Тетрадь для мемуаров (СИ) - "Marlu" - Страница 1

========== Глава 1 ==========

Весть о том, что герцог Сивардский покинул этот грешный мир, распространилась по Иззекийскому королевству со скоростью лесного пожара. Несмотря на то, что герцог был домоседом — возраст давал о себе знать, новость достигла столицы меньше чем за два дня.

— Подумать только, — сказал король Аэлиг, читая депешу, — он казался вечным. С герцогом ушла целая эпоха…

Кронпринц почтительно склонил голову: когда на отца находило такое настроение, свое мнение стоило держать при себе. В противном случае батюшка разражался бесконечными рассказами о былом. Алгернон уважал отца, но приступы меланхолии считал слабостью, недостойной альфы.

— Я думаю: не доставить ли тело покойного герцога в столицу? — размышлял между тем король. — Пусть дальняя, но родня. Вроде бы у него и сынок на склоне лет родился. Позаботиться надобно.

— Отец, у герцога наверняка имеется семейный склеп, и он бы хотел остаться среди дорогих ему людей. Если есть сын, значит, есть кому озаботиться похоронами. Да и сыновья из воздуха не берутся, возможно и супруг имеется. Вряд ли он поедет во время траура в столицу. Не помню, чтобы у герцога здесь был дом, — кронпринц нахмурился, он в самом деле почти ничего не знал о герцоге, кроме того, что тот был уже стар на момент его рождения.

— Может быть, может быть, — король побарабанил пальцами по столу. — Но персона известная. Езжай, отдай дань уважения и по месту разберись, что там с наследниками и наследством. Сынок-то вроде омегой был, если память мне не изменяет. Если не замужем еще и не сговорен, надобно проследить — абы кому герцогство не препоручишь.

Алгернон поклонился. Тащиться никуда не хотелось, но статус наследного принца диктовал обязанности, которые всегда стояли на первом месте, в отличие от желаний. Оставалось только решить, отправляться ли в путь сейчас или утром. Он сверился с картой, прикинул расстояние — выходило не так уж много, но за один день все равно не добраться.

— Собери вещей на неделю да прикажи подать экипаж через два часа. Мы едем в Сивардию. — Велел он доверенному слуге, подумав, что как раз успеет наведаться на половину второго отца: тот терпеть не мог, когда узнавал новости не из первых рук. К тому же перед дорогой можно будет выпить чаю с пирогом — завтрак был уже довольно давно, а до обеда еще далеко.

— Милый, милый Алги, я даже немного тебе завидую, — папа был как всегда картинно оживлен. — Новые люди, свежие панорамы и интересные пейзажи… Да-да! Определенно завидую.

Алгернон пил чай и заученно улыбался. Отец ни в коем бы случае не принял предложения поехать вместе, он вообще терпеть не мог покидать дворец, как будто бы в его отсутствие могло случиться что-то непоправимое.

— Милый, милый Алги, по возвращении я жду от тебя наиподробнейшего отчета, — щебетал отец, заламывая украшенные десятком разномастных перстней пальцы. — Ах, как бы было замечательно, если бы ты делал путевые заметки! Мемуары, ты должен думать о будущих мемуарах!

«Я не жалуюсь на память», — чуть было не сказал Алгернон, но вовремя прикусил язык — отец не любил, когда с ним не соглашались, и становился невозможно капризен.

— Я постараюсь, — вместо этого произнес он и улыбнулся, покосившись на кекс.

— Чудесно, просто чудесно, — просиял отец и, сорвавшись с места, подбежал к секретеру. — Вот!

— Прелестная вещица, — согласился Алгернон, принимая толстую тетрадь в переплете из тисненой кожи с золотым обрезом.

— Достойная наследника, — согласился отец и потрепал его по волосам. — Надеюсь по твоем возвращении прочитать много интересного.

— Конечно, — Алгернон представил себе унылые вечера за попытками написать нечто такое, что могло бы прийтись по вкусу требовательному омеге.

— Сильван! Собери его высочеству в дорогу вот этих чудесных кексов с цукатами, орехового печенья и булочек с черничной начинкой. Быстрее!

Алгернон растроганно улыбнулся: пусть даже мимолетная, но забота была приятна. Он попрощался, приняв невесомый поцелуй в щеку как родительское благословение, и пошел к себе. У него оставалось не более получаса, чтобы надеть дорожное платье и выйти к экипажу.

***

Барт терпеливо ждал, когда его высочество изволит спуститься. Настроение падало с каждой минутой, хотя кронпринц и не был виноват в дурном расположении духа начальника охраны. Увы, он был не волен выбирать ехать или нет. Случайность. Его дежурство. Наверное, прав был его старый денщик, убеждая уехать служить в дальний гарнизон, но добровольно отправиться в ссылку у Бартоломью духа не хватило. Обычно он не занимался сопровождением монарших особ, но сегодня звезды, наверное, сошлись особенным образом.

— Капитан?

Барт вздрогнул и обернулся. Наследный принц стоял в двух шагах, вопросительно изогнув бровь.

— Ваше высочество, — ровным тоном произнес Барт и открыл дверцу кареты.

Принц долю секунды помедлил, скользнул испытывающим взглядом по его лицу и с небрежным изяществом устроился на обитой бархатом скамье. Бартоломью закрыл дверцу, вскочил на коня и дал команду отправляться.

Предаваться невеселым размышлениям и сетовать на несправедливость судьбы было некогда. Столица изобиловала узкими улочками, и порой приходилось осаживать особо резвых горожан, которые проявляли любопытство и буквально лезли под копыта лошадей. Кронпринц этого не видел, но у сопровождавших не было ни минуты без напряжения. И только лишь за городскими воротами стало немного легче. Там уже не было таких толп, а редкие подводы и экипажи сами старались убраться с дороги и встать на обочину, едва заслышав требовательный звук рожка.

Обед их ждал в большом постоялом дворе. Посланный раньше отряд подготовил к приезду кронпринца отдельные комнаты. Бартоломью оставалось лишь проследить, чтобы его высочество без помех проследовал в нужном направлении. Чуть поколебавшись, он решил оставить охрану у дверей, а сам пошел в общий зал и заказал себе большую кружку ягодного отвара. Безумно хотелось выпить чего-нибудь покрепче, но ответственность за жизнь и благополучие наследного принца делала эту мечту несбыточной. Он мысленно пообещал себе непременно напиться с сослуживцами сразу по возвращении в казармы. Барт сидел в уголке, раздумывая, стоит ли заказать себе что-то еще — до ужина еще долго, но аппетита не было совершенно.

— Маетесь, капитан? — лейтенант из отряда плюхнулся рядом и поставил перед собой кружку сидра.

Барт поморщился. Фамильярность раздражала, как и неумение держать себя в руках.

— Не стоит пить на службе.

— Бросьте, капитан, — лейтенант сделал жадный глоток. — С этой ослиной мочи не запьянеешь.

— Тем более не стоит, — твердо сказал Барт и решительно забрал кружку, выплеснув ее содержимое за окно. — Вдруг у вас живот разболится с этой, — он понюхал остатки пойла и поморщился, — дряни.

— Эх, капитан, — произнес лейтенант и грустно улыбнулся. — Нет в тебе понимания.

— Лейтенант Карвер, мое понимание воинской службы регламентируется Уставом, который бы и вам выучить не мешало.

— Зануда, — едва слышно пробормотал лейтенант и ушел требовать у хозяина «той же бурды, что и у капитана». Бартоломью поморщился, сделал вид, что не расслышал шепота, и одним глотком допил кисловатый отвар. Командовать альфами всегда было тяжело, и давать слабину, особенно в мелочах, не стоило. Он проверил экипаж и лошадей. Перекусил за общим столом, велев сменить тех парней, которые охраняли комнату кронпринца, и счел, что двух часов для обеда и прочих дел вполне достаточно, после чего поднялся наверх и постучал в дверь.

— Ваше высочество, пора. Иначе…

Дверь распахнулась, как будто принц ждал приглашения ехать дальше прямо за ней. Алгернон скользнул взглядом по капитану и молча сбежал вниз, Барту ничего не оставалось делать, как последовать за подопечным и сесть в седло.

До темноты было еще долго, в первый летний месяц солнце садилось поздно. Поэтому Барт питал надежду, что к вечеру следующего дня они будут уже на месте. Хорошо бы еще и выехать с рассветом, но тогда пришлось бы общаться с принцем более необходимого, и отряд не преминул бы заметить их натянутые отношения.