Обитатели холмов [издание 2011 г.] - Адамс Ричард - Страница 5

«Когда мы найдем новое место, — размышлял Орех, — там должно быть хорошо всем, и Пятику, и Плошке, и я не допущу, чтобы кто-нибудь садился им на шею и вообще вертел как хотел, по крайней мере до тех пор, пока они не научатся удирать от элилей, чтобы у них была возможность хотя бы сбежать от обидчика. Но захочет ли этого Шишак?»

— Ты ведь знаком с Серебряным? — прервал вопросом его размышления Шишак. — Видишь ли, молодежь устроила ему в аусле сладкую жизнь. Дразнят за цвет шкуры и все уши, знаешь ли, прожужжали, будто бы он получил разрешение служить в гвардии только благодаря Треараху. Сначала я, правда, хотел поговорить не только с ним, но потом решил, что другим и здесь неплохо — Шишак посмотрел на Ореха. — А ведь нас тут не слишком много, а? Может, плюнем на всю эту затею?

Серебряный хотел что-то сказать, но в густых зарослях наверху послышался топот, и из лесу к краю канавы подбежали еще три кролика. Двигались они уверенно и открыто, ничего не боясь и не прячась, совсем не так, как собравшиеся в канаве. Самый рослый бежал впереди, а двое других двигались за ним, как в строю. Орех, смекнув, что эти бегут сюда не затем, чтобы к ним присоединиться, напрягся и выпрямился. Пятик шепнул ему на ухо:

— Орех, они пришли, чтобы… — Но тотчас замолк.

Шишак развернулся и задвигал носом, не сводя глаз с пришедших. Все трое направились прямо к нему.

— Ты Тлайли? — спросил главный.

— Ты прекрасно знаешь, кто я, — откликнулся Шишак, — да и я тебя знаю, Падуб. Что тебе нужно?

— Ты арестован.

— Арестован? С какой стати? За что?

— За попытку раскола ауслы и за подстрекательство к мятежу. Ты, Серебряный, тоже арестован. Ты не доложил Ленку о беглецах и самовольно покинул пост. Оба за мной!

Шишак бросился на капитана, царапая его и пиная. Падуб не остался в долгу. Оба его спутника подступили к ним, примериваясь, как лучше вступить в драку, чтобы свалить Шишака. Неожиданно сверху, с края канавы, вниз головой в свалку ринулся Алтейка, с лету ударом задних лап опрокинул одного гвардейца и тотчас сцепился с другим. Через секунду за ним прыгнул Одуванчик и приземлился точно на кролика, которого сбил Алтейка. Оба гвардейца выкарабкались из канавы, минутку поозирались и припустили назад к лесу. Падуб попытался освободиться от Шишака, отпихиваясь всеми четырьмя лапами и рыча, как рычат все сердитые кролики. Он хотел что-то сказать, но тут перед ним встал Орех.

— Уходи, — велел Орех спокойно и твердо, — или мы убьем тебя.

— Ты понимаешь, что говоришь? — поинтересовался Падуб. — Я капитан ауслы. И ты это знаешь.

— Уходи, — повторил Орех, — если не хочешь, чтобы тебя убили.

— Это тебя убьют, — ответил Падуб.

Не говоря больше ни слова, он вспрыгнул на край канавы и исчез в лесу.

У Одуванчика на плече была кровь. Пару минут он зализывал рану, а потом повернулся к Ореху.

— Орех, ты же знаешь, они скоро вернутся, — сказал он. — Они приведут всю ауслу, и тогда мы влипли.

— Пора уходить, немедленно, — произнес Пятик.

— Да, самое время, — отозвался Орех — Пошли вниз, к ручью. А потом по берегу, легче будет держаться вместе.

— Если ты послушаешь моего совета… — начал Шишак.

— Если мы задержимся здесь хоть немного, то мне уже ничьи советы не понадобятся, — огрызнулся Орех.

Пристроившись впереди Пятика, Орех выбрался из канавы и довел свой отряд вниз по склону. Не прошло и минуты, как маленькая компания исчезла из виду.

Луна уже клонилась к западу, когда беглецы добрались до конца поля и там вошли в лес. По полю они, держась ручья, пробежали не меньше полумили, то отставая, то нагоняя друг друга и стараясь не теряться. Орех понимал, что отошли они от городка дальше любого кролика, но пока не чувствовал, что они в безопасности, и потому, в очередной раз услышав шорох, решил, что это погоня, но тут он заметил там, куда поворачивал ручей, темную массу деревьев.

Кролики не любят густого леса, так как земля там сырая, почти нет травы, мало солнца, а в подлеске часто прячется враг. Но Орех не испугался леса. «Зато, — подумал он, — Падуб дважды подумает, прежде чем продолжать преследование в лесу. А бежать по берегу, может быть, даже безопасней, чем по полю, где можно попасться на глаза врагу, можно заблудиться и выйти назад к городку». И, не посоветовавшись с Шишаком, он решил войти в лес, надеясь, что остальные пойдут за ним.

«Если мы не наткнемся на неприятности, если ручей выведет нас из леса, — размышлял Орех, — тогда мы уж точно избавимся от ауслы, и можно будет отдохнуть. Нам-то, сильным, все нипочем, а вот Пятик и Плошка едва живы».

Как только они вошли в лес, их окружили звуки и запахи. Пахло мхом и сырыми листьями, слышались шум и плеск воды. Дальше в лесу была устроена заводь, куда маленьким водопадом вливался ручей, и шум этот отдавался эхом среди густых крон, будто в пещере. Над головой шелестели в ветвях сонные птицы, ночной ветерок теребил листву, на земле валялись сломанные мертвые ветки. Вдалеке раздавались непонятные и зловещие звуки, словно там кто-то ходил.

Кролики боятся всего незнакомого. А встретившись с ним, пугаются и удирают. Вот и наши приятели перепугались чуть не до потери сознания. Но куда им было удирать в чужом лесу, если они не знали даже, что все эти звуки значат?

Маленькая компания сбилась в кучку да так и двигалась вперед, стараясь не рассыпаться. Вскоре беглецы потеряли из виду ручей и заскакали дальше по залитым лунным светом полянкам, то и дело замирая, вслушиваясь и вглядываясь в темноту. Луна опустилась еще ниже, и косые лучи, пробиваясь между деревьями, казались им желтей и ярче, чем в поле.

Остановившись под падубом, на высокой куче опавших листьев, Орех посмотрел на узкую тропинку, где по обе стороны темнели папоротник и молодой кипрей. Легкий ветерок едва теребил листья папоротников, а тропинка была на редкость чистой, только под дубом темнела россыпь старых, прошлогодних желудей. Что там дальше, за его темными листьями? Что за поворотом? Что будет с кроликом, который все же выйдет из укрытия и побежит по тропинке? Орех повернулся к Одуванчику, который сидел у него за спиной.

— Подожди лучше здесь, — сказал он. — Я добегу до поворота и, если все в порядке, топну. А если со мной что-нибудь случится, ты поведешь остальных.

Не дожидаясь ответа, Орех выбежал на открытую тропинку. И через несколько секунд уже был под дубом. Он немного подождал, осмотрелся и поскакал к повороту. И в меркнущих лучах лунного света увидел, что тропинка, уходившая в глубокую тень небольшой рощицы, и дальше была такой же пустынной. Орех топнул, и через несколько секунд Одуванчик уже сидел в папоротниках рядом с ним. Несмотря на тревогу и страх, Орех решил, что Одуванчик неплохо бегает: все это расстояние он проскочил единым духом.

— Отлично придумал, — шепнул Одуванчик. — Хочешь взять все на себя, как Эль-Ахрайрах[3]?

Орех метнул в его сторону быстрый признательный взгляд. Теплая похвала Одуванчика приободрила его. Имя Элиль-Храйр-Раха — Принца-у-Которого-Тысяча-Врагов — значит для кроликов то же, что имя Робина Гуда для англичан или Джона Генри для американских негров. Дядюшка Римус был, должно быть, немало наслышан о подвигах ушастого героя, ибо кое-что из его приключений описал в своих сказках о Братце Кролике. А судя по тому, что некоторые из проделок Эль-Ахрайраха повторил Одиссей, можно судить и о древности этих легенд, и об остроумии принца, который всегда умел найти выход из положения и обвести врага вокруг пальца. Рассказывают, однажды, чтобы вернуться домой, ему пришлось переплыть реку, где жила огромная, вечно голодная щука. Эль-Ахрайрах вычесал, сколько мог, своей шерсти, облепил ею глиняную болванку и столкнул болванку в воду. Щука накинулась на нее, разок куснула и с отвращением выплюнула. Скоро болванку прибило к берегу, и Эль-Ахрайрах вытащил ее из воды, подождал немного и снова бросил в реку. Через час щуке надоело кусать глину, и Эль-Ахрайрах, проделав свой фокус пять раз, сам наконец прыгнул в воду, переплыл реку и вернулся домой целым и невредимым. А сегодня кое-кто из кроликов верит, что принц повелевает погодой и посылает ветер, росу и туман, помогая им удирать от врагов.