Лубянка. Сталин и НКВД – НКГБ – ГУКР «Смерш» 1939-март 1946 - Коллектив авторов - Страница 30

БОГОМОЛОВ*; редактор «Крестьянской газеты» - УРИЦКИЙ Семен; КОЛЬ-

ЦОВ* Михаил; КОСАРЕВ А.В.; РЫЖОВ с женой; Зинаида ГЛИКИНА и

Зинаида КОРИМАН.

В 1936—37 гг. круг близких людей ЕЖОВА пополнился рядом бывших от-

ветственных работников Наркомвнудела СССР. Из них я помню как частых

гостей ЕЖОВА - ЯГОДУ*, МИРОНОВА, ПРОКОФЬЕВА, АГРАНОВА, ОСТ-

РОВСКОГО, ФРИНОВСКОГО, ЛИТВИНА, ДАГИНА

Приятельские отношения ЕЖОВА с этими людьми строились на система-

тических пьяных оргиях, которые обычно происходили у него н а д аче.

Все эти лиц а в 1937—38 гг. были р азоблачены к ак враги народа.

Жена ЕЖОВА окружала себя политически сомнительными люцьми из чис-

ла артистов и журналистов, я бы сказал, богемного типа.

Они окружали жену ЕЖОВА большим вниманием и часто делали ей раз-

личные дорогие подарки

Все это, насколько я мог убедиться из своих собственных наблюдений ,

привело ЕЖОВА и его жену к полному бытовому и моральному разложению.

С осени 1938 года мне бросилась в глаза подозрительная нервозность , ко-

торую стал проявлять ЕЖОВ.

Вопрос: На основании каких фактов вы об этом говорите?

Ответ: В один из выходных дней , в конце октября , когда я был на даче у

ЕЖОВА , к нему приехал ФРИНОВСКИЙ. Жена ЕЖОВА в это время нахо-

дилась в отпуску в Крыму. После изрядной выпивки ФРИНОВСКИЙ ост ал-

ся наедине с ЕЖОВЫМ. Как мне потом рассказал мой брат Виктор, которого

они также вскоре удалили из комнаты, ФРИНОВСКИЙ привез ЕЖОВУ ка-

кой-то документ. Ознакомившись с этим документом, ЕЖОВ начал сильно

беспокоиться.

ФРИНОВСКИЙ и ЕЖОВ долго о чем-то наедине беседовали, и на другой

день ЕЖОВ, связавшись с женой по телефону, предложил ей немедленно

76 ___________________ ЛУБЯНКА. Сталин и НКВД - НКГБ - ГУКР «СМЕРШ». 1939 — март 1946

выехать в Москву. С этого времени настроение ЕЖОВА резко изменилось

к худшему. Он стал больше пить и сильно нервничал.

Через несколько дней, в первых числах ноября, ЕЖОВ неожиданно, около

2-х часов ночи, вызвал меня к себе на квартиру в Кремль. У ЕЖОВА я застал

ДАГИНА , и , когда я вошел , они прервали разговор и ДАГИН немедленно

ушел. Тут я заметил , что ЕЖОВ сильно расстроен.

В эту ночь ЕЖОВ напился, что называется, «до чертиков». Я это говорю

потому, что, сидя со мной в столовой, он самым се рьезным об разом уверял

меня, что видит на столе и на стенах комнаты — чертей.

Вопрос: О чем же говорили ДАГИН и ЕЖОВ, когда вы пришли на квар-

тиру?

Ответ: Содержание этого разговора мне неизв естно, так как ДАГИН сразу

пр екратил б ес еду с ЕЖОВБ1М, как только я показал ся на пороге комнаты.

Но по упадочному на стро ению и нервозно сти ЕЖОВА я понял, что этот раз-

говор но сил дл я него и сключительно неприятный хар актер.

Этот вывод у меня укрепил ся еще и потому, что в по следующие дни ЕЖОВ,

ссыл ая сь н а болезнь, не выходил на работу, но в дей ствительно сти был здо-

ров и целыми днями пьян ствовал .

Я пытал ся ра сспрашивать ЕЖОВА о причинах его столь подавленного со-

стояния, но он мне отвечал, что у него «куча неприятностей», и от дальней-

шего разговора на эту тему уклонил ся .

В дни празднования XXI годовщины Октября я наход ил ся у своего родст-

венн ика в Ленинграде — КИРИЛЛОВА Георгия Ивановича — механ ика га-

ража Кировского завода . По возвр ащении в Москву я заст ал ЕЖОВА в еще

более мр ачном и подавленном на строении . Он спрашивал меня — были ли

его портреты на демон страции 7 ноября в Ленинграде и интере совал ся — не

ходят ли там слухи о том, что его могут снять с работы в Наркомвнуделе. Я не

мог добить ся от ЕЖОВА ответа, почему в се это его интере сует, и был в не-

котором недоумении.

Во второй половине ноября ЕЖОВ по н есколько дн ей н е выходил на ра-

боту и, как мн е говорил его прият ель *ДЕМЕНТЬЕВ Иван*, который жил

у него с октября по декабрь 1938 года, ЕЖОВ опасался аре ста.

В скоре на эту тему я имел разговор с поруч енц ем ЕЖОВА — ЕФИМО-

ВЫМ, которому он оч ень дов ерял. Я полагал, что ЕФИМОВ осведомлен

о причинах подозрительного поведения ЕЖОВА, и действительно, он мне

рассказал, что ЕЖОВ крайне обеспокоен тем, что в Наркомвнуделе после

прихода Л.П. БЕРИЯ аре стованы ДАГИН, ШАПИРО и ряд других ответст-

венных работников НКВД СССР, которые были близки к ЕЖОВУ.

Напряженное состояние ЕЖОВА все больше возрастало, и я обратил вни-

мание на отдельные явно подозрительные моменты в его поведении.

Вопрос: Что же вы заметили?

Ответ: ЕЖОВ по ночам открыва л окна и устраива л в квартире сквозняк, а

потом принима л горячую ванну и в одном нижнем бе лье станови лся у окна.

Я поня л, что он хочет простудить ся и забо леть. На мой вопро с — зачем он

это де лает, ЕЖОВ не да л прямого ответа, заявив: «Вот других болезнь берет,

а со мной ничего не делает ся».

23 ноября вечером ЕЖОВ вызва л к себе на дачу меня и моих братьев Вик-

тора и Сергея БАБУЛИНЫХ. На даче мы его не застали, а его мать нам

сообщила, что жена ЕЖОВА отравилась и сегодня состоялись ее похороны.

ЕЖОВ приеха л из города поздно ночью вме сте с ДЕМЕНТЬЕВЫМ, и з а

ужином они си льно напи ли сь. На другой день мне Виктор БАБУЛИН ра с-

сказа л, что, когда он спросил ЕЖОВА, чем объясняется самоубийство Евге-

ДОКУМЕНТЫ __________________________________________________________________ 77

нии Соломоновны, ЕЖОВ ответил ему: «Женя хо рошо сделала, что отрави-

лась, а то бы ей хуже было».

С этого врем ени, т. е. с конца ноября, по просьбе ЕЖОВА я и мой брат

Виктор почти постоянно находились при нем.

Вопрос: Что же дальше происходило?

Ответ: В конце ноября ЕЖОВ, с его слов, решением ЦК ВКП(б) был снят

с поста Наркома внут ренних дел, и после этого он окончательно опусти лся —

нача л пить запоем и разв ратничать. Пи л он все время вдвоем с ДЕМЕНТЬЕ-

ВЫМ Иваном и подо лгу с ним о чем-то беседова л, но о чем именно они

говори ли, я не знаю, так как я в это время к ним в комнату не заходи л.

ЕЖОВ бы л си льно оз лоб лен снятием его с работы в Наркомвнуде ле и в

моем присутствии неоднократно руга л и поноси л И.В. СТАЛИНА и В.М.

МОЛОТОВА похабной у личной бранью.

Я припоминаю еще такой факт. Когда в янва ре 1939 г. ЕЖОВУ решением

СНК бы л объяв лен выгово р за манкирование работой в Наркомводе — он

ответил на это отборной руганью по адресу МОЛОТОВА.

В декабре 1938 г., когда была создана комиссия для сдачи дел Наркомвну-

дела, ЕЖОВ систематически уклонялся от участия в работе комиссии, звонил

по телефону в ЦК и Л.П. БЕРИЯ, заявляя, что он болен и поэтому не может

яв иться для сдач и дел. В действ ительности же он был совершенно здоров и

каждый раз, когда ему нужно было выезжать на заседание комиссии, нервни-