Тихим полетом его настигала… - Алекс Джо - Страница 11

Паркер убрал бумаги в папку.

— Ваш архив заслуживает самого высокого восхищения, — подавляя зевок, заметил я. — Дорого бы я заплатил, чтобы узнать, что думает Скотленд Ярд обо мне…

Паркер покачал головой.

— Ты, по-моему, никогда не преступал черту закона… А что касается Сирила Бедфорда, то, может, не откладывая в долгий ящик, прямо сейчас и пригласим его?..

Я кивнул.

Сирил Бедфорд был огромного роста, а плечи его были даже шире, чем у брата. Он спокойно сел за стол и достал трубку и кисет. Набив трубку табаком, он отложил ее в сторону и выжидательно посмотрел на меня.

— Примите мои соболезнования, мистер Бедфорд, в связи с кончиной вашего брата, — начал я. — И все же, если вы в состоянии отвечать на мои вопросы, мы были бы вам очень благодарны за помощь в расследовании этого трагического события.

Сирил Бедфорд не пошевелился.

— Говоря о помощи, — продолжил я, — я имею в виду довольно сложное положение полиции…

При моих последних словах Сирил Бедфорд вздрогнул и начал раскуривать трубку.

— Будьте так любезны и выразитесь яснее, — наконец проговорил он.

Я кивнул.

— Я хочу вам сказать, что ваш брат был убит.

Сирил Бедфорд прикрыл глаза. Затем он вновь открыл их и спокойно спросил:

— Вы в этом уверены?

— Абсолютно. И поэтому расскажите нам, пожалуйста, о последних часах перед смертью брата. Как вы провели их?

Сирил Бедфорд выпустил кольцо дыма и медленно начал:

— Сразу после ужина мы пошли ловить ночных бабочек. Ассистент моего брата Роберт Ройт был занят корректурой машинописного текста, который он должен был утром отдать в издательство. Погода была хорошая, и брат собирался просидеть у экрана несколько часов, чтобы пополнить свою коллекцию Мертвых Голов. Гордон ловил насекомых, а я убивал их при помощи цианистого калия. Охота нам удалась, мы поймали четыре Мертвые Головы и он был в отличном настроении. — Тень улыбки промелькнула в уголках губ Сирила Бедфорда. — Ловили мы до двух часов ночи. Затем к нам спустился Ройт, и мы вернулись в дом все вместе. Роберт отправился к себе наверх, я в лабораторию, а Гордон пошел в свой кабинет, чтобы все подготовить перед отъездом в Америку. Он договорился с нами встретиться не в 7 утра, как мы планировали, а на час раньше, то есть в 6.

— Понятно. Что вы делали дальше, после того, как поднялись в фотолабораторию?

— Я проверял сохнущие пленки. Через несколько минут ко мне вошел Гордон.

— Так, значит, ваш брат был у вас уже после того, как вы расстались в холле?

Сирил удивленно вздернул брови.

— Конечно, был. Он хотел взглянуть на снимки Atropos. Мы немного поговорили, и он ушел.

— Он пошел в свою спальню или вниз?

— Думаю, что вниз. Я попросил разбудить меня в половине шестого, потому что иногда не слышу будильника.

— В котором, примерно, часу ваш брат заходил к вам в лабораторию?

— Я могу вам сказать точно, потому что посмотрел на часы, — ровным голосом сказал Сирил. — Было как раз два часа двадцать пять минут.

— Спасибо. — Я вытащил из пачки сигарету. — Что было потом?

— Я еще несколько минут поработал, а затем отправился спать.

— А это было, примерно, в котором часу?

— Кажется, без пяти три. А может быть, пять минут четвертого. Я не помню.

— Простите, — вдруг не выдержал я. — Вы переживаете смерть брата?

Сирил вынул трубку изо рта и какое-то время молча смотрел на меня. Наконец он сказал:

— Бывали минуты, когда я ненавидел его больше, чем кого бы то ни было. Он тоже не любил меня. Еще с детства.

— Благодарю за искренность. Но должен вам сообщить, что мы более или менее в курсе причин, по которым вы его ненавидели. У нас есть досье на вас из архива Скотленд Ярда. Вы признаете, что смерть сэра Гордона была бы вам на руку?

— Ах, так вы уже знаете грехи моей молодости… — Сирил криво улыбнулся. — Да, действительно, смерть Гордона не является самым грустным событием в моей жизни. Но я вынужден вас разочаровать: я не убивал сэра Гордона Бедфорда.

— А кто, по-вашему, мог это сделать?

Сирил вскинул голову и положил на стол потухшую трубку.

— Не знаю. — Голос его металлически зазвенел. — А если бы знал, все равно вам бы не сказал.

— Почему? — Я прищурился.

— Потому что мой покойный брат, кроме своих легендарных идеальных качеств, не имел ничего человеческого. Это был кошмар нашей жизни. И поэтому, кто бы его ни убил, а он наверняка был убит, ибо самоубийство — это слишком человеческое проявление чувств, оказал мне большую услугу, чтобы выдавать его.

— Вы считаете, что у него не было поводов для самоубийства?

Сирил Бедфорд вновь задумался.

— Не знаю, — наконец сказал он. — Честно говоря, я не вижу повода, по которому он должен был лишить себя жизни.

— Одновременно вы не видите, мистер Бедфорд, никого, кто мог бы его убить?

— Нет. Единственной, пожалуй, кандидатурой являюсь я, ваш покорный слуга. Но я не убивал, повторяю.

— Я вовсе не уверен, — пробормотал я, — что только у вас был повод убивать сэра Гордона. Значит, это вы выращиваете такие прекрасные георгины.

— Я… — Сирил был явно ошарашен моим последним вопросом.

— Мне показалось, что они мексиканских сортов, не правда ли?

— Да, — удивленно ответил Сирил. — У вас богатые познания в этой области…

— Спасибо. И спасибо за помощь. Но до конца следствия вам придется оставаться в вашей комнате. Как и всем остальным.

Бедфорд молча кивнул и вышел из столовой.

Как только за ним закрылась дверь, Паркер удивленно спросил:

— Что это за бред ты нес про георгины? При чем тут они?

— Просто я вспомнил, как называется химический краситель, который входит в состав георгин этого сорта. Он имеется еще в красных розах.

— Ну и как?

— Цианин…

— Насколько я понимаю, — Паркер заглянул в свою чудовищную записную книжку, — у нас остались только обе миссис Бедфорд. С которой начнем?

Но судьба выручила Паркера, дав ответ на этот вопрос. Потому что зазвонил телефон.

— Из центра, шеф, — в который раз просовывая свою круглую голову, провозгласил сержант Джонс.

Паркер быстро вышел из столовой.

Я прикрыл глаза. Да, именно так. Конечно, только Джудит Бедфорд могла разрезать фотографию… Интересно, как она выглядит?..

— Хочешь узнать, чьи отпечатки обнаружены на раме витрины и на фотографии? — услышал я над ухом голос инспектора. — Ну, соня! Могу поспорить на бутылку коньяка, что ты не догадываешься…

— Когда ты начинаешь вести себя как настоящий полицейский, так и хочется щелкнуть тебя по носу.

— Ну валяй, говори, если ты такой умный! А я послушаю. — Мой друг самодовольно улыбался.

— Скажу. Разве что по секрету.

— Ну, ну…

— Солнышко мое, я знаю, что это отпечатки Джудит Бедфорд.

Паркер открыл рот, потом закрыл его, потом снова открыл.

— Да… — протянул он. — Значит, с меня бутылка…

— Нет возражений, — рассмеялся я. — Надеюсь, этой даме сейчас туго придется… И знаешь, Бен, мне кажется, что дело подходит к концу.

Мне стоило большого труда не отразить на лице то выражение, которое готово было уже появиться при первом впечатлении от Джудит Бедфорд.

Женщина, которая предстала перед нами, ни по каким критериям не соответствовала статусу жены Сирила Бедфорда. Низкого роста, сутулая, она выглядела маленькой горбуньей без горба. К тому же она оказалась абсолютно седой. Ее скорее можно было принять на бабушку Сирила Бедфорда, нежели за его супругу. Двадцать лет назад она встретила молодого красивого великана… Влюбилась ли она в него с первого взгляда? Наверняка.

— Миссис Бедфорд, не могли бы вы пролить хотя бы немного света на это дело? — спросил я, откашлявшись. — Ваш муж, как и секретарь покойного, уверяют, что за два-три часа до смерти сэр Гордон не проявлял ни малейшего желания заканчивать жизнь самоубийством. Он готовился к поездке в Америку. Тем не менее его обнаружили мертвым, отравленным цианистым калием, подсыпанным в кофе, а рядом прощальное письмо самоубийцы, где он пишет, что причиной является его собственная нечестность, если можно так выразиться, в торговых делах…