Европа между Рузвельтом и Сталиным. 1941–1945 гг. - Мягков Михаил Юрьевич - Страница 2

В основе настоящей книги лежат, прежде всего, документальные источники, хранящиеся в архивах США. Первоочередное внимание уделялось ведомствам, ответственным за подготовку важнейших решений Вашингтона, касающихся ведения военных действий, внешнеполитического курса, укрепления своих позиций в различных регионах мира и, конечно же, отношений с СССР. Особый интерес вызывали те источники, которые прямо или косвенно затрагивали суждения высшего руководства США – прежде всего Ф. Рузвельта и Г. Трумэна.

Среди документальных коллекций Национального архива выделяются доклады, отчеты, меморандумы, памятные записки, отложившиеся в фонде Государственного департамента США (RG 59), ряда его комитетов, подкомитетов и отделов, образованных после начала Второй мировой войны, в частности Комитета по проблемам мира и реконструкции, Консультативного комитета по проблемам международных отношений, Отдела специальных исследований, Политического комитета и др. В задачи этих структур входили анализ текущей международной ситуации, разработка многочисленных вопросов, касающихся послевоенного мирного устройства, прогнозирование будущей роли США и других государств (в том числе СССР) в делах Европы и всего мира. В работе комитетов участвовали ведущие политические и общественные деятели США, дипломаты К. Хэлл, С. Уэллес, Э. Стеттиниус, Л. Пасвольский и др. В ряде документов, хранящихся в этих фондах, зафиксированы неординарные суждения Ф. Рузвельта о перспективах развития международной ситуации и возможной реакции Америки на те или иные события. Безусловно, они представляют для нас особый интерес. Кроме того, необходимо отметить записи заседаний, проводившиеся в Госдепартаменте, на которые приглашались видные государственные деятели и дипломаты. Откровенность высказанных на них замечаний о намерениях СССР и перспективах сотрудничества с ним в разрешении послевоенных проблем заставляют внимательнее присмотреться к вопросу о степени влияния, присутствовавших там лиц на решения президента и мере их участия в адаптации тех или иных альтернатив внешнеполитического курса США.

В фонде Госдепартамента хранится и различная корреспонденция президента и других официальных лиц, относящаяся к советско-американским отношениям. Наряду с уже опубликованной перепиской по вопросам внешней политики США в 1930—1940-е годы (в “Foreign Relation of United States” и др. изданиях), отложившиеся в архиве письма, телеграммы, другие важные документы, проходившие в годы войны через Госдепартамент, также весьма ценны для исследователей, занимающихся изучением отношений США и СССР в годы Второй мировой войны. Среди огромного массива источников внешнеполитического ведомства хотелось бы также выделить документы, которые содержат сведения о динамике общественного мнения американцев. Имеются в виду обзоры прессы и радиопередач, высказываний влиятельных конгрессменов и общественных деятелей о значении для США «русского союзника» и перспективах взаимодействия с Москвой. Вся эта информация помогает нам лучше понять не только общий фон, на котором президент принимал свои важнейшие решения, но и глубже разобраться в вопросе, насколько хозяин Белого дома и его ближайшие помощники были зависимы от настроений различных групп американцев, – например граждан США польского или прибалтийского происхождения.

Весьма важные источники, касающиеся темы исследования, находятся в документах военного руководства США, в частности в фонде Комитета начальников штабов (КНШ) – RG 218. Не секрет, что американские военные деятели оказывали самое непосредственное влияние на разработку общей стратегии ведения Соединенными Штатами совместно со своими союзниками войны против агрессоров в Европе и Азии. Д. Эйзенхауэр, Дж. Маршалл, У. Леги, Д. Макартур и другие высшие офицеры не раз высказывали перед президентом и премьер-министром свое мнение относительно сроков и масштабов высадки союзных сил в Европе, значении Восточного фронта, деталей сотрудничества с СССР в деле разгрома агрессоров как на Европейском, так и на Азиатско-Тихоокеанском ТВД. Большую ценность представляют отчеты о заседаниях Объединенного комитета начальников штабов Великобритании и США (ОКНШ). Их дискуссии отражают проблемы координации собственных стратегических планов с действиями Красной армии, оценкой потенциала и военно-политических намерений СССР на европейском континенте. Источники этих оценок и расчетов содержатся в документах разведывательных и аналитических комитетов ОКНШ и Комитета начальников штабов США. Речь идет прежде всего о материалах Объединенного разведывательного комитета, Объединенного комитета стратегического обзора, Объединенного комитета военного планирования и ряда других структур. Их изучение раскрывает весьма значительную степень британского влияния на принятие совместных решений. Одним из основных вопросов, относящихся к деятельности указанных выше комитетов, является вопрос о степени знакомства с их разработками об СССР высшего руководства США. Известно, тем не менее, что в сжатом виде важнейшая информация американской разведки, касающаяся планов и возможностей Москвы, так или иначе попадала на стол президенту. В конце войны, с изменением общего климата советско-американских отношений, деятельность разведывательно-аналитической структуры американского КНШ была перенаправлена на выявление уязвимых мест в управлении, экономике, идеологии и стратегическом положении Советского Союза. Америка приобрела ядерную монополию, и Объединенный разведывательный комитет уже осенью 1945 г. занялся определением первых 20 объектов (городов) на территории СССР, предназначенных для атомной бомбардировки.

Степень влияния обрабатываемой информации на руководство Белого дома позволяют проследить документы фонда Управления стратегических служб США (в 1941 и до июня 1942 г. – Офиса координатора информации при президенте, У. Донована, RG 226). Сотрудники Донована в ходе войны собирали, анализировали и представляли высшему командованию, в т. ч. президенту, различные разведданные, в том числе касающиеся Советского Союза. Уже с 1941 г. в этой организации – важнейшей составной части разведывательного сообщества США – действовал Восточноевропейский отдел, а с 1942 г. при Исследовательском и аналитическом отделе УСС была создана специальная структура для изучения СССР. Деятельность сотрудников УСС неотделима от истории тайной дипломатии США в годы войны, – достаточно вспомнить известный «бернский инцидент», оказавший существенное влияние на характер советско-американских отношений в конце войны. Но для настоящей книги первостепенное значение имели материалы УСС именно оценочного, аналитического характера, в которых прослеживается динамика американского взгляда на СССР, его возможности, военные усилия и политику в отношении будущего Европы. Своеобразным достижением разведывательно-аналитической мысли сотрудников отдела УСС по изучению СССР можно назвать объемный доклад, подготовленный в августе 1943 г., «Могут ли Россия и Америка сотрудничать», который заслуживает особого внимания.

Следует заметить, что директор УСС У. Донован относился к тому ограниченному кругу лиц, которые имели доступ не только к важнейшим разведсведениям (касавшимся в частности СССР), но и консультировали относительно русского вектора американской внешней политики непосредственно президента США. Еще одним человеком из этого круга был специальный представитель Рузвельта, участвовавший в переговорах со Сталиным с 1941 г., а в 1943 г. назначенный послом в СССР, Аверелл Гарриман.

Коллекция Гарримана, хранящаяся в Отделе манускриптов Библиотеки Конгресса США, стала одной из важнейших документальных основ подготовки настоящей работы. Гарриман был в Москве вместе с Бивербруком осенью 1941 г. – в критический момент немецкого наступления на столицу Советского Союза. Тем не менее, именно его и Г. Гопкинса высокие оценки потенциала СССР, советского народа и его лидеров оказались в ряду главных побудительных мотивов для занятия руководством США позиции, направленной на возрастающую поддержку военных усилий Красной армии. В ходе трехсторонней конференции в Москве 1941 года и на последующих встречах со Сталиным Гарриману удалось наладить с советским лидером довольно дружественные отношения. Президент Рузвельт пользовался этим обстоятельством, доверяя ему и Гопкинсу обсуждение с Кремлем самых конфиденциальных вопросов территориального и военно-политического характера. Записки и послания Рузвельта по различным аспектам взаимоотношений с Москвой, отложившиеся в бумагах Гарримана, представляют для историков большую ценность.