«Нас не догонишь…» (СИ) - Москаленко Юрий "Мюн" - Страница 85

            С залива потянул легкий бриз, принеся с собой запах гниющих морских водорослей. Крики чаек и бакланов раздавались неотчётливо, немного размывчато и тоскливо. До моря лиги три, три с половиной, интересный факт – моря не видно, чаек не видно, а крики их слышны довольно отчётливо. Странно!

– О Боги, как хочется есть! – зевая, подумал я. Затёкшая правая рука всё так же ныла, и колола кожу, но оторвать голову от своеобразной подушки было выше моих сил – гадский папа, болит то как, а голову поднять лень, тем более, перевернуться, или вставать. Ну да, как про того кота, который выиграл спор, кто самый ленивый.

            Вокруг все-таки какая-то умиротворённая тишина, вставать не охота, тишь да благодать. Тишина. Тишина? Странно, как может быть тишина, если рядом должна быть отара овец, хоть и небольшая, голов на тридцать, но всё-таки? И собаки! Приподнял голову, прислушался. Ничего, ни всхрапов, ни блеяния, ни рычания, ни лая. Слышится шуршание листвы, верхушек деревьев, потревоженных утренним бризом. Даже постоянного ворчания Хэрна не слышится. Наверное, Хэрн погнал овец к ручью на водопой. Да, но почему не разбудил меня? Пожалел? Вряд ли – ещё та скотина! Уж чем-чем, а человеколюбием не страдает, и работу, даже свою, всегда норовит скинуть на других. Надо вставать, приготовить завтрак, самому поесть и эту скотину накормить.

– Да, надо вставать – чтобы подбодрить себя, громко произнёс я, и с наслаждением откинулся на спину, раскинув в стороны руки.

– А вот дудки, надо пользоваться возможностью просто так поваляться утречком, побалдеть и помечтать. А завтрак? А что завтрак? Завтрак – подождёт и поболее голодали, потерпим, а вот возможность понежиться, пусть и не на мягкой перине, дорогого стоит, особенно теперь, в этой жизни.

            Да-да, не ослышались, в этой жизни, а ведь была и та! О господи, как давно это было и было ли вообще? Иногда мне кажется, что воспоминание о себе том – это плод моего буйного воображения, и моя история полный бред, а сам я смотрю спектакль с собой в главной роли, как сторонний наблюдатель, будто всё происходящее меня никоим образом не касается. Кажется, что скоро опустится занавес, зрители овациями проводят артистов, а мы с женой, получив в гардеробе пальто и шубу, не спеша побредём на автомобильную стоянку, весело обсуждая перипетии спектакля, с удовольствием обсасывая особо понравившиеся моменты. Или это кошмарный сон, где я попал в тело малолетнего пацана, и голод, унижения, постоянные стычки, просто навеянные образы уставшего мозга и безмерного количества прочитанных книг. Но, увы, занавес так и не упал до сих пор, и просыпаюсь я последний год с постоянным чувством голода, боязнью неизбежных разборок и драк, и огромным желанием жить, на данный момент, просто выжить.

            Последние три декады показали мне во всей красе жизнь беднейших слоёв населения в этом мире. И хотя мы с Хэрном далеко не бедные, но уже три декады на этих проклятых общественных работах усиленно делаем вид, что беднее нас никого нет. Хэрн, зараза, сразу отказался работать, а во все дыры подставляет меня. Работать на стройке моста через быструю горную речушку, который строят всем миром, Хэрн, естественно, не захотел и последнее время мы – пастухи, пасём местное стадо овец. Собачки – тоже местные. Хэрн, засранец, чтобы нас не доставали, увёл отару за речку, на нашу с ним территорию. Ну, как на нашу? На тот участок земли, куда кроме нас с Хэрном никто, без особой надобности, старается не заходить. Местные на этих землях чувствуют повышенный упадок сил, нарушается сон, а главное, начинаются видения, короче, галлюцинации, наверное, на фоне местного повышенного шлейфа от соседствующих гиблых земель.

            Но, всё по порядку…

            Как вам, думаю, понятно, наши денежки плакали, когда перекочуют в загребущие руки местного князька. Бабетт сдержала слово и после утвердительного ответа Хэрна на поставленный ею вопрос, нас препроводили на окраину города. Уже начинало сереть. Восход вот-вот, а мы ещё не ложились, и, как показала практика, спать нам пришлось в пути. Молодой князь нового клана сильно нуждался в свободных деньгах. Ему не озвучивали суммы, что скоро перепадёт к нему в руки. Но, видно, все-таки хитрая Бабетт намекнула ему на ушко, о каких суммах идёт речь, оттого и отъезд из города у нас был стремительный, со стороны очень напоминающий бегство. Что же, Бабетт понять можно было, никто не хотел общаться с местным отделением охранки, а нас искали!

            Молодой вождь нового клана был парень видный и на словах весьма солидный, высок, статен и плечист, да только на х…, на совесть…– а вы о чём подумали? – был не чист…

            Вождь, первым делом, как нас увидел, решил наехать. Он не ожидал, что с такими серьёзными противниками ему придётся столкнуться. Он хотел сразу морально, а если потребуется, и физически, задавить новых, как бы выразиться покультурнее, – квартирантов клана. Назвать нас подчинёнными как-то не то, мы ведь и не макры. Беженцами тоже язык не поворачивается, глядя на наш прикид, коней, запряжённых в великолепную повозку, а уж какой набор скота мы с собой везли, ему, как видно, и не снилось. Да и Хэрн сразу себя повёл независимо и очень достойно, что вызвало недовольство у всех членов отряда, вследствие чего, неминуемая стычка, выразившаяся в поединке, не заставила себя ждать. А вот когда лучший боец отряда, после непродолжительного боя на одном из привалов, оказался на земле, а его выбитый меч валялся шагах в пяти от поверженного макра, у которого к горлу был прижат усиленный конец боевого шеста Хэрна, все вопросы были сняты. Выяснение отношений сошло на нет. К Хэрну, да и ко мне, ребята стали относится, как к равным, а мечник, что выходил на бой, и вовсе обосновался на крыше фургона, беседуя с Хэрном. Он мне чем-то Жака напомнил, простой, незлопамятный малый, с повадками непревзойденного мастера, что все-таки нарвался на мастера ещё большего уровня. Но вот вождь…

            -…Меня не впечатлило! В селениях не посмотрят, что это ребёнок. Оружие, что он носит, по мнению макров, не заслужено к владению. Захочет доказать, любой его вызовет на бой и тебя, Хэрн, тоже, и у нас, как понимаешь, не очень распространены поединки до первой крови. Хотя, мы конечно и боремся с неоправданными потерями, но… – Чалый, как прозвали вождя, посмотрел внимательно на меня. – Мы не звери, но законы, заложенные предками, никто оспаривать не будет. Поэтому, первый год, пока к вам все не привыкнут в поселения с оружием входить не стоит. Запретить напрямую я вам не могу, но прошу прислушаться к моим словам. Вы свободные и не макры, и даже не члены клана, и приказывать я вам не имею права. В лесу, да и просто вне поселений делайте, что хотите, носите любое оружие, единственно, ребёнку рекомендуется, если он без сопровождения взрослого, не иметь с собой благородного оружия. Таких как, мечи, боевые кинжалы и копья. Но совет: пока воздержитесь вот от таких демонстраций силы, чтобы не противопоставить себе воинов клана. Тебе, малой, и того хуже будет. Любой в поселениях может у тебя забрать даже нож, если посчитает, что ты им пытаешься действовать, как оружием. К примеру, метнул нож в дерево ради забавы, а это увидел полноценный воин и он ему понравился, или не понравился ты лично, по ушам схлопочешь мгновенно, причём, и с ножом придётся расстаться. Дети у нас не являются неприкасаемыми. Нагрубил – получил по голове, невежливо обратился, получил по голове. Даже за твоё убийство особо никто не пострадает, если ему удастся доказать, что ты с ним был в разговоре недостаточно предупредителен. Дети получают права с момента получения звания молодого макра. Новика! Новики ещё не макры, но уже не бесправные дети. Поэтому, тебе это на заметку. Особо старайтесь осторожно разговаривать с нашими купцами и ремесленниками. Следите за тем, что обещаете. За невыполнение обещанного, прямой путь в батраки. У нас уже тоже появились эти классы, как торговцев и зажиточных ремесленников, так и батраков. И жизни последних не позавидуешь. Это всё основы, которых стоит придерживаться при проживании на территории макров. Жить вы будете не в деревнях. Я не хочу, чтобы из-за вашего хозяйства, некоторые завистники потеряли головы от твоей руки, канн. Да и время вам надо дать, чтобы спокойно прийти в себя и привыкнуть к новому месту. Поэтому, даже сейчас мы не будем заезжать ни в одно поселение. Двигаемся сразу к месту вашего постоянного жительства. Название у него – князь немного смутился, но все-таки продолжил свои изъяснения – называют место "Волчий клык"! Есть ли там волки, я не знаю, название древнее, но раз такое название, то значит, были когда-то, а может, и сейчас живут. Там Большое поселение было когда-то, но не наше, макры там никогда не жили. Есть подход к воде. Развалины поселения расположены на берегу огромного озера, что где-то там – макр махнул рукой, указывая прямо и немного влево – соединяется с морем. Море у нас никто не видел. Земли древних строго блюдут свои тайны, и отпускать тех, кто посмел нарушить их покой, не спешат. Есть у нас, конечно, безумцы, что пытаются охотиться там, но таких единицы и, как показывает практика, долго они не живут. Желающих со стороны, побродить по заброшенным землям много, но они, чтобы пройти через наши земли, платят взнос, но платят сразу, поскольку только единицы из них возвращаются, – вождь улыбнулся – И ты знаешь, гоблин, а дураков-то меньше не становится. Деньга капает, а там появляются новые зомби и просто ходячие мертвецы или чего похуже. В общем, не рискуйте, из-за вас никто здесь не станет портить отношения с макрами. Никто. Вы одни, помните об этом. Живите, работайте, если не попадёте сразу в батраки, то есть шанс когда-нибудь стать макром. Выход за пределы Этрука свободный, но там уже вы простые смертные и даже не друзья кланов, поэтому, как к вам будут относиться благородные знаете сами. Для общения и работы на общественных началах можете бывать в деревне Крайе. Небольшое село, дворов с сотню будет, но всё необходимое для жизни есть. Ярмарки проводятся три раза в год. Крайняя закончилась две декады назад. С продаж, если конечно удастся что продать, мзду с вас брать не буду. За деньгами приедем через три дня. Ждать вас будем у этого ручья. Ждём до полудня, постарайтесь не опаздывать. – мы как раз подъехали к небольшой шумной речушке, через которую и бежала еле приметная дорога. Видно, по ней никто никогда не ездил. Наступало утро! Мы почти сутки были в дороге.