Время золота, время серебра (СИ) - "shizandra" - Страница 69

— Эрл уже все сделал, — Виталий обернулся к твари и улыбнулся. Тепло, ласково, благодарно. Та тут же потянулась к нему, но не под руку, а просто устроилась рядом. Так, чтобы касаться его обнаженного бедра. — А Витя проснется. Отдохнет и проснется. Ты ранен. Но рана должна затянуться быстро. Если хочешь, Эрл поможет и тебе.

— Не стоит, Вит, — Юра качнул головой сглотнул от вновь нахлынувшей тошноты. — Я хочу, чтоб само. Пусть само затянется. Так будет правильно. Ты наконец дома?

Тот закрыл глаза. Несколько секунд сидел молча, а потом покачал головой.

— Еще нет. Я больше не хочу в большой мир. Нет, не так… Я хотел бы на него посмотреть. Там есть такие, как ты. Там есть ты. Значит, он не может быть совсем плохим. Я хотел бы посмотреть на твой мир.

— Знаешь, а я и сам теперь не знаю какой он, мой мир, — Юра тяжело поднялся на ноги, покачнулся, схватился за кресло и все-таки устоял. — Я много думал над этим. Я думал над словами. Мой мир, он там, где мои люди. Я не привязан к жилым блокам, к Анклавам. Я живу там, где есть Юри и Джей. А теперь еще Крис и Бек. И наверное Виктор. И ты. Бек сегодня сказал, что хотел бы побывать в Тринадцатом. Там играют крутую музыку, а он, оказывается, хотел бы быть диджеем. Это человек, который делает музыку.

— Но ты ведь теперь можешь, да? — после недолгого раздумья спросил Виталий, глядя на него снизу в верх. — И он может.

— Наверное, нет, — задумчиво протянул Юра. — Мы очень многое нарушили, очень много правил, чтобы забрать вас. И еще убили человека. Я убил человека. Так что в Анклавы нам возвращаться нельзя совсем.

— Всегда можно найти выход, — Виталий гибко поднялся, оглядел себя и зябко переступил с ноги на ногу. — Можно остаться здесь и… как это… а, замутить свою вечеринку.

— Тебя бы одеть, — Юрка уцепился за эту мысль и, подняв с пола плед, протянул его Виталию. — Вот, накинь пока. Они тебя полностью раздели, а мы пока что не очень обустроились, но Джей… о, погоди-ка, Джей, — Танцор снова включил гарнитуру.

— Да, Юри-о? — мгновенно отозвался Леруа.

— Если там, где ты есть, найдется хоть что-то похожее на одежду и обувь, возьми, а? Виталий в себя пришел, но его очень нужно одеть.

— Отличная новость, — даже в голосе Джея слышалось искреннее воодушевление.

— Мы отдохнем немного, поедим и попробуем добраться до твоего торгового центра, ты не против? — Юра отключил связь и посмотрел на Виталия. — Ну и дождемся, когда проснется Виктор.

Виталий покачал головой, досадливо убрал упавшую на лицо прядь, легко коснулся рисунка на своей щеке.

— Я хочу вернуться домой. Я не чувствую очень многих. И должен убедиться, что все в порядке.

— Они пришли за тобой на базу. Прорвались и попытались тебя отбить, — Юра опустил голову. — Твои невидимки были тоже. Боюсь, что они погибли, Вит. Мне очень, очень жаль.

Чтобы сделал тот, прежний Виталий? Наверное, пришел бы в ярость. Захотел бы отомстить? Несомненно. Возможно этот, новый Виталий и вспомнит об этом, но сейчас он просто замер на месте, а потом вдруг сжался, обхватил себя руками за плечи и опустился на пол, почти рухнул. Уткнулся лицом в шею твари и с силой ее обнял. Волосы накрывали худую спину, вздрагивающие лопатки, но чужая боль разливалась по комнате, словно став вдруг материальной.

— Не надо, Вит… не надо, не плачь, — Юра подошел к нему, опустился на колени. — Ты жив. И ты помнишь о них. Значит они не напрасно старались. Они хотели, чтоб ты уцелел и жил. Ты слышишь, Вит?..

— Они были мои, понимаешь? Только мои, только для меня. Были моей… стаей, — Виталий всхлипывал, но только сильнее прижимался к твари. Жесткая шкура, торчащие кончики шипов вдоль хребта — ему было все равно. — Мои друзья. А теперь их нет. Только Эрл.

— А ты был их, и теперь тебе придется снова собирать стаю, Вит. Виктор тоже твоя стая. И Эрл. И я тоже. Спроси их, спроси других, хотят ли они быть частью твоей стаи, Вит. А малышей в центре помнишь? Твои маленькие зубастые и шипастые подопечные. Они тоже стая. Твоя стая.

— Витя? Почему ты плачешь? — голос был слабым, бесцветным, но это был голос Виктора. Глядя то на тварь, то на Юру и брата, он пытался встать, но руки подламывались, и он снова падал на кушетку.

Виталий вскинул голову, глядя с диким коктейлем эмоций в глазах, и рванулся к нему. Тот снова обрушился назад, инстинктивно обнимая плачущего Виталия. Неловкая поза, неудобная, и Виктору наверняка было больно, но он только поглаживал спутанные пряди и слушал сбивчивый шепот.

Юра медленно-медленно вышел, прикрыл за собой дверь и побрел по коридору на голоса. Парни во всю готовили, и это как-то оживляло ситуацию. Во всяком случае больше не хотелось выть от безысходности и чужой боли.

— Вит очухался, Виктор тоже пришел в себя. В общем, все более-менее нормально.

— Только вид у тебя какой-то пришибленный, — Крис орудовал ножом, вскрывая консервы с диетическим питанием. Сунул нос под крышку одной, поморщился и прицельным броском отправил ее в корзину. А вторая, похоже, испорчена не была, и он удовлетворенно улыбнулся. Сухое горючее весело горело на листе железа, поверх установили какую-то металлическую подставку и водрузили на нее емкость явно медицинского назначения. Вода в ней уже весело булькала, и Крис недрогнувшей рукой отправил туда содержимое банки.

Отабек, разбирающий их припасы, вскинул голову, глядя внимательно и чуть тревожно.

— Все в порядке, Юра? Ты сам не свой.

— Он не Витя и не Виталий. Он, наверное, стал именно тем Витом, которым должен был вырасти, и он очень расстроен гибелью своих зверей, — Плисецкий присел на бетонную ступеньку и вздохнул. — Из его стаи остался только тот зверь, который пришел к нам. Просто больно видеть его горе.

— Ну… — Отабек растерянно замер перед ним. Он не умел утешать, поэтому никогда не пытался это сделать, зная, что это у него выходит неловко и выглядит очень глупо. Но эта неделя изменила их очень сильно. Настолько, что он рискнул. — Там же Виктор. Он не его зверь, но брат и поможет, — он присел перед Юрой на корточки. — У него хотя бы были такие… друзья. Даже если это всего лишь твари.

— Эй, я ведь и обидеться могу, — тут же встрял Крис, помешивая варево мерной ложечкой из-под какой-то микстуры.

— Прости, — Отабек встал, виновато и чуть смущенно улыбаясь. У него снова не получилось. — Ты мой друг, Крис.

— Так-то лучше, — проворчал тот, ничуть не обидевшись.

— Крис прав, — Юри разложил добычу (целую коробку отобранных ампул, шприцев, таблеток, порошков, бинтов и прочих разностей) по шести мягким аптечкам и присел на ступеньку рядом с Юркой. — У тебя вообще-то есть мы. У каждого своя стая. Мы тоже стая.

— А теперь особенно, ни от кого не зависящая стая. Волки, которые сами по себе, — бледно улыбнулся Плисецкий.

— Я думал, что ты больше тигров любишь, — отозвался в гарнитуре Жан. — Я нашел спортивный костюм. И кроссовки сорок третьего размера. И носки. Спортивный, правда, со вставками гламурного леопардового принта…

— А Витя у нас голиком бегает или как? — с намеком поинтересовался Крис. — Джей, у тебя там специй рядом нет? Здорово бы пригодились.

— Из тебя бы вышла отличная мамочка, Крис, — Отабек отошел к столику, на котором рассортировывал баночки с детским питанием, бальзамы, батончики и прочую найденную на складе ерунду.

— Я не хочу потом расхлебывать последствия. Поэтому мне проще превентивно.

— Да я тут целый чемодан собрал, вам, девочки, понравится, — фыркнул Джей. — А вы пожрать уже приготовили?

— Ой, надеюсь, ты нашел мне что-нибудь под цвет твоих глаз, — тут же прощебетал Крис.

— И моих, — пошутил Отабек и тут же смутился. Шутил он нечасто, поэтому считал, что делать у него это получается так же плохо, как и утешать.

Юра негромко рассмеялся, Юри подхватил его смех. Правда, потом Плисецкий застонал, осторожно погладил бок и поморщился.

— Мне не повезет. Зеленых спортивных костюмов леопардовой расцветки не производили…