийский с каждым днем становится все наглее. Он почти в открытую собирает войска и тренирует наемников, словно собирается вести боевые действия прямо на территории Рейнсвальда. Естественно, после такого бряцания мечами остальные претенденты на престол весьма волнуются, граф Фларский тоже подготавливает все силы, но мы пока не можем начинать переброску его отрядов на Рейнсвальд. Это будет выглядеть уж слишком вызывающе, поэтому сейчас находимся в весьма подвешенном состоянии... С другой стороны, из-за этого, Эдвард, тебе не придется волноваться по поводу нападения на Тристанский замок, можешь смело возвращаться домой...

- С чего вы это взяли? - удивился Эдвард, - Мы охотимся на Респира, а не на конкурентов графа Фларского в деле усаживания своей пятой точки на престол! - Он произнес это даже несколько резче, чем ожидал. - Вам надо снова все объяснять? Респир похож на монорельс, который прет прямо вперед, не разбирая дороги и ни на что не обращая внимания, даже на творящееся перед его носом. Вы думаете, он станет медлить из-за того, что на острове вот-вот может разгореться война? Он псих, а психов нельзя предугадать!

Выплеснув свое эмоциональное раждражение в одной фразе, Эдвард даже встал со своего места и оперся о спинку дивана. В этот момент в комнату заглянул сервисный дрон с подносом, расставив на столе набор бокалов и предусмотрительно открытую бутылку местного вина. Успокоившись, барон налил и себе и Рокфору, попытавшись перевести разговор на более нейтральную тему,  - Попробуйте, отличный напиток, я даже думаю поставлять его на Рейнсвальд, он там точно должен иметь спрос...

- Да, согласен, отличное вино, - согласился Рокфор через минуту, попробовав содержимое своего бокала, - Я бы даже сказал, что вряд ли пил что-то лучшее. Однако, Эдвард, мы все же говорим не о Респире, а о бароне Гористаре, для него его чокнутый родственник не более, чем бешеная собачка на поводке, какой всегда можно затянуть покрепче, а можно ослабить, чтобы попугать окружающих. Старик копит силы для того, чтобы захватить престол королевства, а если Респир сейчас ударит по Тристану, то часть своих сил ему придется погубить ради чокнутых фантазий влюбленного недоумка. И он сам сказал, что не пойдет на это.

Рокфор был уверен в своих словах, разглядывая на свет цвет напитка в бокале.

- Как можно говорить об этом с такой уверенностью? - спросил Эдвард, присаживаясь на край дивана и болтая бокалом в руке, - Мы давно конфликтуем с Гористарами, и барон никогда не давал повода думать о себе как о простом и предсказуемом человеке...

- Я же сказал, что шпионить за другими баронатами не вполне законно, но это не значит, что мы не практикуем ничего подобного, - усмехнулся Рокфор, пригубив еще немного вина. - У меня есть несколько опытных агентов, которые отлично отрабатывают те немалые деньги, что им плачу. И с того самого дня, как барон Гористар пришел на помолвку, я бросил все силы на то, чтобы узнать, что же он затевает на самом деле. Твой план весьма неплох, но все же самой крупной переменной в нем был сам Респир, а мы не можем вечно держать войска в состоянии повышенной боеготовности. Так вот, за Гористаром слежку установить не получилось, я потерял двух человек при провале. Зато Респир слишком официозная личность, чтобы даже задумываться о том, что за ним могут шпионить, так что сейчас я знаю о нем все, даже то, о чем он сам только догадывается. Он действительно надеется напасть на Тристанский замок, пока тебя нет, уверенный так же и в том, что Изабелла там. Тот еще псих! - не выдержал Рокфор, - Только даже у него хватает ума понять, что пытаться провернуть подобное со своим отрядом в восемьсот человек чистое самоубийство. Он даже дойти до крепостных стен не сможет. Ему нужны корабли, каких у него нет и, к счастью, не предвидится в необходимых количествах, так что недостающую часть клянчит у Гористара, но тот не собирается разбазаривать свой флот на подобные мелочи. Как и не дает ему войска... Респир хочет двадцать тысяч солдат и поддержку тяжелыми танками! Представить себе можешь подобное?

- Могу, - кивнул Эдвард, - Респир не отличался логическими взглядами на мир, предпочитая вести себя так, как сам того пожелает. Значит, вы уверены, что без поддержки Гористара он не решится на нападение? Он непредсказуем, и честно признаюсь, что всегда опасаюсь, говоря об этом человеке в будущем времени.

- Уверен, - кивнул Рокфор, - Гористар запретил ему что-либо подобное, пообещав взамен Тристанский баронат, когда граф Розмийский придет к власти. Как я понимаю, эти слова действительно звучали из уст старика Гористара, но вот насколько ни справедливы, все же приходится сомневаться.

- Серьезно? - рассмеялся Эдвард, услышав подобную глупость, - Тристанский баронат? Он что, хочет полностью перекроить политическую карту Рейнсвальда? Или думает, что новый король может творить все, что угодно?

- Когда Иинан умрет, многое изменится, - покачал головой Рокфор, сразу вернув себе серьезность. - Я видел смерть уже двух королей и, боюсь, могу увидеть смерть и третьего, но в предыдущие два раза, когда выбирали нового короля, ничего подобного не было. Сейчас же слишком многие держат друг друга за горло, готовясь вцепиться челюстями до крови, как только получится подобная возможность. Королевские войска не будут вступать в схватку без нового короля, и, боюсь, со смертью Иинана Рейнсвальд захлестнет череда локальных войн. А в этом безумии может произойти все, что угодно, и ни в чем нельзя быть уверенным.