10 фотографий (СИ) - Северный Георгий "Гебриел" - Страница 2

— Ты не посмеешь!

— Ещё как посмею. У тебя не так уж много друзей, и ты ими очень дорожишь. Ты же не хочешь их потерять? — видя, что у девушки ещё остаются сомнения и намерение сопротивляться, Марк добавил: — Конечно, есть шанс, что они отреагируют на несколько похабных фотографий адекватно, всё-таки это не такое уж большое дело. Зато, что будет, если я скажу, что ты сама позволила мне тебя сфотографировать? Заниматься подобными вещами перед родным братом — это уже совсем другое дело.

— Можно подумать, тебя кто-то послушает! — хоть Энни и старалась говорить уверенно, на глаза ей уже навернулись слёзы, а голос предательски задрожал.

— Ты же знаешь, что в скандальную историю легко поверить. Мне достаточно убедить одного человека, и вскоре поползут слухи. Оглянуться не успеешь, как станешь изгоем. Но ты не волнуйся. Даже если друзья от тебя отвернутся, у тебя всегда буду я, — последнее предложение Марк произнёс с упоением, растягивая каждое слово и получая от этого нескрываемое удовольствие. Чувство власти над сестрой дурманило близнеца.

— …Чего ты хочешь? — наконец, Энни осознала своё положение и пошла на попятную.

— Quid pro quo, — брюнетка непомонимающе вскинула брови. — Услуга за услугу. У меня тут десять фотографий, и я хочу превратить их в десять желаний. За каждую исполненную просьбу я буду удалять одну фотку.

— И что это будут за просьбы, Ганнибал? Прибраться у тебя в комнате или что-то в этом духе? — губы Марка вытянулись в жуткой улыбке от уха до уха, и стало очевидно, что желания будут далеко не такими невинными. Брюнет сел рядом с девушкой, так близко, что она могла почувствовать запах его дезодоранта. Энни в ту же секунду хотела вскочить с кровати и вжаться в противоположный угол комнаты, подальше от брата, но он ей не позволил. Юноша накрыл её ладонь своей и слегка сжал. От соприкосновения с его кожей брюнетка поморщилась.

— Это ещё не всё. Отныне ты должна быть терпимее ко мне, иначе я могу расстроиться, и тогда фотографии отправятся туда, куда надо, — Энни прикрыла глаза и, приложив огромное усилие, перестала сопротивляться. Марк взял её за подбородок и, приблизив своё лицо к ней, сказал тихо, почти что нежно: — Хорошая девочка, — по щеке девушки потекла солёная капелька, и брюнет незамедлительно стёр её большим пальцем. – Ну, что ты? Не плачь, уверен, тебе это в конечном счёте понравится.

— Давай просто побыстрее со всем этим покончим, — одними губами прошептала Энни.

— Сразу к делу, да? Вот это дух! Что ж, для начала… поцелуй меня, — ониксовые зрачки девушки расширились.

— Рехнулся?! Даже для тебя, это просто омерзительно!

— Это моя первая просьба и я хочу, чтобы ты меня поцеловала. По-взрослому. И я сразу же удалю одну фотографию, честное бойскаутское, — Энни попробовала нарисовать в своём воображении картину, на которой она касается губ близнеца своими, и к горлу брюнетки в то же мгновение подступил комок, но выбора у неё не было. Оставалось только скрепя сердце отмучиться поскорее, а уж потом Марк своё получит.

— Делай, что хочешь, но делай это сам. Я тебя целовать не буду, ты, больной… — Марка и такой расклад более, чем устраивал, поскольку он не дал сестре договорить, впившись в мягкие губки.

Энни от испытываемого шока даже дышать забыла. Родной брат и вправду это сделал, не колеблясь, лишил её первого поцелуя. Причём, поцелуй, по мнению брюнетки, был подстать Марку: мерзкий до неприличия. Вы когда-нибудь видели, как едят маленькие дети? Они все извазюкиваются, часто жуют с открытым ртом и не обращают внимания на то, что брокколивое пюре в итоге оказывается у них везде, даже за ушами. Так вот, сейчас происходило примерно то же самое, только юноша не трапезничал, а запихивал в рот девушки свой язык, и пачкал он всё вокруг не в брокколи, а в слюне. Она стекала по подбородку Энни вязкими сгустками, и это при том, что большую часть девушке приходилось сглатывать, чтобы не захлебнуться. Марк проникал глубоко, почти доставая до горла, оборачивал её острый язычок своим, надавливал на него. Девушка, как и парень, ни на секунду не закрывала глаза. Она не делала этого, потому что вообще не могла пошевелиться от неожиданности, а Марк, скорее всего, просто не собирался лишать себя возможности понаблюдать за реакцией сестры. Что хуже всего, Энни так и не увидела в его глазах и намёка на жалость или сострадание, и это окончательно давало понять, что на пощаду она может даже не рассчитывать.

Когда брюнетке стало нечем дышать, близнец прервал поцелуй, позволив ей вздохнуть. Он посмотрел на неё так, как смотрит художник, гордящийся проделанной работой: ещё недавно широко распахнутые глаза теперь были едва открыты, в них читалась невероятная усталость, навалившаяся на девушку. Рот слегка приоткрыт, слюна стекает уже не только по подбородку, но и по шее, пачкая кофту, а из-за сбившегося дыхания грудь вздымается часто-часто. Марк ухмыльнулся, приставив большие пальцы к уголкам её губ.

— Ты прям как щеночек! С тобой забавно играть!

— Хах…ха… — Энни пыталась отдышаться и, уведя взгляд в сторону, пробормотала: — Зоофил…

— Ха-ха-ха! Давай, фиглярствуй сколько тебе будет угодно, но я же вижу, как тебя развезло! — брюнетка хотела яростно возразить, но брат не дал ей даже начать. — Тем не менее, мы ещё не закончили. Я же сказал, что хочу, чтобы ты меня поцеловала. А ты даже не шевельнула своим славным язычком. Это не считается.

— Ты надо мной издеваешься?!! Ты же обещал!..

— И я исполню своё обещание, но всё должно быть по-моему. В этот раз, постарайся сделать всё, как надо, — умолкнув, Марк с ожиданием посмотрел на сестру, намекая, что теперь она должна сама податься ему навстречу.

Энни наградила его испепеляющим взглядом и с горем пополам приблизилась к ненавистным губам и коснулась их своими. Ей хотелось хоть немного оттянуть тот момент, когда их языки вновь переплетутся в странном танце, и несколько секунд поцелуй оставался поверхностным, даже каким-то невинным, вопреки всей порочности ситуации. Но делать нечего и в итоге всё равно приходится его углубить. Энни закрывает глаза, не в силах более смотреть на брата, и старается представить на его месте кого-то другого, касаясь нёба брюнета языком. Вот только, кого? Парня у неё нет, да и не смотрела она ни на кого из своего окружения в таком свете. Ей все казались недостойными. Может, стоит подумать о какой-нибудь знаменитости?.. Марк прервал эти размышления, начав посасывать язык Энни, несильно его прикусывая. Брюнетка рефлекторно занесла руку, чтобы отвесить брату пощёчину, но он её опередил и, не глядя, сдавил ладонь девушки. Она пыталась вырваться, всё слабее и слабее и, в конце концов, сдалась, позволяя близнецу вытворять всё, что ему вздумается. Незаметно для себя самой, она, пожалуй, начала стараться слишком сильно для той, кто просто хочет отработать одну компрометирующую фотографию. Наконец, Марк её отпустил.

— Ну что… — Энни сглотнула новую пинту слюны. Язык у неё онемел и теперь, заплетался, словно девушка была пьяна, — доволен?

— … — вместо того, чтобы ответить, юноша вновь достал телефон и показал сестре, как удаляет одну из фотографий. После этого, он встал и подошёл к двери, как ни в чём не бывало, взявшись за ручку. — Отдыхай. Силы тебе очень скоро пригодятся, — прежде, чем исчезнуть в дверном проёме, Марк бросил взгляд через плечо, с усмешкой произнеся. — Мы с тобой повеселимся всласть, сестрёнка. Это я тебе гарантирую.

Как только брат ушёл, Энни откинулась на кровать и закрыла лицо руками. Ей хотелось прополоскать рот кипятком или хотя бы принять горячий душ, и проветрить свою комнату, чтобы избавиться от запаха Марка, но сил на это у неё не осталось. Проваливаясь в сон, она успела почувствовать странное покалывание между ног, но не придала ему особого значения.

====== Часть 2 ======

Всю ночь Энни мучили кошмары, чувство тревоги, а проснулась она в холодном поту. Голова была тяжёлой, как после похмелья, и она не сразу вспомнила, что произошло накануне. Брюнетка сползла с постели и медленной походкой направилась в ванную. Включив там свет, она взглянула в зеркало, висевшее над раковиной. Кожа у Энни была очень нежной, синяки появлялись даже от лёгкого шлепка, поэтому она сразу заметила, что губы немного красноватые. Во всех «сочных» деталях вспомнился вчерашний поцелуй, и девушка в ту же секунду схватила электрическую зубную щётку, выдавила на неё обильное количество пасты и принялась яростно чистить зубы. Делая это, она принюхалась и обнаружила, что её одежда насквозь пропахла одеколоном брата. Девушка сплюнула вспузырившуюся мятную пену в раковину и, быстро раздевшись и закинув одежду в корзину с грязным бельём, влетела в большую душевую кабинку. Горячие струи воды казались спасительными, очищающими, дезинфицирующими. Энни даже обрадовалась поначалу, но потом подумала о том, что у Марка осталось ещё девять желаний, и даже если каждая клеточка её тела полностью очистится от следов контакта с братом, это всё равно ненадолго. Хочет она это признавать или нет, впереди её ждёт неминуемое, полное загрязнение.