Запах Вереска (СИ) - "Kapkan" - Страница 56

Сам же магистр стоял рядом с правителем и с безразличным взглядом следил за той «игрой», которую устроил Ридэус. Слишком сильно любил этот вампир запах крови, наслаждался убийствами. Всю жизнь желавший славы, а на деле оказавшийся в тени Ивона, сейчас он играл со своими жертвами. Зачем спешить, ведь сегодня никому не спастись и не уйти. Глупая театральность, которую Свилион никогда не любил. Другое дело Ивон. Его Ивон... Холодный, жестокий, не знающий сомнений, лишенный чувств и не знающий поражений. Он всегда упрямо шел к своей цели и всегда получал то, что желал. Но в последнее время его самый любимый ученик слишком сильно изменился. В его глазах все так же продолжал жить холод, но теперь все его естество бунтовало. И это совершенно не нравилось ему.

- Вы довольны, милорд? – с еле скрываемой насмешкой спросил старый вампир и прикрыл блестящие алым глаза.

- Только после того, как получу голову черного пса, – процедил сквозь зубы Валентин, – и насколько я помню, это вы позволили ему уйти.

- Мои воины найдут его, – мрачно ответил магистр, – все равно, с такими ранами ему не выжить.

- Очень надеюсь, – хмыкнул Валентин, и губы его скривились в злой ухмылке, – для вашего же блага.

Но ответить раздраженный магистр не успел, потому что неожиданно среди вампиров поднялся хаос.

- Что за... – пораженному Валентину только и оставалось, что стоять и, не веря глазам, смотреть на отряд воинов, перекрывших путь мечникам.

Они живой стеной встали между такими же ошарашенными оборотнями и остальными. Развернув свои стрелы и, не колеблясь, выпустили их по взмаху знакомого до рези в глазах клинка. Сам же его хозяин уже в следующую минуту одним махом отрубил голову замахнувшегося на Маркуса вампира.

- Ивон? – удивленно выдохнул Маркус и чуть не пропустил очередной удар.

- А ты кого ожидал увидеть?! Всю Небесную рать?! – рявкнул белокурый мечник и, прижавшись спиной к спине оборотня, поднял клинки.

- Кай... Он... – все-таки голос подвел и перешел в хрип.

- Он жив, – отрезал Ивон, – Диана везет его в безопасное место, я пришел за тобой.

- Я не брошу наш клан!

- А кто сказал, что МЫ бросим НАШ клан?

На мгновение замерев, серо-бурый оборотень бросил быстрый взгляд на своих волков и увидел, наверное, самое удивительное зрелище в своей жизни. Оборотни и вампиры дрались бок о бок. Прикрывая друг друга и отрезая атаки напавших. Нет, они не перестали быть врагами, но сейчас они объединились против общего врага. Потому что эта горстка хладных была единственной, что пришла им на помощь...

- Что ты делаешь?! – заорал Ридэус и, с трудом уйдя из-под меча своего уже без сомнений бывшего командира, отскочил назад.

Так же шокировано и ничего не понимая стояли в стороне и все остальные мечники. Растеряно переводя взгляд с Ивона на всегда такое спокойное, а сейчас со скоростью превышающей даже вампирскую, меняющего выражение лице магистра. Они просто не знали, что сделать, ведь перед ними стоял их наставник, собрат, друг, в конце концов, и яростно защищал какого-то безродного пса.

- Отойди, Рид, – пылая алыми глазами и скаля клыки, ледяным тоном произнес Ивон, – забери всех и уходи.

- Ты с ума сошел, командир?! – рявкнул взбешенный воин.

- Рид, не заставляй меня, – в упор посмотрев в глаза вампира, процедил белокурый хладный.

После этих слов мечник окаменел. Он, сузив глаза, смотрел на Ивона и понимал, что тот не шутит. Если понадобится, он будет драться и будет на стороне волков. И Ридэус понял. Он со злобой сжал меч в руках и прошипел сквозь зубы:

- Раз ты посмел предать нас из-за какой-то мифической Истинной Пары, то и судить тебя будут как грязного предателя. Оскверненный...

Слово ударило сильнее серебряного хлыста. Белокурый воин дернулся и удобней перехватил оружие. В горле застрял ком от взгляда на собственных соратников, с которыми когда-то проливал кровь. Сейчас все они смотрели на него с презрением и ненавистью. Оскверненный, грязный, грешный... Тот, кто добровольно отрекся от них из-за оборотня, направил оружие против них. Он с самого начала знал, что так и будет. Их не примут, не поймут, но от того внутри все только сильней сжималось. В эту самую минуту он терял их, терял свою семью. И возникает вопрос, а стоил ли всех этих потерь черный альфа?... Да, стоил. Он стоил того, чтобы жить для него и умереть за него.

- Может быть, – оскалился Ивон и бесстыдно провел языком по острым, длинным клыкам, – но в отличие от тебя, я знаю, какова на вкус кровь моей пары.

Это подействовало мгновенно и ударило под дых. Ридэус перерезал горло молодой волчицы в ту же минуту, как понял, что происходит. Красивой, голубоглазой, нежной. Прошло шесть лет, но он до сих пор помнил ту тоску и безграничную боль в бездонных озерах. Эти глаза и по сей день преследовали его во снах. Они глубокой раной легли на сердце, которая все еще кровоточила. И Ивон знал об этом. Он был там и еще долгую ночь провел, сидя у постели воющего от потери солдата. Не позабыл об этом и сам Ридэус, потому что в следующую минуту Ивон дрался уже с пятью своими бывшими солдатами...

*

Есть ли у тьмы глаза? У этой они, несомненно, были, и сейчас она не сводила свои неестественно ярко-голубые от его волка. Зверь свернулся клубком и чуть ли не скулил от боли. Каждый нерв, каждый мускул, каждая его частичка пылала, словно окунутая в чистейшее зачарованное серебро. А тьма смотрела на это с такой жадностью, наслаждаясь его беспомощностью. Волк был заперт и не мог ни защититься, ни вырваться из своей клетки. Чудовище, что было теперь заперто вместе с ним, острыми когтями разрывало тело и вонзало клыки в незащищенную шею. Оно впивалось в него и делало это с особой жестокостью. Тьма не знала ни милосердия, ни пощады. Объятое ненавистью и грязью, оно с наслаждением пачкало его, проникая в сердце клубком ядовитых змей. Но вместе с тем, не трогая душу. Погладив лишь кончиками когтей и отпустив. Разбив на осколки всего его и начав собирать старые узоры на новый лад, вплетая в них себя. Кай чувствовал ее и сколько бы не сопротивлялся, результат всегда был противоположным и слишком болезненным.

Он спал так долго, но что значит время в кромешной тьме под скулеж внутреннего зверя? Черный альфа искал выход из этой беспросветной ночи так долго, что, наконец, найдя его, попытался вырваться, и, что логично, за блаженной тьмой наступил глухой стон, вырвавшийся из изодранной груди. Стоило только сделать глубокий вдох, как легкие хлестнуло огнем. Захрипев, Кай попытался открыть глаза и... Не смог. Рука дернулась к тугой повязке на глазах, но пальцы мгновенно поймала чья-то узкая, но крепкая ладонь. Кай настороженно зарычал, однако, почувствовав хорошо знакомый запах, расслабился.

- Диана... – прохрипел он и опустился обратно на подушки.

- Не так резво, волчара, – сильнее сжав его руку, прошептала хладная, – раны почти уже затянулись. Но некоторое время ты будешь слаб. За глаза не волнуйся. Они восстановятся через пару-тройку дней. Слава Небесным, что ты вообще выжил, засранец ты живучий!

- Где... где я? – в глотке было сухо, как в обожженной солнцем пустыне, и это еще не говоря о том, что желудок скрутило в очередном приступе тошноты.

- В Блодхарте, – рядом раздался плеск воды, и уже через минуту на лоб легла мокрая ткань.

Но это показалось только каплей, которая мгновенно превратилась в пар на раскаленной коже. Кайрен горел от кончиков волос до самых ногтей. Жар проник под самое мясо, пробрался по мышцам до самых костей. Нет, одной лишь жалкой тряпки было мало. Тело онемело и безвольной куклой обмякло на мягких простынях под теплым одеялом, которое так хотелось сбросить с себя.

- Лежи смирно, – рыкнула девушка на пытающегося подняться оборотня, – Иви сказал, что тебе будет плохо еще некоторое время, но потом это пройдет.

- Где он? – тяжело дыша, произнес Кай и еще больше напрягся, когда не услышал ответа.

Зато вместо него было слышно, как она нервно ломает пальцы. Даже с поврежденным слухом и слетевшим к чертям нюхом, из-за которого хотелось обернуться волком и, позорно заскулив, прикрыть лапами нос. Но вместо этого оборотень глухо зарычал и попытался повернуться на бок.