Арсенал-Коллекция 2014 № 07 (25) - Коллектив авторов - Страница 9

Дружным огнем летчика и стрелка ближайший противник был поврежден и с остановившемся мотором начал со снижением уходить к линии фронта. Подбитый «Авиатик» имел достаточный запас высоты и мог благополучно спланировать на свою сторону, но его летчик «переборщил» в стремлении оторваться от преследования и оказался слижком низко. В результате «Авиатик» опустился на французской территории. Второй немецкий экипаж решил не испытывать судьбу и бежал. Правда, это решение оказалось перестраховкой, потому что самолет Наварра оказался небоеспособен: сильная тряска стала причиной вынужденной посадки. На земле выяснилось, что неопытный стрелок в своем энтузиазме попал по винту собственного самолета.

2 августа Наварр был представлен к ордену «Почетного Легиона» : «Аджюдан эскадрильи MS12, пилот умелый и преданый, провел несколько воздушных боев, один из которых закончился пленением двух неприятельских офицеров и неприятельского самолета. Вызывался добровольцем на все трудные задания, выполнял специальные и особенно опасные миссии с полным успехом».

«Специальными миссиями» (по крайней мере, частью из них) - были полеты по доставке агентов за линию фронта. Летчику требовалось, совершив посадку в заданной точке на неприятельской территории, высадить агента, затем (при необходимости) вернуться и доставить его обратно. Посадка на неподготовленной и незнакомой площадке в тылу противника представляла большую опасность, малейшая ошибка могла привести к попаданию в плен. Понятно, что такие задания поручали лучшим летчикам, и Наварр был в их числе.

Летом 1915 года на фронт начали поступать истребители «Моран» N, или, как их еще называли, «Моран-Монокок»[⁷ Monocoque тогда означало просто «круглый фюзеляж», а не конструкцию корпуса аэроплана с несущей обшивкой.]. К большому разочарованию Жана, новые машины получали только летчики предвоенной известности. В своем дневнике он записал: «Некоторое время назад к действиям на фронте подготовили монококи Моран-Солнье. Как это обычно и случается, они были отданы тем летчикам, которые не имеют достаточной квалификации для их использования, и которые никогда не добьются даже минимальных успехов. Только мы, малыш Жан (как называют меня друзья) и Пиволо (Пеллетье д'Уази) оказались забыты, мы, кто доказал нашу способность и желание сражаться на таком самолете».

Первая жертва Наварра - «Авиатик» B.I - во время транспортировки во французский тыл

Так и не дождавшись желаемых аэропланов, летчики пошли на последний шаг: написали рапорт о переводе в пехоту. Подействовала ли эта угроза, либо сама энергия, с которой они добивались своего, но командующий фронтовой авиацией полковник Эдуар Барес личным распоряжением выделил два самолета для «лучших пилотов французской авиации».

Тем временем «Парасоли» 12 эскадрильи начали постепенно заменяться новыми разведчиками-бипланами «Ньюпор»-10, и с 20 сентября часть вновь стала называться N12.

Осенью Наварр летал на «Монококе» и «Ньюпорах», как на двухместном, так и на переделанном в одноместный истребитель. На каком из истребителей он одержал свою третью победу, точно не известно, но считается, что это был «Моран».

В феврале 1916 года, как раз перед началом сражения, вскоре названного «Верденской мясорубкой», Жан Наварр получил назначение в эскадрилью N67, базировавшуюся на аэродроме Бар-ле-Дюк в районе Верденской Крепости. Его новая часть была истребительной, вооруженной одноместными «Ньюпорами»-10, а также новейшими «Ньюпорами»-11, а в конце весны появились и более мощные «Ньюпоры»-16. На самолетах этих типов и летал обычно Наварр, но по крайней мере один боевой вылет он сделал и на двухместном разведчике с наблюдателем су-лейтенантом Адриеном Лепсом. Этим аэропланом мог быть «Ньюпор»-10 или 12, либо (что менее вероятно) «Спад» А2.

Ранним утром 26 февраля Жан на аэродроме изучал новый для себя истребитель «Ньюпор»-11. Послышался гул моторов и над летным полем прошла тройка немецких разведчиков. Недолго думая, Наварр прыгнул в кабину и взлетел на перехват. Он догнал противников уже у линии фронта и атаковал замыкающего в группе. После короткого боя немецкий наблюдатель поднял руки, сдаваясь на милость победителя, и самолет приземлился рядом с фортом Розьер.

С чуством выполненного долга Наварр вернулся на свой аэродром, где его ждал разгневанный командир эскадрильи. Последний тут же устроил Жану разнос за вылет без приказа и, несмотря на все оправдания, включая доклад о победе в воздушном бою, пригрозил арестом за любое последующее нарушение дисциплины. Всего через несколько минут после этого вблизи аэродрома прошла девятка немцев. Наварр опять не стал дожидаться приказа или спрашивать разрешения на взлет. Действуя по уже налаженой методике, он атаковал замыкающий самолет, летчик которого принял бой и заложил вираж, чтобы дать возможность стрелку открыть огонь. Француз сначала отвернул в сторону, затем быстро сблизился с целью и выпустил в упор короткую очередь. Его противник перевернулся на спину, затем перешел в пикирование...

Первые же месяцы военной службы показали, что Жан Наварр и армия не слишком совместимы друг с другом. Летчик ни во что не ставил военный этикет и традиции, а его острый язык не делал различия между солдатами и офицерами. К тому же Жана всегда отличала большая самоувереность, впрочем, вполне оправданная - он был блистательным летчиком, одним из лучших в то время. Но если командир 12 эскадрильи был вполне либерален, и прощал своему подчиненному все его выходки, в 67 эскадрилье все обстояло иначе.

Понимая, что впереди его ждет трибунал за невыполнение приказа, и это, вероятно, его последний вылет, Наварр направился в сторону фронта, пытаясь найти противника для атаки. Никого больше не встретив, он вернулся на свой аэродром на последних каплях бензина, полный дурных предчуствий. Однако все закончилось как нельзя лучше: его спасло вмешательство полковника Бареса. Командующий был свидетелем первого боя Наварра и приехал на аэродром, чтобы лично поздравить летчика.

В середине марта был ранен Жорж Гинемер, имевший тогда 8 побед, и Наварр стал «асом Франции номер один». К тому времени он совершал боевые вылеты чаще любого другого летчика, к концу месяца доведя свой счет до семи подтвержденных побед. Например, 3 апреля он выполнил три вылета, и провел четыре успешных воздушных боя. Официально ему засчитали только одну победу, так как остальные три сбитых им самолета упали далеко за линией фронта (возможно, в данном случае имела место путаница, т.к. три «предположительные» победы Наварр одержал 24 апреля). Тогда же ему присвоили звание «су-лейтенант».

Жан стал весьма известной фигурой, о нем писали газеты, и, возможно, именно его впервые назвали «асом». За постоянное патрулирование над линией фронта его прозвали «Часовым Вердена» (La Sentinelle de Verdun), и этим титулом он гордился больше чем всеми наградами.

Непрерывные воздушные бои означали не только увеличение числа побед, но и постоянный риск, и 19 мая Наварр встетился в воздушном бою с равным себе немецким летчиком, которому к тому же в тот день сопутствовала удача. Француз был подбит и с большим трудом сумел посадить изрешеченный «Ньюпор». К счастью, ни одна из пуль не попала в летчика. Немцы в тот день не одержали ни одной официальной победы, а значит установить имя победителя не представляется возможным.

Жан Наварр перед «Ньюпором»-11 N868

Жан Наварр вскоре после присвоения офицерского звания «су-лейтенант>>, весна 1916 г.

«Ньюпор»-11 N868