Сияние - Кинг Стивен - Страница 43
- Предыдущая
- 43/145
- Следующая
(тогда ТРЕМС)
(ИДИ СЮДА, ПОЛУЧИ, ЧТО ЗАСЛУЖИЛ, ПЛАКСА ПОГАНЫЙ!)
О, он слышал — хозяин этого голоса приближается, идет за ним, крадется по коридору, по враждебным сине-черным джунглям, как тигр. Людоед.
(ИДИ-КА СЮДА, МАЛЕНЬКИЙ СУКИН СЫН!)
Если б ему удалось добраться до ведущей вниз лестницы, если бы удалось убраться отсюда, с четвертого этажа, все было бы в порядке. Даже с лифтом. Если бы только вспомнить, о чем забыли. Но было темно, и от ужаса он перестал ориентироваться. Свернул в один коридор, потом в другой, сердце комком прыгало во рту, обжигая ледяным холодом; он боялся, что за любым поворотом может лицом к лицу столкнуться с этим тигром в человеческом образе.
Теперь стук раздавался прямо у него за спиной, слышался страшный, хриплый крик.
Свист — это головка молотка рассекла воздух,
(Роке… грох!… роке… грох!… ТРЕМС)
прежде, чем с сокрушительной силой ударить в стену. Тихий шелест шагов по ковру-джунглям. Паника струйкой горького сока брызнула в рот.
(Ты вспомнишь, о чем забыли… но вспомнит ли он? О чем?)
Он влетел за очередной угол, и в нем медленно поднялся ужас — чистейшей воды ужас: тупик. С трех сторон хмурились запертые двери. Западное крыло. Он находился в западном крыле, а снаружи доносился визг и вой бури, которая словно бы давилась, забив снегом собственное темное горло.
Всхлипывая от ужаса, он прижался спиной к стене, сердце бешено колотилось, как у кролика, запертого в норе. Когда спина Дэнни прижалась к извилистым волнистым линиям выпуклого рисунка светло-голубых шелковистых обоев, его ноги подкосились и он, дыша со свистом, рухнул на ковер, разбросав вывернувшиеся наружу руки по джунглям сплетенного с лианами дикого винограда.
Громче. Громче.
В коридоре был тигр, и теперь этот тигр оказался прямо за углом — назойливые, раздраженные, полные безумной ярости крики не утихали, молоток для игры в роке врезался в стены, ведь тигр этот был двуногим, это был…
Внезапно подавившись на вдохе воздухом, он проснулся и сел, резко выпрямившись, уставившись в темноту широко раскрытыми глазами, загораживая лицо скрещенными руками.
На одной что-то было. Оно ползало.
Осы. Три штуки.
Тут они ужалили; Дэнни показалось, что все жала вонзились одновременно, и тогда-то все образы распались на куски, ринувшись на мальчика темным потоком. Он завизжал в темноту; словно приклеившись к его левой руке, осы жалили еще и еще.
Вспыхнул свет, там стоял папа в шортах, глаза сверкали. Позади него, сонная и испуганная, стояла мама.
— Снимите их с меня! — верещал Дэнни.
— Боже, — сказал Джек. Он увидел.
— Джек, что с ним? Что с ним?
Он не ответил. Подбежав к кроватке, он сгреб подушку и ударил ей по пострадавшей руке Дэнни. Еще. Еще. Венди увидела, как в воздух с жужжанием поднимаются неуклюжие силуэты насекомых.
— Возьми журнал! — крикнул он ей через плечо. — Убей их!
— Осы? — сказала она и на миг ушла в себя, практически отрешившись от окружающего в своем озарении. Потом мысли Венди смешались, знание соединилось с эмоциями. — Осы, Господи, Джек, ты же говорил…
— Заткнись, мать твою, и бей их! — прорычал он. — Будешь ты делать, что тебе говорят!
Одна оса приземлилась на столик, за которым обычно читал Дэнни. Венди схватила с рабочего стола книжку-раскраску и шмякнула по осе. Осталось отвратительное коричневое липкое пятно.
— Вон еще одна, на занавеске, — бросил ей Джек, пробегая мимо с Дэнни на руках.
Он отнес мальчика в их спальню и уложил на ту половину импровизированной двуспальной кровати, где спала Венди.
— Полежи тут, Дэнни. Не ходи обратно, пока не позову. Понял?
Дэнни кивнул. Опухшее лицо было в потеках слез.
— Вот храбрый мальчик.
Джек побежал по коридору к лестнице. Сзади донеслись два хлопка раскраской, а потом жена взвизгнула от боли. Не сбавляя шага, он спустился по лестнице в темный вестибюль, прыгая через две ступеньки. Через контору Уллмана он пробежал в кухню, стукнувшись бедром об угол дубового стола управляющего, но едва ли осознав это. Шлепком включив свет на кухне, он добрался до раковины у противоположной стены. В сушилке все еще лежала груда вымытых после ужина тарелок — Венди оставляла их там обтечь и высохнуть. Джек схватил с самого верха большую тефлоновую миску. На пол с грохотом упала тарелка. Не обращая на нее внимания, Джек развернулся и помчался назад через контору и вверх по лестнице. Венди стояла перед дверью Дэнни, тяжело дыша. Лицо было белым, как льняная скатерть. Потерявшие глубину глаза блестели, волосы слиплись и свисали на шею.
— Я их всех прикончила, — сказала она, — но одна меня укусила. Джек, ты говорил, они все подохли.
Она расплакалась.
Не отвечая, Джек прошел мимо нее и занес миску «Пирекс» над гнездом у кроватки Дэнни. Гнездо было мертво. Там ничего не было — по крайней мере, снаружи. Он с размаху накрыл его миской.
— Все, — сказал он.
Они вернулись к себе в спальню.
— Куда она тебя тяпнула? — спросил он Венди.
— В… за запястье.
— Давай посмотрим.
Она показала укус. Между запястьем и ладонью, прямо над кольцом складочек, была маленькая круглая дырочка. Рука вокруг нее распухла.
— У тебя нет аллергии на укусы? — спросил он. — Думай как следует! Если есть, то может быть и у Дэнни. Чертовы ублюдки укусили его пять или шесть раз.
— Нет, — ответила она уже спокойнее, — я… просто я их ненавижу, вот и все. Ненавижу.
Дэнни сидел в изножье кровати, держась за левую руку, и глядел на них. Обведенные от шока белым глаза укоризненно смотрели на Джека.
— Пап, ты сказал, что всех убил. Рука… правда, больно.
— Давай посмотрим, док… Нет, трогать ее я не собираюсь. А то будет еще больнее. Просто протяни-ка ее.
Он послушался, и у Венди вырвался стон.
— О, Дэнни… бедная ручка!
Позже доктор насчитал одиннадцать укусов. Сейчас они увидели только россыпь крохотных дырочек, как будто ладонь и пальцы были присыпаны зернышками красного перца. Рука сильно опухла. Как в мультфильмах, где Кролик Багз или Утенок Дэффи только что заехали себе молотком по лапе.
— Венди, сходи-ка в ванную за тем аэрозолем, — велел он.
- Предыдущая
- 43/145
- Следующая
