Книга тайн: Как познать тайные сферы жизни - Чопра Дипак - Страница 17

Врачи пришли в ужас, а я задумался: неужели это естественная реакция — смотреть телевизор? Люди инстинктивно пытаются перебить боль удовольствием. С точно такой же ситуацией столкнулся Будда много веков назад. Во времена Будды люди тоже пытались как-то справиться со страданием, когда сезон дождей не наступал вовремя и все посевы погибали или когда целые селения вымирали от холеры. Телевидения не было, так что им приходилось искать какие-то другие удовольствия, но логическая посылка была все та же: удовольствие лучше боли, а значит, оно может избавить от страданий.

На короткое время удовольствие действительно может заглушить боль. И то, и другое суть чувства, и если одно из них сильнее, оно может вытеснить другое. Но, согласно учению Будды, дело тут не в боли, которую причиняет жизнь, а в страданиях, которые мы испытываем. Можно сидеть у бассейна где-нибудь в Майами-Бич, глядеть на экран личного ноутбука, кушать шоколад и при этом какая-нибудь красотка будет щекотать вас перышком. Казалось бы, ничто не причиняет боли, но в этот самый момент душа может разрываться от страданий.

Единственный реальный выход из данной ситуации состоит в том, чтобы выявить источник этих страданий. А для этого прежде всего необходимо желание увидеть ситуацию такой, какова она есть.

Негативное восприятие. Реальность — это восприятие, и страждущий человек может обмануться в своих отрицательных ощущениях, творцом которых он сам и является. Восприятие управляет болью, не уменьшая ее, но сдерживая еще более сильную боль. Не все понимают эту премудрость. Тело освобождается от боли автоматически, но сознание может подменить этот инстинкт, превратив боль в нечто «хорошее». В том смысле, что боль — не самый плохой исход, которого можно было ожидать. Смятение и внутренний конфликт —· вот что мешает нашему сознанию исцелить себя, несмотря на всю его силу. Эта сила оборачивается против него самого, и в результате вместо того, чтобы немедленно прекратить страдания, наше сознание словно пытается запереться от них на ключ.

Усиление восприятия. Наше восприятие подвижно, если только мы сами не сдерживаем его. Личность — это непрестанно изменяющаяся система, которая ежеминутно прибавляет к прежним своим чертам нечто новое. Однако если ты всецело захвачен старым восприятием, то с каждым повторением оно все больше усиливается. Приведу необычный пример. Нервная анорексия — специальный медицинский термин, означающий состояние, в котором человек (чаще всего молодая девушка) принимает голодное истощение как нормальный образ жизни. Если вы поговорите с девушкой-анорексичкой, весящей меньше сорока килограммов, и покажете ей изображения четырех человеческих тел — от самого тонкого до самого толстого и круглого, — она уверенно покажет на самого толстого и скажет, что выглядит точно так же, хотя на самом деле похожа на скелет. Если даже вы приклеите изображение ее лица к каждой из четырех фигур, она все равно выберет самую толстую фигуру. Это искаженное представление о собственном теле, которое питает и поддерживает болезнь, всегда ставит в тупик посторонних наблюдателей. Кажется невероятным смотреть в зеркало на скелетоподобное создание и видеть вместо него толстуху (столь же невероятно, как видеть, что однояйцовые близнецы считают одну из них красавицей, а другую — уродом).

В таких случаях искажению подвергается именно восприятие человека, что непонятным образом связано с эмоциями и личностью человека. Если страдающей анорексией показать фотографии четырех кошек или четырёх девушек ее возраста, она без труда и вполне объективно определит, какая из них самая толстая, а какая — самая худая. Искажения начинаются на более глубоком уровне, где «я» решает, что реально относительно него, а что нет. Все дело в обратной связи. Как только «я» принимает какое-нибудь решение относительно себя, все во внешнем мире начинает ему соответствовать. В глазах анорексички она толста, ее стыд за себя — неотъемлемая часть ее «я», и таким образом у мира не остается иного выбора, кроме как швырять ей в лицо этот постыдный образ. У нее нет другого выхода, и голод становится единственным способом прогнать эту ужасную толстуху в зеркале.

Реальность — это то, с чем мы себя отождествляем.

Всякий раз, когда жизнь ранит нас, это говорит лишь о том, что мы сами создали ложное представление о себе, искренне поверив в нами же сочиненную сказку о том, какие мы есть. Единственное лечение от анорексии — это каким-то образом разорвать связь между «я» и той странной реальностью, в которую оно верит. То же самое можно сказать и обо всех прочих видах страдания, поскольку каждый человек произвольно и последовательно отождествляет себя с каждым отдельным предметом, из чего складывается искаженное представление о том, кем он является. Даже если бы ты мог каждую минуту своей жизни посвятить удовольствиям, то и тогда ложное представление о себе все равно нашло бы лазейку и ввергло бы тебя в пучину новых страданий.

Страх боли. Удивительно, насколько различной бывает чувствительность к боли у разных людей. Ученые провели эксперимент, в ходе которого подвергали его участников воздействию болевых раздражителей одинаковой силы. Они подводили электрический ток к тыльной стороне их ладоней, а затем просили оценить степень боли по десятибалльной шкале — от 1 до 10. Долгое время считалось, что поскольку болевые ощущения передаются одними и теми же путями нервной системы, то болевые ощущения у разных людей должны быть примерно одинаковы (так, например, каждый из нас ощущает разницу между ярким светом прожектора и светом автомобильных фар ближнего света). Однако если одни участники данного эксперимента оценивали свои болевые ощущения в 10 баллов, то другие ставили всего 1 балл. Это говорит не только о том, что в боли присутствует субъективный фактор, но и что наша чувствительность к боли совершенно индивидуальна. Не существует универсального пути между раздражителем и ответной реакцией. Одинаковые болевые ощущения могут серьезно травмировать одного человека и остаться почти незаметными для другого.

Но самым странным оказалось то, что никто из участников эксперимента даже не предполагал, что каждый из них возбуждал в себе ответную реакцию. Если случайно ты положишь руку на горячую кухонную плиту, твое тело немедленно отреагирует на этот раздражитель. В этот самый момент мозг оценит степень причиненной тебе боли, силу которой ты воспримешь как объективную реальность. Но, пытаясь сдержать свою боль, люди испытывают нечто похожее на болевой шок. «Что же мне делать? Мама недавно умерла, и я чувствую себя опустошенным. Утром я даже не в силах подняться с постели». В этих словах ощущается прямая связь между причиной (смерть матери) и следствием (депрессия). Но реальные взаимоотношения причины и следствия не столь прямолинейны. В центре этих взаимоотношений всегда стоит человек во всем многообразии факторов, которые воздействовали на него в прошлом.

Перед тем как мы ощутим боль, она как будто попадает в «черный ящик», подобный тем, какие устанавливают в самолетах. Находясь в этом «черном ящике», боль приводит себя в соответствие со всем, что мы собой представляем, — со всеми эмоциями, воспоминаниями, убеждениями и ожиданиями, которые были в нашем прошлом. Если ты обладаешь достаточным самосознанием, то содержимое этого «черного ящика» должно быть тебе известно. Ты знаешь, что можешь влиять на процессы, которые внутри него происходят. Но, страдая, мы изводим себя. Почему мы оцениваем свою боль в десять баллов, а не в один? Да просто потому, что нам больно! На самом деле наши страдания будут усиливаться до тех пор, пока мы не найдем себя в нами же придуманном мире.

Привычка сравнивать себя с другими людьми. Наше эго стремится во всем быть первым. Именно поэтому ему ничего не остается, как играть в одну и ту же бесконечную игру — сравнивать себя с другими. Эту страсть так же трудно преодолеть, как и другие укоренившиеся привычки. Один из моих друзей недавно узнал, что знакомая ему женщина погибла в автокатастрофе. Он был мало знаком с этой женщиной, зато знал всех ее друзей. Скорбная весть о ее гибели разнеслась среди них в течение нескольких часов. Друзья любили ее, она успела сделать много добрых дел. Она была молода и полна оптимизма. Это вызывало в людях, и в том числе в моем друге, еще большую скорбь. «Я представлял, как я выхожу из своей машины и меня сбивает какой-то автомобиль, который тут же спешит скрыться с места происшествия, — точно так же, как в случае с той женщиной. Меня не оставляла мысль, что я должен сделать нечто большее, чем просто послать ее близким цветы и открытку с соболезнованиями. Так случилось, что как раз в ту неделю, на которую были назначены похороны, я был в отпуске. Но я не мог наслаждаться отдыхом, поскольку все время думал о том, какой шок и какие муки пришлось ей испытать перед смертью».