Ворожея бессмертного ярла - Комарова Марина - Страница 2

Йанта стиснула зубы, понимая, что лучше пока молчать. Развлекутся и перестанут. Наверное… Лучше бы в тепло отвели!

– Кто ты такая и откуда взялась?

Зычный голос легко прорезал гомон вокруг, вырывая из попыток увидеть происходящее с магической стороны. Йанта вздрогнула, открыв глаза.

Человек, стоявший у мачты, в пару шагов оказался рядом и бесцеремонно ее разглядывал. Впрочем, человек ли? От великана, одетого, как и сразу отошедший моряк, в продубленную кожу, веяло темной стихийной силой. Теперь было видно, что только левый глаз у него живой: пронзительный, ясно-голубой, сияющий. Зато второй, над основанием жуткого клиновидного шрама через всю щеку, – осколок мутного льда, уходящий в череп. И все равно было похоже, что смотрят оба, но по-разному. Совсем по-разному. Под двойным прицелом этого взгляда Йанта глубоко вдохнула, стараясь сдержать озноб, и склонилась в неглубоком, но учтивом поклоне. Выпрямилась, глянув в ответ спокойно и прямо.

– Благодарю за помощь, господа мореплаватели. Мое имя Йанта, люди кличут меня Огнецвет. Я странница и оказалась здесь случайно.

Про Аш-Шарам говорить не стала, кто его знает, как тут относятся к городу колдунов.

Что ж он так смотрит, словно кожу взглядом снимает? На палубе вдруг стало тихо, невидимая толпа жадно слушала. Человек напротив хмыкнул:

– Случайно посреди штормового моря? Не заметь мы тебя – уже кормила бы рыб, девочка, так что лучше тебе отвечать на вопросы честно.

– При всем уважении, – ровным тоном отозвалась Йанта, – других ответов у меня нет.

В борт тяжело плеснула волна. Стоящий перед Йантой великан нахмурился, сдвинул брови, и показалось, что вокруг стало темнее. А вот это уже интересно! Море отзывается ему? И корабль с невидимками… Да, интересно, только некстати очень.

– Ни ответов на вопросы, ни нитки бус, – усмехнулся хозяин корабля. – Чем будешь платить за спасение и кров, странница, если даже интересной истории от тебя не дождаться?

Морские разбойники, что ли? Но невидимки… И этот вождь – или как их называют на севере, ярл? – явная нечисть. Вот угораздило. Йанта выпрямилась еще сильнее, стараясь не ежиться под взглядом, что пронизывал едва ли не сильнее порывистого ветра.

Вокруг снова плеснуло шумом и голосами. Команда невидимок обсуждала, чем именно может расплатиться такой славный на личико улов – Йанта стиснула зубы, стараясь не вспылить. Оказаться на корабле, полном мужчин, это не намного безопасней камнепада. Она, конечно, может защитить себя, но с корабля, подпалив кому-нибудь особо ретивому шкуру, никуда не деться – вот что плохо. А особенно некстати, что ярл смотрит явно с нехорошим интересом. Знакомым таким, насквозь понятным мужским интересом: захочешь – не ошибешься. Хорошо, что плащ дать успели: тонкий мокрый лен не просто ничего не скрывает – стоять в нем под таким взглядом хуже, чем голой. Чтоб вас всех!

– Назови цену, ярл, – сказала она так же ровно, не пытаясь перекричать толпу. – А я скажу, смогу ли заплатить ее, раз уж в ваших краях не принято просто так помогать оказавшимся в беде.

– В наших краях? – нехорошо усмехнулся хозяин корабля. – Да и ты впрямь издалека, девочка, если не знаешь, где и у кого оказалась. На «Гордом линорме[2]» принято лишь то, чего хочу я, Фьялбъёрн Драуг. И если я что-то выловил из моря – оно принадлежит мне. Так что о плате можешь не беспокоиться: что взять с улова, кроме самого улова? Договоримся…

– Боюсь, что нет, – негромко и совершенно бесцветно сказала Йанта. – Не знаю, что ты ловил до этого, господин Фьялбъёрн, только я собой привыкла распоряжаться сама. И спасать меня, кстати, не просила.

Тишина, рухнувшая на корабль, почти заставила поверить, что кроме них двоих на палубе больше никого нет. Да вон еще один, что поил Йанту и дал плащ, замер у мачты – на лице восторженное любопытство. Изнутри раскаленной лавой поднималась ярость: устроили представление, ублюдки. И этот… драуг[3]. Слово было знакомым. Какая-то нечисть морская, что ли… Но, похоже, зовут так капитана не только за характер: силой все-таки веет всерьез… Плохо. Очень плохо. Драться с морской тварью на ее территории, да еще полной невидимок, – вот уж чего не стоит делать, если есть выбор.

– Не просила? – глумливо улыбнулся Фьялбъёрн. – Так может, назад выкинуть? Подождешь следующего корабля, они здесь частенько плавают. Особенно в такую погоду.

Захохотала над шуткой невидимая команда, а одноглазый хозяин корабля усмехнулся, глядя насмешливо и уверенно: куда деваться добыче? И шагнул к ней.

Решение пришло мгновенно, стоило глянуть в сторону моря. Оно кипело и бурлило, вздымалось белоснежными пенистыми гребнями почти вровень с бортом. Йанта глубоко вдохнула и медленно выдохнула. Да гори оно все ясным пламенем.

– Зачем же утруждаться? – усмехнулась она в ответ как можно высокомернее. – Сама справлюсь. Благодарю за гостеприимство, Фьялбъёрн Драуг.

Борт был всего шагах в трех. И вроде бы с той стороны никакие голоса не слышались. Йанта быстро скинула плащ: в воде только помешает. Рванула одним прыжком к борту, вторым взлетела на широкий край, глянула с него вдаль. То ли кажется, то ли и правда впереди, на самом горизонте, туманная полоса. Ох, не доплыть… Но лучше так, чем стать чьей-то забавой. Она вдохнула поглубже и оттолкнулась изо всех сил, чтоб не оказаться под мерно движущимися веслами.

Море ударило по ногам плотной, почти твердой водой. В этот раз она ушла совсем не глубоко и сразу вынырнула, будто снизу толкнула огромная невидимая ладонь. С корабля что-то кричали, потом сбоку мелькнул ком сети, но Йанта увернулась, жалея, что в воде проклятые веревки не подпалишь. Нырнула, проплыла, сколько смогла, забирая в сторону, чтоб не попали неводом второй раз: под водой ее не очень-то разглядишь. Но с волнами творилось что-то неладное. Они крутили ее, не давая отплыть от корабля, заворачивались водоворотом, выталкивали наверх.

Ругнувшись про себя, Йанта вынырнула, глотнула воздуха, сложила ладони, творя магическое лезвие… Показалось, что снизу поднялась взбесившаяся толща воды, ударила жуткой волной, подкинула, как щепку, – и забросила прямо в развернувшуюся на воде сеть.

Сжавшись в комок, заставляя себя не барахтаться, чтоб не запутаться еще сильнее, Йанта полоснула сотворенным лезвием по ячейкам, почти успела вывалиться, но азартно орущие моряки Фьялбъёрна оказались быстрее – и она опять вылетела на палубу под крики и хохот. Перекатилась в неводе, содрала обрывки, поднимаясь на одном колене. В глазах темнело от ярости: ладно же, сами напросились…

– Что, ярл, стареешь? – прозвучал немного поодаль странный шипящий голос. – Раньше от тебя девы в море не прыгали. И добычу ты по два раза не ловил. Неужто новую подстилку приглядел? Так она вроде еще живая, для твоего корабля не годится. Впрочем, с тобой это ненадолго…

Фьялбъёрн насторожился, на миг забыв о девушке. Воздух над палубой задрожал зыбким маревом и словно сгустился, несколькими шагами дальше из него соткалась костлявая сгорбленная фигура. Пряди длинных черных волос обрамляли лицо и живыми водорослями спускались на грудь, такую же неестественно белую, с мерзким синюшным оттенком, как и все остальное обнаженное тело. Взгляд, словно у мертвой тухлой рыбы, почти ласково огладил вытянутую из моря девицу. Этого еще не хватало! Когда враг, которого преследуешь, является сам – это точно не к добру.

– С каких пор веденхальтии[4] настолько потеряли страх, что приходят прямо на мой корабль, Вессе? – холодно спросил Фьялбъёрн.

Вместо ответа водяной улыбнулся, и ярлу показалось вдруг, что горло сдавливают чужие руки. Моряки замерли на месте. Фьялбъёрн нахмурился – творилось что-то неладное.

Ничего не говоря, Вессе продолжал недвусмысленно пялиться на спасенную:

– Хороша подстилка, ярл. Живая, горячая, долго продержится…