Мир в ХХ веке - Коллектив авторов - Страница 53

Постепенно ухудшались отношения с Наркомюстом, который в 1920 г. стал отменять положительные решения Совета; приходили известия о массовых казнях отказывающихся от военной службы по мотивам совести на местах. В апреле 1920 г. Ревизионная комиссия Наркомюста, рассматривавшая деятельность Объединенного Совета, сделала заключение о том, что Совет стал источником антимилитаристской пропаганды, религиозного и анархического мировоззрения и что деятельность его “вредно отражается на Красной Армии”[277]. Канцелярия Совета была опечатана, много дел конфисковано. Декретом СНК от 14 декабря 1920 г. ОСРОГ лишался исключительного права на экспертизу по делам сектантов, отказывающихся от военной службы. Декрет от 4 января 1919 г. стал называться в документах декретом “об уклоняющихся от воинской повинности по так называемым религиозным убеждениям”[278] (курсив мой. — Т.П.).

С этого времени отношение к сектантам-отказникам и в центре, и на местах стало заметно меняться. В печати и в циркулярах Наркомюста их зачастую называли “шкурниками, уклоняющимися от отбывания службы в Красной Армии”. Множилась судебная и бюрократическая волокита; декрет от 4 января 1919 г. неоднократно нарушался, о чем Чертков лично докладывал В.И. Ленину. В марте 1921 г. Первый съезд сектантских земледельческих и производительных объединений записал, что “тюрьмы, концентрационные лагеря и прочие места заключения вновь начинают наполняться мучениками за веру, не желающими по своим религиозным убеждениям или велению совести продолжать участвовать в военном деле” и что подчас таких людей даже расстреливают[279].

Весной 1921 г. Наркомюст сделал заключение, что ОСРОГ не выполнил возложенных на него задач, и 10 марта того же года состоялся суд над его членами. Материалы суда не сохранились, но, по-видимому, приговор был оправдательным, так как ОСРОГ еще некоторое время продолжал свою деятельность. Она прекратилась в конце 1923 г. После этого органы Советской власти продолжали все больше и больше ограничивать льготы отказникам от военной службы по мотивам совести и постепенно свели их на нет. С конца 20-х годов открытое выражение пацифистских убеждений стало вряд ли возможным. Декрет от 7 декабря 1931 г. приговаривал отказников от военной службы к заключению в трудовой лагерь с выплатой 20 % заработной платы.

Совершенно иное направление в эти и последующие годы приняло западное миротворческое движение. Неудовлетворительность Версальского мирного договора, завершившего первую мировую войну, для многих стала очевидной с самого начала. Пацифистское движение переживало раскол. С одной стороны, усилилась роль официального пацифизма, что привело к созданию в 1918–1919 гг. программы американского президента В. Вильсона и учреждению Лиги Наций. К официальному пацифизму принадлежал и известный план французского премьер-министра Аристида Бриана, направленный на предотвращение в дальнейшем европейских конфликтов. Но все акции официального пацифизма имели существенные ограничения — во-первых, они постоянно обнаруживали свою неспособность предотвратить войны и конфликты.

Во-вторых, идеи официального пацифизма были, как правило, весьма прагматичны и лишены той гуманистической направленности, которая существовала в предшествующие века. Духовный кризис, переживавшийся человечеством в XX в., и тут давал себя знать. Представители официальных кругов рассматривали свои мирные идеи и проекты как средство получения политических преимуществ за счет других государств и как часть официальной политики.

С другой стороны, ширилась и развивалась пропаганда пацифистских идей на общественном уровне. Во многих странах были созданы десятки различных пацифистских организаций, обществ и объединений. В целом движение не отличалось однородностью, что определялось как различием социальной и идеологической направленности различных течений, так и неодинаковым отношением к методам антивоенной борьбы и степени допустимости насилия. Так, сторонники либерального пацифизма стремились к созданию международного механизма безопасности, который смог бы регулировать международные отношения и предотвращать войну с помощью политических и моральных методов. Это течение поддерживало Лигу Наций и выдвигало на первый план дипломатию “морального принципа” и ненасильственные методы разрешения международных конфликтов.

Кульминацией этого движения явился пакт Бриана-Келлога (1928 г.), выдвинувший принцип отказа от войны как орудия национальной политики и предусматривавший моральную ответственность государственной политики[280]. Это направление формировало международно-правовые концепции предотвращения войны и опиралось на такие организации, как Лига Наций, Международный суд, арбитраж; в качестве методов антивоенной борьбы они выдвигали санкции против агрессора, разоружение. Многие сторонники этого направления отвергали возможность военных санкций и на первый план ставили моральные и идейные методы предотвращения войны. К концу 20-х годов общества содействия Лиге Наций объединяли более 40 национальных ассоциаций содействия Лиге, но заметной роли в международной политике они не играли. Всеобщие конгрессы мира, проходившие ежегодно с 1921 по 1939 г., ориентировались в основном на ненасильственные акции и сводились к обсуждению роли пацифистов в международных отношениях.

Другим заметным, однако также мало результативным пацифистским движением стало социалистическое направление, объединившее пестрые по социальному составу общественные силы, группировавшиеся вокруг Рабочего социалистического Интернационала, Международной федерации профсоюзов и национальных социалистических партий. Идейной основой для них, объявивших себя “реальными” пацифистами, служили теории “ультраимпериализма” К. Каутского и “организационного капитализма” Р. Гильфердинга. Лидеры этого движения считали пацифизм частью классовой борьбы пролетариата и возлагали всю ответственность за войну на капитализм. Вместе с тем они тоже ориентировались на Лигу Наций как на инструмент примирения империалистических противоречий[281]. Такая ориентация, по всей вероятности, была вызвана страхом перед коммунистическим движением и его установкой на мировую революцию.

Некоторые левые социалисты, анархо-синдикалисты и лидеры Международной федерации профсоюзов образовали движение “радикального” пацифизма. Они предлагали такие методы антивоенной борьбы, как всеобщая международная стачка, международный бойкот и т. п. Часть деятелей “радикального” пацифизма объединилась с христианским движением за мир, что привело к формированию христианско-социалистического пацифизма, включавшего группы социалистов религиозного толка и протестантских теологов. Они пропагандировали христианскую этику, евангельские принципы миротворчества и ненасилия и главный упор делали на персональную ответственность человека перед лицом войны и насилия. В США “радикальный” пацифизм стал ядром движения “социального христианства” и заметно повлиял на такие пацифистские объединения, как Международное содружество примирения, Интернационал противников войны и т. п.[282] В качестве практических методов миротворчества эти организации предлагали прежде всего отказ от воинской повинности, от поддержки любых военных акций и т. п.

Движение за отказ от военной службы было в 20-е годы заметным, хотя и не очень многочисленным, направлением пацифизма. Его поддерживали такие известные писатели и ученые, как Б. Рассел, А. Барбюс, Р. Роллан, А. Эйнштейн, Р. Тагор, Г. Уэллс, а также М. Ганди. Значительную роль в нем играли квакеры и их Международный комитет Друзей, повсеместно имевший свои отделения и налаживавший сотрудничество с другими миротворческими движениями. Во многих странах, например, во Франции, Бельгии и СССР, отказники от воинской службы по мотивам совести подвергались репрессиям. Это усиливало антимилитаристские настроения части общества, но не принесло серьезных политических результатов.