Записки военного коменданта - Котиков Александр - Страница 20

– В добрый путь, товарищи. Действуйте и будьте уверены, вас поддерживает всей своей силой Советское государство, а это что-нибудь да значит.

У нас родилась дочь, и жена приехала ко мне в Галле.

Рядом с нами жила в семье маленькая девочка Анна-Мария. Она нуждалась в молоке. Жена предложила бабушке маленькой Анны козье молоко. Мы купили козу и ее молоком кормили свою дочурку.

Бабушка была так растрогана участием русской фрау, что от радости не удержалась от слез и расплакалась. Потом мы жили с ними около года, как добрые соседи, а когда уезжали, оставили им козу на память.

Под натиском бесчисленного множества дел добра постепенно разрушилась стена отчужденности и ненависти немецкого населения к советской армии. Медленно росли симпатии к нашим воинам, к нашей стране. Следует иметь в виду, что недоверие, боязнь, враждебность к советскому народу вдалбливались и детям и взрослым в самых страшных формах на протяжении многих лет, прямо после первых лет революции в России. А в фашистский период это было доведено до крайних пределов. То, что русские едят детей, не было выдумкой словоохотливых рассказчиков, это взято из арсенала фашистской, геббельсовской пропаганды. Это было одной из форм подготовки и фашистской армии и немецкого народа к атакам физического истребления славянских народов.

По первости казалось, что от этого фашистского идеологического хлама трудно будет быстро освободиться немецкому народу. Но фашистская идеологическая эмаль поползла под давлением объективных жизненных обстоятельств, в основе которых лежали самые обыкновенные человеческие отношения. Она поползла под давлением складывающихся отношений между советским человеком в униформе и просто в гражданском костюме и немецким народом в процессе взаимодействия. Ротный повар раздает на улицах еду детям и взрослым немцам, советский врач лечит немцев в наших госпиталях, советский военный инженер налаживает нормальную жизнь большого города вместе с немецкими рабочими. Восстанавливают переправы через реки вместе с немецкими рабочими, думают вместе советские и немецкие люди над решением сложных социально-политических вопросов строительства послевоенной Германии, они взаимодействуют и познают друг друга.

Советский человек, пришел ли он с боевыми порядками Советской армии, или он был послан на помощь, – все они принесли чувство ненависти к фашизму. Эта ненависть накапливалась все военные годы. Сколько осиротевших солдат пришло в Германию, к победе, какой страшной ненавистью наполнены были сердца воинов Советской армии к гитлеровской Германии. Поди, поищи истинных виновников в побежденной стране. А сожженные города и села, могилы близких и далеких соотечественников жгли сердца и звали к отмщению. И совершилось чудо! Советский воин нашел ту, никем не проведенную черту, разделяющую виновников и пострадавших в самой Германии. Как было трудно разобраться во всем этом! Но простой советский человек в форме солдата нашел истинный критерий и с полным убеждением и сознанием начал действовать. Он начал сотрудничать, взаимодействовать с немецким народом, присматриваться и познавать, кто друг подлинный, а кто подлинный враг. Потому-то он, солдат Андрей, так нежно прижимал к своей груди мальчугана, он тянулся к людям и нашел все-таки людей настоящих, истинных, и шагает теперь с обретенными друзьями по столбовой дороге мира и дружбы. Где это началось? Когда эта дружба пустила первые ростки? Кто знает? Но всякий, умеющий наблюдать, сравнивать, сопоставлять, а это может делать только много переживший, перевидавший, кто в жизни знает, почем пуд лиха, без труда может назвать и место, и обстоятельства действия, – это, грубо говоря, началось у ротной кухни, в приемном покое госпиталя, в той разноголосой группе людей, и немцев и советских воинов, которая разбирала завалы улиц в Лихтенберге, Кепенике, Митте, когда советский солдат спасал немецкую девчушку, закрывая ее своей грудью от осколков снарядов.

Через какие же тяжкие испытания прошел советский солдат Андрей по военным дорогам на Берлин, к Эльбе? Долог был этот путь и во времени и в пространстве. И каждый его шаг был отмечен сожженными городами и селами, разрушенными фабриками и заводами, составлявшими гордость и славу советского народа, выжженными полями и лесами, бесчисленными могилами замученных советских людей. На этом непосильно тяжелом пути все вызывало неистребимую ненависть и звало к уничтожению врага в его логове. Последнюю точку война поставила в Берлине. Последней задачей было освобождение порабощенных народов Европы, включая и народ Германии. Все это уже в прошлом.

Солдаты гитлеровской армии расползлись по городам и весям Германии и растаяли. А наш союзник по войне подполковник армии США Г. Трумен был заодно с остатками разбитой фашистской армии. Он помогал им укрыться от наказания за преступления, совершенные на нашей земле. Сегодня-завтра они сбросят униформу и совсем растают в общем потоке немцев, которые, в общем-то, были повинны в войне, но не были прямыми виновниками чудовищных зверств гитлеровской армии. А раз черта, разделяющая простых немцев и виновников преступлений, стерта, – пойди, найди виноватого. Подполковник Федор Винокуров делал все, чтобы не допустить смешения солдат с немецким населением, подполковник Г. Трумен делал все наоборот. Он лез из кожи вон, чтобы скрыть их от ответственности перед советским законом.

В окрестностях Иноврацлава, в Польше, войска нашей 61-й армии освободили лагерь военнопленных. В нем немцы содержали только офицеров английской и американской армий. Мне удалось тогда, в конце января 1945 года, беседовать с английским полковником и американским капитаном. Гитлеровские охранники этого лагеря сохранили пленным форму. По их внешнему виду никто не сказал бы, что они военнопленные. Они получали все необходимое для приличного существования. Кроме того, они получали регулярно посылки от Красного Креста, от своих родных. Советских офицеров содержали на положении рабов и сжигали в душегубках. Не правда ли, поведение Г. Трумена на Эльбе в отношении убегающих гитлеровцев и поведение фашистов в отношении американских и английских офицеров – случаи одного порядка? В народе говорят: «Ворон ворону глаз не выколет».

Война закончилась в пользу мира, а мира жаждали народы всего земного шара. Это чувствовали господствующие классы империалистических стран, и они искали сил и средств, чтобы противопоставить их миру, распространяющемуся по Европе как масляное пятно. Они подбирали вражеские винтовки на всякий случай, собирали остатки гитлеровской армии, тоже не без умысла.

Это случилось на берегу Эльбы севернее Виттенберга, когда та женщина, которой не разрешили переправиться к американцам, долго думала над тем, почему ее не убили русские, а просто послали домой. Это случилось в последнее мгновение войны, когда советский враг поднял раненого ребенка в районе Мите и своими золотыми руками вернул ему жизнь и передал его исстрадавшейся матери. Может быть, это случилось тогда, когда немецкая мать-одиночка, насмерть перепуганная «неразумным» поведением сына, забравшегося на руки русского солдата Андрея, неожиданно пролила слезы, слушая рассказ Андрея о гибели его семьи. Может быть, она потом воспитала того мальчугана истинным другом Советского Союза? Да! Именно в тех местах родились побеги этой дружбы. И выросли они под пристальной заботой немецких коммунистов, которые, где бы они ни были в начале и в ходе войны, были подлинными пестователями этой великой дружбы наших народов.

Может быть, рассказ Андрея теперь, спустя сорок лет, покажется выдумкой. Может быть, вы подумаете, что горе не обрушивается так сильно и с такой силой на голову и сердце одного человека. Под таким тяжким ударом судьбы могло подломиться это, в общем-то, хрупкое создание, – человек. Что ж, возможно. Только вот уже сорок лет берегу я в своем сердце, как самую дорогую реликвию войны, рассказ Андрея. И в моих глазах, видавших разные беды на своем веку, Андрей стоит, как живой, как воплощение человеческой правды.