Коронованный наемник (СИ) - "Serpent" - Страница 37

Но не прошло и минуты, как орки поняли бесполезность стрельбы. Гулкий топот понесся навстречу Леголасу, и из дрожащей багровой полутьмы вынырнуло утробное фырканье варга. Леголас, было, изготовился к смертельной схватке, но, на его счастье, всадник зверя не отличался особым умом. Он ткнул широким тесаком меж неплотно подогнанных досок двери, надеясь достать прячущегося эльфа. Лихолесец резко повернул импровизированный щит с застрявшим в нем клинком, раздался хруст, и орк взвыл, выпуская оружие. Сломанная рука повисла плетью вдоль туловища, а Леголас перехватил дверь, как таран, и с размаху ударил варга в нос верхней кромкой досок. Брызнула кровь, хищник гортанно захрипел от боли и метнулся назад, сбрасывая седока. Но навстречу уже мчались несколько всадников сразу, видимо, твердо намеренные прикончить противника… Вам понадобится несколько минут, чтоб прочесть неторопливые, неуклюжие буквы, теснящиеся на нитях строк. Но, доведись вам стоять в тот миг плечом к плечу с лихолесским принцем, вы заметили бы, что тот бой измерялся секундами, неверно оскальзывающимися меж визгом стрел и криками.

Отшвырнув расколотую дверь, Леголас сорвал с плеча лук, и две стрелы со свистом поразили двоих наездников. В ответ понесся визгливый вопль. Раз! Два! Одна стрела в черном оперении пронеслась у самого уха, вторая выдрала клок кожи из правого плеча, прикрытого лишь обжигающе-холодным, начавшим подмерзать мокрым плащом.

Это была верная смерть. Позади ярко полыхала хижина несчастного Эрвига, впереди сжималось кольцо врагов. Ну же… Еще хоть одного… Орки – немытая шваль, но ему не устоять одному перед варгами… Две стрелы, одновременно спущенные с тетивы, вонзились в горло одному из хищников, тот вскинулся на дыбы и упал, придавливая собой всадника, а в эльфа стрекозой метнулся боевой топор. Леголас увернулся, краем глаза заметив, как блеснула, отлетая, золотистая прядь волос… И в этот миг прямо у лица оскалилась свирепая волчья морда. И лихолесец выпустил из руки стрелу, пригнулся, выхватывая меч. Узкое лезвие вгрызлось прямо в разверзшуюся пасть, щерящуюся влажными клыками, кровь тугой струей брызнула на рукав туники, выплескивая мучительный вой боли, а Леголас знал, что это конец, ведь ему нечем отразить удар всадника, что заносил сейчас над ним ятаган… Доли секунды… Как часто именно их не хватает, чтоб вырвать клинок из пораженного тела… Элберет всемогущая, убереги!.. Но удара не последовало. Вырывая меч из пасти убитого варга, Леголас изумленно смотрел, как труп орка соскальзывает на снег, а из груди его спереди торчит наконечник стрелы. Откуда-то совсем неподалеку неслись звуки чужой схватки. Чьи-то клинки остервенело звенели в неверной полутьме, озаренной пожаром. И снова уже слышанный эльфом баритон яростно ревел что-то на мордорской тарабарщине.

Не время было рассуждать. Воспользовавшись краткой передышкой, Леголас рванулся к конюшне, распахнул шаткие воротца, выпуская гнедого. Тот, всполошенный дымом, огнем и звуками боя, глухо ржал, вставая на дыбы и мотая головой. Не сейчас, друг, прошу тебя… Эльф пытался успокоить коня, но тот бился, не даваясь в руки, и вдруг громко, предостерегающе всхрапнул и ринулся мимо хозяина. Леголас лишь успел увидеть, как передние копыта скакуна обрушиваются на орка, подобравшегося к нему с тыла, пока он усмирял жеребца. Лихолесец бросился к коню, но все уже было кончено, орк лежал на снегу с раздробленной головой. Переводя дыхание, эльф огляделся, силясь разобрать что-то на задымленном поле боя… и вдруг понял, что уже не слышно звона клинков и рычания варгов. В дымном мареве ночной темени, полурассеянной сполохами огня, виднелись лишь трупы орков и хищников на истоптанном, запятнанном кровью снегу. Неужели все было кончено? Но кто же стал его нежданным союзником, без вмешательства которого сам Леголас неминуемо тоже уже лежал бы распростертым здесь, среди головешек и рассыпанных стрел? И словно в ответ на этот невысказанный вопрос, из темноты быстрым шагом показалась высокая фигура в глухом плаще с капюшоном. Леголас не шелохнулся. Он чувствовал, что незнакомец скажет все сам, и вопросов не надобно.

Тот подошел почти вплотную, и эльф отметил видневшийся из-под плаща домотканый охотничий камзол, совершенно не вязавшийся с кавалерийскими сапогами, по-военному четкой поступью и уверенным разворотом широких плеч. А незнакомец заговорил, так же по-военному коротко отсекая слова:

- Принц, будьте осторожны. Вас велено убить до новой луны. Берегитесь засад и остерегайтесь предателей. Ваш враг изобретателен и очень могущественен. Прощайте, Дивный, и не забывайте моих слов.

Отчеканив последнюю фразу, незнакомец отступил назад и скрылся в темноте.

- Постойте! – крикнул вслед ошеломленный эльф, – как вас зовут?

- Неважно, принц, – донеслось в ответ, – убирайтесь отсюда, вас уже ищут! Неподалеку отряд ваших эльфов! По числу наконечников, что мои парни обещали всадить вам в грудь!

Шаги стихли, словно растворившись в ночи, а Леголас, не сдержавшись, крикнул вслед:

- Благодарю вас, Йолаф!

Эта неожиданная встреча произвела на лихолесца намного большее впечатление, чем ночная схватка с орками. Чернокровой дряни Леголас вволю повидал на своем долгом веку. Но как оказался на месте боя мятежный ренегат, так настойчиво скрывавшийся от посторонних глаз? Почему вступил в схватку? Почему принял его сторону? И как прикажете расценивать его краткое и веское предупреждение?

Сразу после окончания боя, Леголас обыскал все орочьи трупы, но не нашел ничего, что пролило бы свет на причину нападения. Измотанный этими нескончаемыми, безумными сутками, эльф с бессильной злобой пнул лежащий на снегу орочий шлем и отправился назад к догорающим остаткам хижины. Подобранным копьем оттолкнул в сторону несколько горящих бревен и устало осел на снег. В горле, обожженном морозом и едким дымом, стоял колючий ком. Рана в плече, неглубокая и неопасная, тем не менее неистово кровоточила, и Леголас с трудом перевязал ее левой рукой. Непросохший, местами задубевший от холода плащ омерзительно покалывал кожу сквозь такую же влажную тунику. Но все это были лишь досадные неудобства…

Леголас готов был выть от ярости. Снова он мечется среди углов, зеркал и поворотов неведомо кем выстроенного лабиринта, снова слепо шарит по стенам в поисках щели, огонька, намека. Откуда взялся этот могущественный враг, о котором говорил Йолаф? Кому так срочно понадобилась его голова? Что за связь есть между Йолафом и этой загадочной личностью, раз рыцарь в курсе его планов? И все эти важнейшие загадки меркли перед одной единственной… Сколько ему осталось жить? Кто первый прикончит его, неведомый враг или столь же неведомая Плачущая Хельга? Никогда еще Леголас так близко не подходил к пропасти, на дне которой холодно и призывно журчало отчаяние. Никогда еще смерть так надежно и вкрадчиво не брала его за горло. Ах, отец… Так ли нужны тебе были богатства этой страшной земли? Так ли важен был тебе этот вояж, чтоб я столь дорого заплатил за твою славу?

Эльф ощутил, как горло сжимает липкая рука безысходности. На миг захотелось забиться в уродливом, недостойном припадке бешенства, кричать от злобы и обиды, проклинать всех, кто плел эти сети вокруг него, и кто толкал его дальше и дальше в губительные, жестокие тенета. Дыхание участилось, хрипло вздымая грудь, голову затопила горячая волна, и Леголас понял, что нужно немедля остановиться. Он набрал полные пригоршни снега и приложил к пылающему лицу, чувствуя, как по вискам и шее стекает вода. Сжал челюсти, медленно замедляя дыхание. Ничего… Рано сдаваться… Разве мало у него случалось в жизни умных, хитрых, смертельных врагов? И где же они? Большей частью гниют в земле, а он все еще стоит на ногах, господа. И Хельга… Он узнает, что это за злобная особа. Слышите, мастер Эрвиг? Я не верю, что вы могли нигде не увековечить это имя. Только не вы, старательно записавший шестнадцать способов остановки кровотечения при родовспоможении. И я найду, где вы припрятали эти сведения, непременно найду!