Поэтический космос - Кедров Константин Александрович "brenko" - Страница 14

Каждая сказка и каждый миф об умирающем и оживающем боге есть одновременно школа космического бессмертия человека. От созвездия к созвездию идет Геракл, совершая двенадцать подвигов, пока не оденется в звездную шкуру созвездия Льва, сгорая в солнце. Гороскоп при таком прочтении становится "лестницей Иакова" - от земли к небу. Каждое созвездие - месяц. В каждом месяце луна умирает и воскресает от новолуния к полнолунию. Значит, в каждом месяце надо совершить подвиг смерти и воскресения, возродиться к жизни сквозь любые препятствия.

В течение года надо пройти такой же путь от смерти к жизни. От умирания - убывания - солнца летом в созвездии Близнецов до полного его "умаления" в созвездии Стрельца - Ивана-царевича верхом на волке.

Смерть месяца в последней фазе предвещает его воскресение через три дня в новолуние, а самый короткий день в декабре, в созвездии Стрельца, предвещает возрождение солнца: "Солнце на лето, зима на мороз". Пустившись в погоню за двумя братьями (созвездие Близнецов), Иван-царевич догонит их в июне, в день летнего солнцестояния - самого длинного дня в году, то есть вернет себе всю полноту солнечного сияния.

У китайцев подвиг смерти и возрождения растягивается ещё и на двенадцатилетний цикл под двенадцатью знаками зодиака. При этом каждый знак имеет пять вариантов: 12х5=60 лет, символический срок всей человеческой жизни.

В русском фольклоре особо обозначен возраст подвига, когда герой должен вступить в поединок со смертью: 30 лет и 3 года. Возраст Христа, Ильи Муромца, и, увы, Ильи Ильича Обломова, так и не поднявшегося с дивана для подвига своей жизни.

Протобиблейский шумеро-вавилонский эпос о Гильгамеше - "О все видевшем" - тоже делится на двенадцать глав-двенадцать подвигов, которые совершает герой под каждым из двенадцати созвездий. Здесь действуют два побратима - Гильгамеш и Энкиду. Их путь завершается 21 июня в созвездии Близнецов.

Гильгамеш - солнце, Энкиду - луна. Перед нами проплывают знакомые нам по сказкам сюжеты. Вот дикий охотник - месяц Энкиду - обучается любви у блудницы Шамхат (Венера вечерняя). Через семь любовных ночей (первая фаза Луны) Энкиду становится молодым месяцем и выходит к людям. Вот Гильгамеш и Энкиду ступили вместе на солнечный путь зодиака - победили чудовище Хумбабу (созвездие Тельца). Утренняя Венера-Иштар хочет стать женой Гильгамеша, но он отвергает сватовство утренней звезды: солнце восходит и лучи Венеры меркнут. Предстоит Гильгамешу хоронить своего друга. Энкиду-луна умирает каждый месяц. Желая оживить друга, Гильгамеш-солнце отправляется в путь на главный подвиг бессмертия. Ему предстоит спуск в колодец (преисподнюю), и странствия в пустыне, и встреча с вавилонским Ноем - Утнапиштимом, поведавшим Гильгамешу о гибели всего мира в водах потопа и об алом цветке бессмертия: "Этот цветок - как терн на дне моря, шипы его как розы, твою руку уколю". Как Садко, герой спускается на дно океана, но не с корабля, а через колодец. Однако принести цветок в родной город Гильгамешу не удалось. Из холодного водоема поднялась змея и утащила цветок навсегда.

Вспомним, что в сказке "Аленький цветочек" купец, отправившийся в странствие за цветком, оказался удачливее и привез его из-за моря вместе с возможным продолжением шумеро-вавилонского эпоса в знакомой нам сказке.

О древе жизни с плодами бессмертия говорится в Библии. Адам и Ева не успели вкусить эти плоды: соблазненные опять же змеем, они были изгнаны из рая. А уже знакомые нам побратимы Гильгамеш и Энкиду станут сыновьями Адама.

Близнецы или побратимы собирают обильную звездную жатву в мифологиях разных народов. В Древнем Вавилоне это уже знакомые нам Гильгамеш и Энкиду, в Египте Гор и Сет, у греков Диоскуры, а в библейских сказаниях Каин и Авель.

Два сына прародителей человечества Адама и Евы принесли Богу жертву всесожжения. Дым от костра Авеля поднимается ввысь: он был угоден Богу. Костер Каина стлался по земле дымом, был неугоден. Зависть-ревность поселилась в душе у Каина. Он убил брата и спрятал его тело.

- Каин, где брат твой Авель? - спрашивает творец.

- Разве я сторож брату моему? - отвечает Каин.

"Каинова печать" убийцы навсегда поставлена Богом на челе Каина.

В более поздние времена после потопа у праотца Исаака родились два сына-близнеца Исав и Иаков. По праву первородства Исав должен был принять власть патриарха, так как первый появился на свет. Но он продал Иакову свое первородство за чечевичную похлебку. От Иакова пошли двенадцать колен двенадцать знаков зодиака. Иаков видел лестницу, по которой с неба и на небо восходили души. Ночью у камня Авраама Иаков боролся с Богом в ангельском облике и остался хром на одну ногу (Богатырь, хромой на одну ногу, - созвездие Ориона).

К рождению близнецов в древности относились с особым вниманием. В их судьбе видели высший знак и особое предначертание для человеческого рода. И недаром: в созвездии Близнецов - точка летнего равноденствия, самый длинный день в году.

В Древнем Египте каждый фараон имел символического близнеца-брата: родовой послед, запечатанный в амфору и захороненный. Считалось, что умерший псевдоблизнец может отводить несчастья от живого "брата".

По мифологическим законам один близнец уготован для жизни, другой для жертвы. Между ними как бы обратно пропорциональная зависимость. Они антиподы, как Каин и Авель. В них жизнь и смерть, добро и зло, богатство и бедность, правда и кривда.

Под астральным знаком Близнецов возникает египетская цивилизация пирамид, расцветая в эпоху Золотого Тельца, сменяясь эпохой исхода из Египта и основания Иудейского царства под знаком Овна.

Мистерия близнецов в новом уточненном варианте вошла в Элевсинские таинства Древней Греции. Вместо "последа фараона" появилось представление о смерти своего прежнего телесного "я" ради возрождения нового духовного облика. Посвящаемого "хоронили" - оставляли на ночь "во гробе", в темноте, а потом он выходил к свету как бы обновленным.

В христианские времена этому соответствует представление о "ветхом Адаме", через которого надо перешагнуть, дабы обрести в себе "нового Адама" - Христа и жизнь вечную. Ветхий Адам несет в себе смертный грех, заставивший Каина убить Авеля. Новый Адам выкуплен у смерти кровью Христа.

Тема двойничества играет огромную роль в творчестве немецких романтиков, особенно у Гофмана, а затем в русской литературе у Достоевского, позднее у символистов.

Само же созвездие Близнецов сияет неизменно, как и в первом тысячелетии до нашей эры, когда впервые сказания о них были облечены в библейское слово, а сама Библия, как мы уже знаем, содержит в себе зашифрованный ход созвездий, как бы свернутый свиток неба.

Древнее предание гласит: "Есть четыре книги - природа, Библия, человеческое сердце и звездное небо. Все четыре книги говорят об одном, надо только умело их прочитать".

Вот четыре "Ключа Марии", которые помогли мне расшифровать метакод, о них писал Есенин в своей космической статье. Поэт знает, что "наших предков сильно беспокоила тайна мироздания. Они перепробовали почти все двери, ведущие к ней, и оставили нам много ключей и отмычек, которые мы бережно храним в музее нашей словесной памяти". Справедлив упрек поэта к литературоведам: "Наши исследователи не заглянули в сердце нашего народного творчества. Они не поняли поющего старца".

Послушаем же мы эту песнь:

"Как же мне, старцу, старому не плакать.

Как же мне, старому, не рыдать: потерял я книгу золотую во темном бору, уронил я ключ... в сине море"...

"Ты не плачь, старец, не вздыхай,

книгу новую я вытку звездами,

золотой ключ волной вплесну".

В этой книге луна - заяц, звезды - заячьи следы; солнце - колесо, телец, заяц, белка; радуга - лук, ворота, верея, дуга; месяц - ягненок, пастух. Сивка-бурка. Эти образы-уподобления поэт называет "заставочными". "Образ заставочный - есть так же, как метафора, уподобление одного предмета другому".

"Красный угол, например, в избе есть уподобление заре, потолок небесному своду, а матица - Млечному Пути". Сам человек есть такой же заставочный образ мира.