Трюкачи (СИ) - Пекальчук Владимир Мирославович - Страница 31

- Меня зовут Ичиро, а это - Танака, - представился высокий, - нам, видимо, по пути.

Они поравнялись с Тео и дальше пошли втроем, причем мальчик оказался в центре. Ичиро принялся рассказывать, как он когда-то устроил пакость учителю, Танака, посмеиваясь, ему поддакивал, Тео же молча посетовал на обстоятельства. Знай он наперед, что его будут искать двое бывших учеников, вроде приличные с виду взрослые люди - пошел бы домой не напрямик вдоль парка, а вкруговую, по оживленной улице, мимо автобусной остановки у школы. А еще лучше - вообще подзадержался бы на школьном дворе, и тогда Ичиро и Танака подошли бы к нему прямо там, на виду у всех учеников. Возможно, этих двоих в школе очень уважали, раз они постоянно дрались с хулиганами, тогда дружелюбная беседа с ними могла бы слегка подправить имидж Тео... Но увы, магия имеет свои пределы, и даже величайшему магу не дано предвидеть будущее, и потому сия дружеская беседа протекает именно там, где ее никто не видит. Печаль-беда.

В этот момент Ичиро вырвался на шаг вперед, привлекая к себе внимание, и, вполоборота повернувшись к Тео, изящно щелкнул пальцами:

- Кстати, гляди, что я привез из Киото.

Из его кармана появилось что-то металлическое и блестящее, и Тео осознал, что это кастет, в тот же самый миг, когда из-за спины его взяли в жесткий захват.

***

Киоко всегда относилась к Уруми практически как к младшей сестре, но только теперь ее голову посетила неожиданная и довольно нелепая мысль: неужели все младшие сестры временами бывают настолько несносными? Да, Уруми Кацураги весьма словоохотлива, чтоб не сказать - до невозможности болтлива, и в ее случае это скорее достоинство, нежели недостаток: она наивна, открыта и, обычно, с хорошим зарядом позитива и энергии. Но в последние дни подружку чуть ли не подменили, позитив испарился, и ее веселый щебет сменился печальным жужжанием. Уруми буквально-таки прожужжала Киоко все уши: Йома-Йома-Йома-Йома...

Сразу за этой мыслью Киоко сама себя пожурила: ей только жужжание мешает, а вот для Уруми действительно настали хмурые дни. Ходить в школу, словно в 'комнату страха'... Все попытки убедить ее, что ученик-гайджин, в случае чего, получит на орехи от Киоко, особого успеха не возымели.

- Тебе-то хорошо, - вздыхала в ответ Уруми, - ты сильная и смелая...

- Сильными и смелыми не рождаются, ими становятся, - возражала Киоко, - знаешь, тебе стоило бы записаться на уроки в наше додзе. Боевые искусства отлично закаляют тело и волю, и тогда бы ты не боялась ни Йому, ни кого другого.

Возвращаясь домой из школы через парк, Уруми снова завела свою шарманку.

- Не все могут быть крутыми, Киоко, пойми это! Ну какая из меня каратистка? Я маленькая и слабая...

- И что? Брюс Ли был всего на сантиметр выше тебя, еще годик-два, и ты станешь выше его. Вон Рюиджи, тоже низенький, но вполне успешно занимается у нас, вот он не боится Йому.

Уруми скептически взглянула на подружку и покачала головой.

- Рюиджи, конечно, классный, но... Киоко, ну скажи честно, ты веришь, что Рюиджи в поединке с Йомой будет иметь хоть какой-то шанс?! По глазам вижу, не веришь. Ну и толку с его смелости? Йома раскатал и Куроду с его кохаями, и четверых банцу из Бенибэ... Рюиджи ему не соперник, прихлопнет и не заметит.

Киоко вздохнула. Отчасти, Уруми права, Рюиджи никак не потянет против Йомы, если хотя бы половина слухов - правда. Другой вопрос, что уверенность в своих силах позволяет жить без страха и к тому же служит своего рода 'предостерегающей окраской' для потенциального агрессора. Статистика утверждает, что мастера боевых искусств гораздо реже становятся объектами нападения незнакомых агрессоров, просто потому, что они выглядят сильными и уверенными в себе, и уже не очень-то и важно, третий там кю или третий дан. Правда, некоторые иногда все же подвергаются нападениям: среди агрессоров иногда попадаются слепцы и дуралеи, и вот тут уже играет роль не аура уверенности в себе, а банальные сила и техника удара. Увы, не всех дураков, понимающих только непосредственное соприкосновение с летящим кулаком, война забрала.

- В общем, Уруми, не переживай. Уже завтра меня переведут в 'один-три'. Будем учиться в одном классе.

Они подошли почти к самому выходу из парка, и тут откуда-то спереди, из-за кустов, донесся вопль, а затем звук удара и топот ног. Киоко пробежала мимо кустов и пары молодых сакур, выскочила на улицу и в десяти шагах от себя увидела картину, от которой по спине поползли мурашки.

На тротуаре лежал человек с залитым кровью лицом и булькал, видимо, кровью. А над ним с перекошенным лицом стоял не кто иной, как Йома. Лишь завидев Киоко, Теода-сан повернулся и стремительно бросился прочь. За спиной Киоко пискнула от ужаса Уруми и тоже кинулась наутек, только в другую сторону, обратно в парк.

Вот и случилось то, чего все так опасались. Киоко сжала зубы, понимая, что оказалась полнейшей идиоткой, наивно полагающей, что странный гайджин неприятен, но не опасен. Те, которые считали его убийцей, оказались правы.

Девочка вынула из кармана мобильник и набрала номер полиции.

***

Этот и следующий день были для Тео самыми кошмарными за всю его предыдущую жизнь. Он бегом бросился домой, по дороге позвонив в 'скорую помощь', и с порога завопил:

- Мама! Мама, звони господину Йонаге! А я соберу ранец и подамся в бега, пока он не приедет из Киото!

- Господи боже мой, Теодорчик, что случилось?!

- Ну... В общем, меня наверняка обвинят в убийстве...

- Ушам не верю... Как?!

Тео сбивчиво рассказ о случившемся.

- Но, Теодорчик, тебе чего бояться, если ты не виноват? И потом, почему эти двое парней хотели тебя избить?! Что ты им сделал?!

- Мам, как ты не понимаешь?! Никому дела нет, что я не виноват, мне все равно никто не поверит!! Как минимум две ученицы видели меня, стоящего над умирающим, и как я докажу, что нападавших было двое и что один из них ударил кастетом другого?!! Пока не приедет господин Йонага, я погуляю где-то в парке поблизости, чтобы не встречаться с полицией. Если сегодня не приедет - ну, что-то придумаю.

Однако чуть позже оказалось, что положение дел с полицией не так мрачно. Не прошло и часа, как мама позвонила и сказала, чтобы Тео возвращался: полицейский, который приехал к ним домой, уже знает, кто именно был агрессором.

По счастью, помимо двух девочек, увидевших результат нападения, в доме напротив какая-то старушка поливала деревья бонсай на подоконнике и потому видела, с чего все началось. Тео, поразмыслив, решил послушаться маму, а если что, от полиции он все равно удерет.

Следующие три часа прошли тяжело. Тео пришлось по меньшей мере раза четыре рассказать всю историю, такие уж у полицейских методы, ловить на ошибках в показаниях. Еще одной удачей стал сам дежурный следователь, типично японский джентльмен средних лет в очках. Его зрение оказалось хуже, чем у большинства японцев, среди которых очкариков почему-то гораздо больше, чем среди людей других национальностей, и потому ничего странного во внешности Тео он не заметил.

О том, что вначале Тео-младшего взяли в захват и что кастет был у нападающего, полицейский знал из рассказа свидетельницы, больше всего его интересовало, что произошло после. На этот случай у Тео с отцом тоже была заготовка.

- Давайте вернемся к так называемой шашке. Вы говорите, что это была дымовая шашка. Как вы смогли ее применить, если вам вывернули руки за спину?

Плевый вопрос.

- Примерно так же, как это делает мой отец на сцене. Если бы шашка активировалась рукой, зрители бы не поверили ни в какую магию. Как именно - извините, но это коммерческая тайна отца. Фокусники не раскрывают своих секретов, а метод активации шашки отношение к делу не имеет. Важно, что активировал.

- Хм. Ладно. А почему свидетельница отрицает, что видела дым? Она описывает увиденное как 'водоворот навыворот', и не из воды, а из чернющей тьмы.