О себе… - Мень Александр - Страница 10

Тогда же поступил в семинарию, она мне мало что дала. Служил со священником–уставщиком. Это был хороший урок. Убедился, что часто «типиконство» соседствует с помраченным нравственным сознанием и узостью (такова была вся обстановка в храме).

Уже дьяконом заканчиваю книгу о Библии [«О чем говорит и чему учит Библия»]. Пишу очерк «Единство Церкви», прокатолический. Вычленяю из «Библии» [«О чем говорит и чему учит Библия»] (440 страниц) главы о Христе и делаю «Сына Человеческого»^[45]. Использую катехизические беседы, которые каждое воскресенье по просьбе настоятеля вел с новокрещаемыми.

В акуловский период много занимался катехизацией (было много крещаемых в церкви). Написал первый вариант «Сына Человеческого», а также ряд статей.

Начинаю учиться иконописи у Ведерниковых.

Ленинградская семинария (1958–1960 годы).

Работаю над вторым вариантом «Сына Человеческого». Начинаю печататься в «Журнале Московской Патриархии» (всего около 40 статей). Основополагающие книги: Ельчанинов, «Записки священника» (только что вышли) и «Пастырство» [«Введение в пастырское богословие»] Киприана Керна.

В храме Рождества Иоанна Предтечи на Пресне прот. Дмитрий Делекторский венчает Александра и Наталию. Дьякон Николай Ситников. Слева о. Борис Васильев, справа (в стихаре) Кирилл Вахромеев (ныне митр. Филарет). 1956 г.

Вахромеев (ныне митр. Филарет). 1956 г.

Факсимиле прошения на принятие сана дьякона

Факсимиле автобиографии, приложенной к прошению

У храма Покрова в с. Акулово. 1960 г.

Дьякон Александр в с. Акулово. 1960 г.

1959

Читаю новых философов — Джеймса, Бергсона.

1960

Пишу «Истоки религии»^[46], в них еще входят главы о первобытных религиях. Иконопись. Бердяев массой. Булгаков. Гегель.

Духовником в студенческие годы был Николай Александрович Голубцов^[47]. Человек мудрый, светлый и открытый. Сам из биологов. Он и благословил меня в 1960 году подать прошение о принятии сана священника. Рукоположен в 1960 году 1 сентября в Донском монастыре епископом Стефаном (Никитиным) из «маросейских».

Отец Николай очень много мне дал, и я не терял с ним связи до самой его смерти (1963). Он мне говорил: с интеллигенцией больше всего намучаешься (это он знал из своего опыта). Но он был именно пастырем этого духовно заброшенного сословия и мне это завещал. Он руководствовался принципом свободы. Никогда не проявлял узости. (Его биография опубликована в «Журнале Московской Патриархии» в 1963 году.) Главное: он был не жрецом, но пастырем. Это был для меня идеал (в свете воспоминаний моих близких о духовном руководстве и влиянии архимандрита Серафима Батюкова). После него исповедовался у Бориса Александровича Васильева.

[После рукоположения] был назначен в Алабино сначала вторым священником, а через год — настоятелем. Провел ремонт, с местными властями отношения были хорошие. Даже помогал им в хозяйственных вопросах. Основные, почти ежедневные, требы проходили в Наро–Фоминске (была церковная машина). Жил при приходе… Посещаемость была хорошая. Появились первые помощники, молодые. Некоторые остались и по сей день. Дружил со многими молодыми священниками. И с теми, кто потом был рукоположен.

Окончил Ленинградскую духовную семинарию.

О. Николай Голубцов. 1 сентября 1949 г.

1961–1962

Пишу «Магизм и единобожие». Изучаю Фрейда. Символистов, особенно Белого. Много антропософии. Пушкин. Лескова начал читать много еще в Иркутске. Ибсен. Метерлинк. Познакомился с трудами Тейяра де Шардена^[48]. Нашел в нем родную душу.

В церковно–исторической сфере учителями были Болотов^[49], Гарнак, Дюшен^[50].

1963

Поглощен строительством. Пишу индийские главы «Магизма». Индия идет полным ходом. Пишу «У врат молчания»^[51].

1964

Летом заканчиваю «У врат молчания». Последние строки написал после обыска 3 июля 1964–го: из–за Льва Лебедева^[52] едва не попал под суд, но чудом Божиим избежал его. Отделался фельетоном в «Ленинском знамени», все было неосновательно. Переведен в Тарасовку на Успение в 1964 году (еще до падения Хрущева).

В Тарасовке было много служб и не было помещения, но народа московского сильно поприбавилось. Беседовал и общался по дороге и в Москве. Потом и дома. Целью общения считал необходимость создания «среды», в которой верующие чувствовали бы себя свободно. Действовал методом естественного отбора. Когда нужные отобрались, прекратил встречи дома (около 1967 года).

Московская духовная академия (1964–1968 годы).

1965

Пишу греческие главы для «Магизма и единобожия». Разделяю «Истоки религии» по совету Желудкова (его самого впервые прочел в 1959 году). С этого времени (1961–1964) переписка с Желудковым^[53] и компанией. Еще одна редакция «Сына Человеческого».

О. Александр с женой Натальей и детьми Еленой и Михаилом. 1962 г.

1966

Пишу «Дионис, Логос, Судьба»^[54]. Ницше, Вересаев, античная литература. Последние статьи в «Журнале Московской Патриархии». Учу греческий.

1968

Выход «Сына Человеческого». Общая редакция 4–х первых томов. Булгаков. Бердяев. Соловьев. Много Бергсона. Старец Силуан (читал еще раньше, в 1958 году). Материалы по Оптиной пустыни. Беседы о ней с Павлович^[55]. Учу иврит. Начал «Пророков»^[56].

1969

Выходит «Небо на земле»^[57]. Кандидатская работа — «Элементы монотеизма в дохристианской религии и философии». Дружба со Старокадомским^[58] и Ветелевым^[59]. Пишу «Пророков».

1970-…

Настоятель отец Серафим Голубцов, известный своими доносами, написал на меня рапорт, и я попросил митрополита Пимена^[60] (позже Патриарха Московского и всея Руси) перевести меня от него. Встретил полное понимание. Явный уход не удался из–за народа и протестов. Пришлось уходить тайком. Поменялся со священником Новой Деревни, куда давно стремился^[61].

Храм Сретения в Новой Деревне под Москвой. 1970 г.

В Новой Деревне завершил «Пророков» и шестой том, а также создал новые варианты «Сына Человеческого», «Истоков религии» и «Неба на земле». Написал толкования к Новому Завету и краткие комментарии к Ветхому Завету. Статьи появлялись уже только в «Штимме»^[62] (последняя — в ЖМП в 1966 год).

За этот период оформились окончательно основные методы и принципы работы. Цель: создавать предпосылки для образа жизни, мысли и устоев христиан XX века, без староверства. Тогда же, в связи с литературной работой, расширились связи с учеными и писателями.