Арсенал-Коллекция 2014 № 10 (28) - Коллектив авторов - Страница 9

Последние дни июня 1917 г. не были отмечены чем-либо примечательным для летчиков эскадры, но в начале июля, в преддверии своего наступления, британцы увеличили количество боевых вылетов на фоторазведку. Еще в апрельских боях стало ясно, что в случае неприятельской атаки спасти разведчика может только немедленное бегство или истребительное прикрытие, однако в качестве самолетов эскорта продолжали использоваться такие же разведчики. Утром 2 июля патруль Рихтгофена встретил подобную группу, отправленную 53 эскадрильей. Результат оказался не слишком приятным для англичан. Барон выбрал для себя противника и в упор выпустил по нему длинную очередь - объятый пламенем R.E.8 рухнул на землю. Атаки ведомых были не столь удачны, но еще один разведчик разбился, едва перетянув линию фронта (пилот погиб, наблюдатель тяжело ранен). Оба сбитых самолета были из состава эскорта, остальным англичанам, включая «фотографа», удалось унести ноги.

Этот день стал датой фактического создания JG I: именно тогда все четыре эскадрильи были собраны в Маркебеке (район Куртре). До этого они базировались на разных аэродромах, хотя и недалеко друг от друга. Теперь Манфред мог идти в бой во главе кетте из любой из своих эскадрилий, но предпочитал летать вместе с летчиками из своей старой части.

После «вспышки активности» 2-го числа, последующие несколько дней прошли тихо, но 6-го положение опять изменилось. В 9.50 утра (в 8.50 по немецкому времени) с аэродрома 20 эскадрильи RFC взлетела шестерка F.E.2d. Их задачей было «наступательное патрулирование», что применительно к истребителям означало расчистку воздуха, а в данном случае - бомбардировку. На обратном пути они наткнулись на патруль из Jasta 11 во главе с Рихтгофеном (10 «Альбатросов»), Манфред заметил неприятельские самолеты, когда те еще были в глубине немецкой территории, и расположил свою группу таким образом, чтобы перекрыть англичанам путь отступления, а затем начал сближение. Однако в воздушном бою барону поучаствовать так и не удалось: когда до противника оставалось еще 300 метров, он был ранен в голову.

Позже он писал: «Внезапно что-то ударило меня по голове. На какое-то время мое тело оказалось парализованным. Мои руки безвольно упали, ноги мне не повиновались. Хуже того, оказался парализован также нерв, идущий к глазам - я совершенно ослеп. Я чувствовал, как моя машина переворачивается, падая. В тот момент я понял - так чувствует себя тот, кто сбит и погибает. Каждую секунду я ожидал, что мои крылья оторвутся.

Вскоре ко мне вернулся контроль над руками и ногами, и я схватил ручку управления. Автоматически я выключил зажигание, но что делать дальше? Невозможно летать без зрения. Я снял очки, но даже тогда я не смог увидеть солнце. Я полностью ослеп. Секунды казались вечностью. Я понимал, что все еще падаю. Время от времени моя машина выравнивалась, но затем валилась снова. Вначале я был на высоте 4000 м, теперь я потерял уже по крайней мере 2-3 тысячи метров. Я сконцентрировал всю свою энергию и говорил себе: «Я должен видеть, я должен видеть, я должен...».

Еще через несколько мгновений, показавшихся часами, летчик начал различать темные и светлые пятна, а затем зрение восстановилось, пусть не полностью, но достаточно, чтобы видеть землю. Первым делом барон бросил взгляд на приборы - альтиметр показывал 800 м, затем развернулся на восток и попытался восстановить ориентировку. Под самолетом не было видно ничего, кроме воронок, но затем показался знакомый лесной массив - значит это своя территория. Необходимо было срочно сажать машину, но внизу все было перерыто снарядами, поэтому пришлось снова включить двигатель. Манфред уже начал терять сознание, когда когда заметил ровную площадку... Через несколько мгновений «Альбатрос» уже катился по траве, оборвав по дороге несколько телефонных проводов.

Истребитель Рихтгофена на месте вынужденной посадки 6 июля 1917 г.

Лейтенанты Отто Браунек (10 побед, погиб в воздушном бою 26.7.17) и Альфред Нидерхофф (7 побед, погиб в воздушном бою 28.7.17) последовали за своим командиром, когда его самолет потерял управление. Когда барон выровнял машину, они прикрывали его от возможных атак, а затем кружили над местом посадки, пока не подоспела помощь. Первым у самолета появился офицер с ближайшего поста наблюдения лейтенант Ханс Шрёдер, следивший за ходом боя с помощью своего телескопа. Он обнаружил раненого летчика лежащим на земле рядом с самолетом - тот был в сознании, но не мог подняться. После оказания первой помощи, лейтенант на автомобиле одного из близлежащих штабов доставил аса в Куртре в 76 полевой госпиталь (бывшая больница святого Николаса).

Тем временем воздушный бой продолжался, с обеих сторон подошли подкрепления. В итоге британцы говорили о 30-40 противниках, но сколько их было в действительности - неизвестно. Хотя к середине 1917 г. F.E.2 уже устарел, при сохранении плотного строя умелые экипажи вполне могли за себя постоять. В данном случае именно так и произошло: англичане построили оборонительный круг и, огрызаясь огнем, сумели пробиться на свою территорию, потеряв всего один самолет разбившимся при вынужденной посадке (наблюдатель на этом F.E.2d был смертельно ранен во время боя).

Таким образом это столкновение было явно неудачным для немцев, которые не сумели одержать ни одной победы[10. Этот факт может быть косвенным подтверждением того, что немецких истребителей было все-таки не так много, как заявили англичане.]. Английские же экипажи не были столь скромны: по возвращении на свой аэродром пилот лейтенант Сесил Ричардс и стрелок 2-й лейтенант Алберт Уир заявили об одной победе (третья по счету у обоих), но настоящими героями оказались претендовавшие сразу на 4 сбитых «Альбатроса» капитан Доналд Каннелл (победы № 5-8) и его наблюдатель 2-й лейтенант Алберт Вудбридж (первые 4 победы). Все пять побед проходили по категории «Out Of Control», так как летчикам и без того было чем заняться, кроме как следить за падающими самолетами[11. По этой причине достоверность побед британских разведчиков была еще меньше, чем у истребителей.]. Еще несколько побед одержали пилоты «Трипланов» 10 эскадрильи RNAS, но они появились уже после того, как краснохвостый D.V начал беспорядочно падать.

Обычно лавры победы над «красным бароном» отдают экипажу капитана Каннелла, хотя единственная причина, по которой это можно сделать - простая статистическая вероятность.

Победителям, однако, было не суждено долго радоваться своему успеху. 12 июля во время очередного боевого вылета капитан Каннел, днем раньше одержавший 9-ю победу, был убит осколком зенитного снаряда. 19 августа в воздушном бою был ранен и попал в плен лейтенант Ричардс (к тому времени одержал 12 побед); его стрелок, одержавший по разным данным 9 или 10 побед, погиб в авиакатастрофе 11 сентября. Единственным, кто сумел благополучно завершить свой «тур», был Алберт Вудбридж. Он был ранен в воздушном бою 31 июля, но через несколько месяцев вернулся в эскадрилью и сумел одержать еще три победы, летая на «Брисфитах». В ноябре он вернулся в Англию и поступил в летную школу, успев в 1918 г. повоевать на истребителях, хотя и без каких-либо успехов. После войны он остался в авиации и погиб в авиакатастрофе 7 сентября 1929 г.

Ранение не представляло опасности для жизни, пуля прошла по касательной, повредив кости черепа, но не разбив их. Но все же Манфред был в буквальном смысле на волосок от смерти, и это сильно на него подействовало. Все, кто его хорошо знал отмечали перемены. Если раньше барон был просто не слишком общителен, то теперь он стал настоящим затворником, осознав свою смертность, он уже не слишком надеялся дожить до конца войны, и сосредоточился только на своей работе - сбивать самолеты противника.

Рихтгофен вернулся на фронт 25 июля, но еще несколько недель врач не допускал его к полетам. За это время было проведено несколько операций по удалению мелких осколков кости вокруг раны. Только в середине августа барон снова поднялся в воздух, а 16-го провел свой первый после 6 июля воздушный бой. Едва начав маневрировать, он понял, что явно поспешил: ему пришлось бороться не только с английским истребителем, но и со своим головокружением и слабостью. С большим трудом он сумел справиться и с тем, и с другим.