Солнечный ветер (СИ) - Бирюшев Руслан - Страница 21

Двухбородый Вик вдруг ткнул пальцем куда-то вверх и рявкнул:

— Вот они!

Реймонд проследил, куда указует капитанский перст и, пускай не сразу, разглядел знакомую, быстро растущую звёздочку. Люггер заходил на "Родрика" сверху-сзади, и угадать его намерения не составляло труда. Классическая позиция для абордажа – чтобы сцепиться абордажными крючьями, корабли должны двигаться в одном направлении и примерно с одной скоростью, а преимущество в высоте позволяет закидать врага гранатами, подставляя под ответные выстрелы самую прочную часть судна, днище.

— Закладывай вправо, с набором высоты! — донёсся сквозь свист ветра могучий голос капитана.

— Манёвр вправо! — повторил для доктора Реймонд.

— Понял! Фриц, держи его крепко!

"Решительный" прямо на глазах из светящейся точки превращался в хорошо различимый силуэт. К люггеру потянулись раскалённые лучи из кормовых бомбард, однако преследователь не ответил на огонь, продолжая сближаться. Пока было непонятно, с какого борта он собирается зайти – попадающиеся на пути астероиды вынуждали корабль орбитальной охраны подаваться то влево, то вправо. Тем не менее, он прочно сидел на хвосте бывшего фрегата.

— На три градуса вправо, продолжай подниматься! — рычал капитан.

— Ещё вправо, доктор! — крикнул вниз лейтенант, вжимаясь в перила, чтобы пропустить матроса из ремонтной команды. Тот пробежал мимо, бормоча: "Крепёжная нить, крепёжная нить…", и скрылся в трюме. Врач не отозвался – видимо, был занят с головой.

— Бланкетт, готовь стрелков! — проорал Вик. — Палить по моей команде, вон по тем камням!

Капитан указывал в сторону носа, и Реймонду пришлось высунуться из люка, чтобы увидеть то, о чём он говорил. Впереди по курсу "Родрика" неторопливо вращались в пустоте две гигантские бугристые скалы. Каждая из них размером раза в три превосходила стопушечный линкор. При своей нынешней скорости "Космоходец" должен был пройти ниже этих астероидов, а вот "Решительный" оказывался на одном с ними уровне. Правда, свободное пространство меж дрейфующими глыбами было достаточно велико, чтобы маленький люггер проскочил без риска, однако фок Аркенау неожиданно для себя понял, что собирается делать капитан.

— Концентрировать огонь на выступах! — подтверждая его догадки, распоряжался Вик. В голосе капитана звучал неподдельный азарт. — Осыплем их щебёнкой!

Реймонд понимал, что надо бы отойти вглубь, подальше от люка – ведь если план капитана удастся, часть выбитых выстрелами камней наверняка достанется не только неприятелю… Но ничего не мог с собой поделать – стоял и таращился.

"Родрик" добрался до парных скал меньше чем за минуту. "Решительный" к этому времени был уже метрах в ста – всё так же позади и выше. Скорости обоих кораблей почти синхронизировались, и люггер приближался очень медленно, продолжая держаться строго за кормой. На нём определённо ни о чём не догадывались…

— Пали! — рявкнул Бланкетт и, подавая пример, выстрелил сам. Стрелки, очевидно, заранее распределившие между собой цели, открыли огонь по обоим астероидам, вышибая из них фонтаны мелких камешков и приличные булыжники. Всё это промчалось над кончиками мачт старого фрегата – навстречу люггеру. Реймонд обернулся, чтобы увидеть, как сияет защитное поле преследователя, отталкивая щебень и пыль, как стрелки люггера палят по мчащимся навстречу камням… Как крупные булыжники рвут паруса и ломают реи одномачтового кораблика…

А потом над головой лейтенанта промчался осколок скалы размером с карету. Промчался и обрушился на нос преследователя. Реймонд так и не понял, как стрелки "Родрика" ухитрились отколоть столь здоровенный кусок без помощи тяжёлой артиллерии, но тем не менее… Огромный камень ударил по носу люггера под углом сверху (а вернее, сам люггер, набирающий высоту вместе с "Родриком", напоролся на него на огромной скорости), кроша форштевень и сминая стоящие там пушки…

Возможно, в пушках были заряды. Возможно, от удара детонировали сложенные на носу боеприпасы. Возможно – и то и другое. В любом случае, в миг удара мощный взрыв разворотил всю переднюю часть люггера. Реймонд едва успел отшатнуться, шарахнуться назад, вниз по лестнице, когда огонь добрался до крюйт-камеры "Решительного". Корабль, висящий всего лишь метрах в пятидесяти от "Родрика", превратился в стремительно разрастающийся огненный шар, который поглотил и старый фрегат. Стена пламени промчалась от кормы к носу. Идущая впереди неё ударная волна подхватила лейтенанта, оторвала от ступенек и швырнула вглубь грузовой камеры. Фок Аркенау пролетел несколько метров, прежде чем удариться затылком не то о палубу, не то о перегородку, отделяющую грузовой отсек от кубрика, и потерять сознание…

Диск солнца уже коснулся краем горизонта, однако лучи его, почти не слепящие теперь, жгли всё так же нещадно. Даже, пожалуй, сильнее, чем днём. Реймонду, который, облокотясь о перила и подперев щёку кулаком, смотрел с балкона третьего этажа на закат, казалось, будто он заглядывает в открытую печь, где прогорают угли. Делать хоть что-нибудь было совершенно лень – даже просто перейти на другую сторону виллы, где балконы скрывала от палящих лучей тень здания. Предаваться такой всепоглощающей лени было, вообще, не в правилах семейства Аркенау, и Реймонда в том числе, однако сейчас молодой человек почему-то точно знал, что делать абсолютно нечего – остаётся только таращиться на расстилающиеся вокруг поместья пшеничные поля до самой темноты, а потом лечь спать.

Смотреть, впрочем, тоже было особо не на что – эту панораму наследник Аркенау знал с детства. Поля пшеницы, сейчас спелой, золотистой, колышущейся на слабом ветерке, начинались почти сразу за оградой виллы, и тянулись до самого горизонта. Грунтовые дорожки делили их на аккуратные квадраты и прямоугольники, а километрах в полутора от особняка с севера на юг протянулся мощёный тракт – с третьего этажа была видна полоска деревьев, высаженных вдоль дороги и почтовая станция с небольшим леском неспешно вращающихся ветряков позади неё и солнечными батареями на крыше. И поля, и станция принадлежали фамилии Аркенау, только тракт, конечно, был коронным. То, что мог разглядеть сейчас Реймонд, составляло едва десятую часть владений его семейства. А ведь был ещё остров в Южном море, где рос виноград нескольких сортов и где изготавливались вина, весьма известные внутри провинции. Фок Аркенау нельзя было назвать крупными землевладельцами, однако на благополучную жизнь им вполне хватало. Пока молодое поколение служило Империи в боевых полках и на военных кораблях, отслужившее своё старшее управляло хозяйством. Когда-нибудь и Реймонд, обзаведясь сединой и золотыми эполетами, осядет в родовом поместье, командуя роднёй и крестьянами вместо солдат, однако будет это не скоро… В данный же конкретный момент наследник командовал только и исключительно самим собой. Себе определённо следовало приказать отлепиться, наконец, от ограды балкона и пойти сделать хоть что-нибудь. Хотя бы спуститься в кухню, где под возмущёнными взглядами поварят приготовить себе ранний ужин из бутербродов и чая. Реймонд уже почти собрал волю в кулак, чтобы так и поступить, когда за спиной раздался требовательный голос отца:

— Реймонд!

— Что такое? — голос звучал недовольно, и оборачиваться не хотелось. Нравоучительные лекции глава семейства читал нечасто, зато делал это в самые неожиданные моменты и от души.

— Реймонд!

— Ну что? — юноша попытался резко обернуться, но вместо этого… очнулся.

Открыв глаза, лейтенант увидел над собой серое, усатое лицо с огромными чёрными глазами-плошками, и с воплем ужаса подскочил на лежанке. Точнее – просто на полу. Отшатнувшийся доктор Блаузи пробормотал:

— Господи… Вам так больно? Что болит?

— Нет, ничего… — прокашлявшись, выдавил из себя фок Аркенау. Не признаваться же, что его напугало лицо врача. — Только голова раскалывается, и лицо – будто перцем натёрли…