Golden Age (СИ) - "Kaisa123" - Страница 51

- Ты сделаешь. Потому что все хотят больше власти… И я когда-то хотел, - негромко произнес он. – И свернуть с этого пути у тебя не выйдет. Не только в том дело, что ты ведьма. Ты подло врала мне в лицо. Я отнесся к тебе с добротой, пошел навстречу… А ты?

Этот вопрос прозвучал так горько, что Кара вздрогнула всем телом. Эдмунд поджал губы. На душе было противно и мерзко. Как однажды он поверил Джадис, так сейчас положился и на эту девочку. Как выяснилось, совершенно зазря. Почему люди, которым он верит, так обманывают его ожидания? Есть ли в мире хоть кто-нибудь, кроме родных, кто заслуживает этого доверия? Кажется, младший король больше не сможет привязаться ни к кому.

- А я? Я могла бы сделать все, как травница, не выдавая себя, - тихо ответила Кара. Слезы бежали по ее бледным щекам. – Ты бы и дальше мучился от кошмаров, не в силах очнуться. Но я хотела помочь… И не жалею об этом.

- До утра ты будешь сидеть под стражей, - произнес твердо мальчик. – А там приедет король Освальд, и я сообщу о том, что одна из моих подопечных – все же ведьма. Он и решит твою судьбу. Вряд ли она будет счастливой, Кара.

С этими словами Эдмунд распахнул двери комнаты и вышел наружу, глотнув холодного воздуха. Следом за ним вылетел Меар, не произнесший ни слова за весь разговор, но король не обратил на него внимания. Опустив голову, пошел он обратно к себе, погрузившись в свои мысли. Снаружи замка бушевала яростная вьюга.

Комментарий к Глава 6

Как и всегда, с нетерпением жду ваших комментариев, дорогие читатели!

========== Глава 7 ==========

Кэр-Параваль никогда не захватывала полная тишина. Даже ночью, когда его обитатели спали, верные стражи хранили покой обитателей дворца, а вокруг шумел лес, в котором и под луной не утихала жизнь. С наступлением же утра белокаменный замок оживал. В его стенах начинали звучать голоса, по коридорам пробегали спешащие по своим делам слуги, и не было в Нарнии места более оживленного, чем ее сердце на берегу Восточного моря. Многое можно было встретить в нем – и радостные разговоры, и тихие опечаленные беседы в укромных уголках. Однако не только голоса оглашали Кэр-Параваль этим морозным зимним днем.

Мелодия, легкая, словно ветер, звучала в одном из залов. Мягкая, затейливая, она вилась в воздухе, то наполняясь весельем и силой, то становясь снова грустной и тихой. Звонкие, чистые ноты пели под руками королевы, что сосредоточенно касалась струн арфы, боясь ошибиться. Из-за этого дивная песня выходила несколько замедленной, заторможенной, и это Сьюзен категорически не нравилось. Казалось, ничто не может отвлечь девочку от ее занятия, но вот какая-то посторонняя мысль промелькнула на краю сознания, и палец сорвался. Чудесная мелодия прервалась на фальшивой, неприятной ноте. Звук ее, дребезжащий, грязный, разнесся по всему залу, ткнулся в витражные окна, не имея возможности вырваться наружу, и медленно, неохотно угас.

Сьюзен поморщилась. Он изрядно помучил ее слух, прежде чем исчезнуть. Королева была недовольна собой. Ей все казалось, что рукам не хватает ловкости, движениям – плавности и нарочитой расслабленности. Ведь правительница Нарнии не должна играть на арфе, словно идя в последний бой! Хотя это и сложная наука, любая образованная персона должна овладеть инструментом в той мере, чтобы слушателям чудилось, будто и они без малейших усилий смогут повторить мелодию. Стоит только начать, и пальцы сами запорхают по струнам, точно бабочки! Девочка упорно стремилась к тому, чтобы обрести желанную легкость. Опыта пока не хватало – училась она немногим больше полугода, но уже имелись значительные успехи. Увы, фальшь оттого не была более благозвучной. Она врывалась в песню, будто неприятности и беды – в размеренную, ставшую уже привычной жизнь, диссонируя с ней и только расстраивая свою создательницу.

Немного раздосадованная ошибкой, Сьюзен некоторое время посидела в тишине. Сатир, звонкоголосый менестрель, не мешал ей – за прошедшее время он уже привык к манерам своей ученицы. Старательности и усердия девочке было не занимать. Она стремилась полностью соответствовать своему статусу королевы Нарнии. Никто не имеет права опорочить этот почетный титул необразованностью и грубостью! Оттого, кроме государственных дел, Сьюзен много времени уделяла и светским дисциплинам – танцам, музыке, манерам. Создав в своем воображении некий идеал, она желала добиться его во что бы то ни стало. Уж в этом ее занудство, высмеиваемое по-доброму братьями, как раз пригодилось! И если некоторых жестких рамок она уже не замечала – спина теперь постоянно была расправлена, а голова – высоко поднята, далеко не все давалось также легко.

Однако не только потому девочка тратила время, чтобы овладеть сложным музыкальным инструментом. Вообще выбор его оказался весьма сложным. От духовых типа дудочек и свирелей Сьюзен сразу же отказалась. В конце концов, у нее был волшебный рог, что хранился в сокровищнице вместе с бальзамом Люси, способный призвать помощь в случае опасности. А вот коснувшись арфы, она сердцем почувствовало, что это оно. Не только изысканный вид и нежные переливы привлекли королеву. Струны арфы ласкали ее пальцы, привычные к тетиве лука. Хотя его Сьюзен крайне редко брала в руки – она не любила драться и всегда предпочитала мир войне, пока не была вынуждена стрелять, это знакомое, щемящее душу чувство не отпускало ее. Оно заставляло добиваться совершенства, часами просиживать у инструмента и извлекать из безмолвных струн песню, что взлетает к самому потолку. Казалось, вместе с этой чарующей мелодией воспаряла ее собственная, практичная и неромантичная душа… И волшебная, неясная сказка падала, разбиваясь вдребезги от фальшивой ноты.

Но вот время занятия подошло к концу. Сьюзен со вздохом сожаления покинула зал и учителя. Помимо развлечений, которыми стали некоторые уроки, ее ждало и много работы. Конечно, не столько, сколько легло на ее плечи в отсутствие Эдмунда, но по-прежнему немало. Ведь Питеру требовались помощники в его нелегком деле. Одному не управиться с целой страной, и королева испытывала заслуженную гордость, когда вспоминала о помощи, оказанной брату за зимние месяцы. Без нее государю Нарнии пришлось бы несладко! Ведь со столькими проблемами они столкнулись: и торговля с Орландией поначалу не ладилась, и Тархистан предпринимал попытки продавить Нарнию, добиться для себя более выгодных условий сотрудничества, которые Верховный король не мог позволить. Отношения между Нарнией и Тархистаном постепенно накалялись, и это не могло не тревожить. Видимо, Эдмунду удалось лишь отсрочить неизбежное столкновение, хотя это и так было понятно: чего еще ждать от врага, которого сдерживает лишь опаска напороться на скрытое оружие? Сьюзен старалась успокаивать Питера, который выходил из себя по мере того, как Тисрок усиливал на него давление. Верховный король был терпелив, но не когда его в сотый раз склоняют к одному и тому же. Будучи разумной и осторожной, не любящей риск, девочке удалось уговорить брата пойти на некоторые уступки – слишком маленькие, чтобы каким-либо образом навредить Нарнии, но способные охладить раскаленное железо. У нее с трудом получилось убедить государя в необходимости такого шага. Питер очень тревожился насчет того, что поддавшись раз, Нарния может никогда не выбраться из-под гнета Тархистана. Империя очень сильна и, почувствовав слабину, запросит большего. Могут ли они идти на такой риск?

- Зависит от того, как именно выразить свою позицию, - заметила Сьюзен. – Ведь можно показаться трусами… Или же мудрыми людьми, которые готовы к компромиссу, не теряя твердости в суждениях.

- Под мудрой ты себя, видимо, подразумеваешь? – проворчал Питер, но призадумался. С облегчением королева узнала позже, что он прислушался к ее словам. Порой государь Нарнии был слишком прямолинейным, когда как сестра его предпочитала или не подпускать опасность близко и гасить ее заранее, или же обходить ее стороной, вовсе не сталкиваясь. Долг ее заключался в том, чтобы помогать Верховному королю на его непростом посту и компенсировать отсутствие Эдмунда, которого все равно никто не сможет полностью заменить.