Арсенал-Коллекция 2015 № 07 (37) - Коллектив авторов - Страница 11

Отто Олендорф

Боец одной из частей крымско-татарской “Schuma”. Крым. Лето, 1942 г.

5 января 1942 года в Симферополе открылся первый вербовочный пункт, и начался набор добровольцев под лозунгом: «Татары, хотите, чтобы вас не грабили партизаны, берите добровольно оружие против них». Одновременно с этим началось создание вербовочных комиссий в других городах и районах Крыма. В целях укрепления их состава от Симферопольского комитета были посланы обещанные пропагандисты: Бекир Аджиев, Шамурат и Абдулла Карабаши. Главным же уполномоченным по проведению вербовочной компании со стороны комитетчиков назначался Гжик Аппаз^[12].

Несколько иначе должна была проходить вербовка добровольцев в фильтрационных лагерях военнопленных. Для этих целей начальник отдела личного состава штаба 11-й армии подготовил инструкцию со следующими требованиями:

«1. Оперативная группа «Д» предлагает использовать в качестве пополнения частей 11-й армии военнопленных крымских татар, которые после соответствующей регистрации и медицинского обследования будут разделены на две категории:

а) те, которые отвечают необходимым требованиям, и могут быть сразу зачислены в части 11-й армии;

б) те, которые не полностью отвечают соответствующим требованиям и нуждаются в дальнейшей проверке, остаются в распоряжении оперативной группы «Д» в качестве «резерва».

Оперативная группа «Д» передает руководству соответствующего фильтрационного лагеря списки военнопленных обеих категорий.

После чего руководство фильтрационного лагеря передает ей военнопленных первой категории с их последующим зачислением в части 11-й армии. Военнопленные же второй категории распускаются по домам.

2. Военнопленные татары, которые имеют явно выраженные физические недостатки или являются больными, распускаются из фильтрационных лагерей по домам.

3. Военнопленные татары, которые отвечают соответствующим требованиям, но не желают вступать добровольно в части 11-й армии, остаются и далее в качестве военнопленных. При этом руководство лагеря должно облегчить для них режим содержания по сравнению с другими военнопленными.

4. При распределении военнопленных по воинским частям для прохождения дальнейшей службы следует принимать все меры против возникновения болезней среди них»^[13].

Первоначально все мероприятия по набору добровольцев проводились согласно решениям, принятым на заседании Симферопольского мусульманского комитета. Однако уже 18 января 1942 года генерал-квартирмейстер Генштаба сухопутных войск генерал-майор Эдуард Вагнер издал директиву, которая более упорядочивала этот процесс. В ней, в частности, разрешалась «неограниченная» организация крымско-татарских формирований на территориях, «находившихся в немецких руках, за исключением Керченского полуострова и района осады Севастополя»^[14].

Вербовка добровольцев проводилась в течение января - февраля 1942 года в 203 населенных пунктах Крыма и 5 фильтрационных лагерях 11-й немецкой армии. В результате, было набрано 5451 человек. По населенным пунктам и районам их численность распределялась следующим образом:

• Симферополь (город) — 180 человек;

• округ северо-восточнее Симферополя — 89 человек;

• округ южнее Симферополя — 64 человека;

• округ юго-западнее Симферополя — 89 человек;

• округ севернее Симферополя — 182 человека;

• округ Джанкоя — 141 человек;

• округ Евпатории — 794 человека;

• округ Сейтлер — Ички — 350 человек;

• округ Сарабуза — 94 человека;

• округ Биюк-Онлара — 13 человек;

• округ Алушты — 728 человек;

• округ Карасубазара — 1000 человек;

• округ Бахчисарая — 389 человек;

• округ Ялты — 350 человек;

• округ Судака — 988 человек.[* В отчете оперативной группы «Д» рядом с этой цифрой указано, что «в виду высадки русского десанта данные уточняются».]

Нарукавная повязка для «добровольных помощников» («живи»)

Еще 3806 добровольцев было завербовано в фильтрационных лагерях 11-й армии (как на территории Крыма, так и за его пределами):

• фильтрационный лагерь в Симферополе - 334 человека;

• фильтрационный лагерь в Биюк-Онларе — 226 человек;

• фильтрационный лагерь в Джанкое — 281 человек;

• фильтрационный лагерь в Николаеве — 2800 человек;

• фильтрационный лагерь в Херсоне — 163 человека. Всего, таким образом, 9255 человек, из которых в части 11-й армии направили 8684 человека: они были распределены по ротам, батареям и другим подразделениям дивизий этой армии небольшими группами (от 3 до 10 человек). Остальные крымские татары, признанные негодными для службы в строевых частях, распускались по домам^[15].

Следует сказать, что это распределение «добровольных помощников» («хиви») по корпусам и дивизиям 11-й армии растянулось до февраля 1942 года. Так что поступали они туда не все сразу, а постепенно. Например, по данным «Дневника военных действий» 11-й армии, уже на 4 января 1942 года в подчиненных ей структурах имелось следующее количество крымских татар (цифры указаны как с учетом уже имевшихся до призывной кампании, так и новых добровольцев):

• 30-й армейский корпус — 600 человек;

• 54-й армейский корпус — 363 человека;

• 42-й армейский корпус — 554 человека;

• «добровольные помощники» в подчинении Командующего войсками Вермахта в Крыму — 201 человек;

• различные тыловые и вспомогательные части 11-й армии — 330 человек.

Итого 2048 человек. К февралю же 1942 года численность крымско-татарских «хиви» увеличилась более чем в три раза[16].

Одновременно с этим, вербовочные комиссии оперативной группы «Д» и представители мусульманских комитетов набрали еще 1632 человека, которые были сведены в 14 рот самообороны (8 из них были созданы в январе, а еще 6 — в феврале — марте 1942 г.), расквартированных в следующих населенных пунктах (см. Табл, на стр. 20).

Каждая татарская рота самообороны состояла из трех взводов и насчитывала от 50 (Джанкой) до 175 (Ялта) человек. Командовали ротами немецкие офицеры. Бойцы этих частей были одеты в стандартное немецкое обмундирование, но без знаков различия (им были выданы даже шинели и стальные каски). В целом, с униформой проблем не было. Однако через несколько дней после создания рот и выдачи обмундирования, они возникли с обувью. Не привыкшие ходить в сапогах крымские татары, начали натирать себе ноги. Тогда в качестве компромисса для них были разработаны гамаши, сделанные из трофейных советских шинелей. Ног они не натирали, так как были похожи на привычные для татар мягкие носки. На вооружении у личного состава рот имелось стрелковое вооружение, в основном, легкое, но не автоматическое^[17].

Все крымско-татарские роты самообороны, в целом, находились в организационном и оперативном подчинении начальника оперативной группы «Д» СС-оберфюрера Отто Олендорфа, который должен был заботиться об их обмундировании, пропитании и денежном довольствии (к примеру, в середине 1942 г. всем «организованным» «самооборонцам» платили ежемесячно 60-70 оккупационных марок). Однако поскольку аппарат СД и его местные отделения в Крыму еще не были созданы, выплата денежного довольствия личному составу рот осуществлялась через органы немецкой военной администрации — полевые и местные комендатуры соответствующих населенных пунктов. Что же касается обмундирования и вооружения, то здесь основную помощь Олендорфу оказывал соответствующий отдел штаба 11-й армии^[18].

В дальнейшем, организация крымско-татарских формирований в системе немецкой оккупационной администрации на территории Крыма продолжалась до марта 1942 года. В результате, на этот период имелись следующие категории добровольцев: