Пропавший канцлер (СИ) - "atat" - Страница 111

Пёс наверху будто с ума сошёл, он уже не лаял, а выл или орал как резаный, было не понять. Или же это в голове Снега стояла такая какофония звуков, что было не разобрать, что, где и откуда. Упираясь передними лапами и сильнее расслабив задние, буквально распластав и вытянув тело в узком пространстве, Снег выкарабкался из западни. И вовремя, потому что упало ещё несколько камней, похоронив под собой ту пару, что придавила Снега.

Волк немного проморгался, но всё равно видел крайне плохо. Набившаяся в глаза земля вызывала постоянное слезотечение, и разобрать что-либо в мареве осыпающейся земли было невозможно. А вислоухий пёс всё лаял и лаял, только как-то не так, как в самом начале обвала. Снегу подумалось, что если бы ему, например, захотелось донести до кого-то свою мысль, не зная языка, то он, наверное… Точно! Вислоухий брехун пытается что-то ему сказать! Но что?

Камни теперь падали чуть реже, основная их масса уже лежала на дне, но в стенах их оставалось ещё много. А пёс всё лаял, и Снег вдруг понял, что тот ему говорил: «Прямо впереди камень!» Снег рванул вперед, понимая, что если камень падает с одной стороны стены, то приземлится у основания противоположной. Позади грохнуло. Есть! Снег воспрянул духом, а пёс наверху снова гавкнул: «Слева камень!» – и через секунду: – «Справа камень!» Снег шарахнулся вправо, следом влево и вверх на ещё шевелящийся валун. «Камень впереди!» – донеслось сверху. Не открывая глаз, Снег метнулся вперёд и врезался мордой в стену. Что такое? Стена стала ближе? Вислоухий заорал сверху: «Стены сближаются! Тебя завалит землёй!» Дальше Снег плохо помнил, что делал, он молотил лапами по рыхлому земляному потоку, изо всех сил пытаясь в нём не утонуть. По голове и бокам больно били камни, но он изо всех сил стремился наверх, туда, где сейчас надрывался странный пёс. И всё же Снегу чуть-чуть не хватило удачи, он уже было совсем выбрался наружу, как стены колодца окончательно осыпались, погребя его под собой. Чернота накрыла его сознание.

Сколько времени Снег отсутствовал, было неизвестно, только очнулся он оттого, что кто-то лизал его нос. Снег чихнул и открыл глаза. Вокруг по-прежнему всё расплывалось, но было гораздо светлее, чем раньше. Неужели он на воле? Попробовал пошевелиться – безуспешно, всё тело оказалось чем-то сдавленным. Значит, его просто засыпало! Вот в чём дело. Выходит, надо выбираться, но как это сделать? Снег ещё раз изо всех сил дёрнулся – напрасно, он завален так, что из земли торчит одна только морда. От отчаяния волк заскулил.

«Я тебя откопаю», – тявкнули рядом. Вислоухий? Вот же… Снег попытался рассмотреть пса, но так ничего и не увидел. Он лежал и слушал, как трудится возле него эта странная собака, отгребая лапами землю от головы. Вскоре Снег мог шевелить ушами, затем головой, спустя ещё какое-то время были освобождены лапы. Снег тут же принялся отчаянно вырываться из земляного плена, упираясь лапами, буквально выдирал себя из могилы.

Порядочно уже уставший пес также напрягал последние силы, он давно содрал когти на лапах, но не останавливался, продолжая рыть землю. И вот наконец, скуля от боли в задних лапах и хвосте, Снег выбрался на волю и рухнул на живот, тяжело дыша. Вислоухий радостно затявкал и энергично завилял хвостом. Он улёгся на живот и подполз к волку ближе. «Можно я вылижу тебе глаза?» – «Можно», – Снег покорно положил голову на передние лапы и позволил незнакомцу пройтись языком по слезящимся глазам. А ничего так, не очень больно. Дальше уже просто лежал, отдыхая и наслаждаясь такой непривычной заботой. Он забыл обо всём на свете, даже о вожаке и их с ним важной миссии, он лежал, прислушиваясь к своим странным ощущениям. Ему казалось, что он снова маленький неуклюжий волчонок, а мама вылизывает его мордашку после того, как он напился молока. Нет, ерунда это всё, не может он всё это помнить, это просто фантазия.

Снег уснул и не заметил, куда подевался его спаситель, он столько натерпелся в том каменном мешке, что сейчас просто отключился. Запах еды заставил затрепетать ноздри, а больные ещё глаза – широко распахнуться. «Ты принёс мне еду?!» – растерялся Снег. «Да. На кухне её много, авось не заметят», – ухмыльнулся пёс. Снег благодарно мигнул и одним махом проглотил большую часть угощения, потом пододвинул вислоухому сахарную кость: «Это тебе - ты такой худой». – «Нет, ешь ты, а я себе еще украду», – отказался пёс. Снег не стал спорить и захрустел костью.

– Вот он! Держите его! – ударило вдруг по нервам. – Заходи справа, сейчас мы укокошим этого наглого вора!

Вислоухий шарахнулся куда-то в сторону и завизжал от ужаса и боли, когда вокруг его шеи захлестнулась удавка.

– Попался, дворняга, теперь тебе конец! Не будешь больше воровать еду.

Пёс жалобно заскулил, болтая в воздухе лапами: удавка так пережала ему горло, что бедняге оставалось жить совсем чуть-чуть.

– Так его, ворюгу! Я заначил этот кусок для себя, а он его украл и где-то прикопал! – орал кто-то из людей.

Никто из них не обратил внимания на грязную, как им показалось, кучу листьев в развороченной земле. Только угрожающее рычание с той стороны заставило людей обернуться. Огромный страшный зверь с белым оскалом, налитыми кровью глазами, словно бог земли, медленно приближался к ним. Вислоухий был забыт, его бросили, даже не развязав.

– Мочи зверюгу! – люди бросились на волка, размахивая дубинами.

Их численное превосходство было бесспорным, но Снег слишком долго прожил среди людей, чтобы узнать все их повадки. Увернувшись от просвистевшей возле самой головы дубины, он вцепился зубами врагу в руку – короткий вскрик боли и хруст ломаемых костей даже не коснулся его слуха. Второму нападавшему, только замахнувшемуся для удара, Снег перегрыз горло. Крутнувшись в воздухе и увернувшись от третьей дубины, волк припал к земле и, сделав короткий бросок, перегрыз сухожилие на ноге третьего нападающего. Человек не удержал равновесие и рухнул на спину, успев выставить перед собой свое оружие. Снег легко перекусил деревянную рукоять и вцепился врагу в горло.

Весь поединок занял несколько секунд. Оставив на поле боя одного раненого, Снег бросился к хрипящему в удавке вислоухому. Нащупав зубами на шее собаки перехлестнувшийся ремень, легко его перекусил. Пёс хватанул воздуха и закашлялся. Снег обнюхал своего нового друга, проверяя, не ранен ли тот, и вдруг замер – вислоухий не пах как кобель… «Ты что, девочка?!» От неожиданного открытия волк вновь, как тогда в колодце, бухнулся задом на землю и так замер, рассматривая лежащую перед ним собаку. Он только сейчас её как следует рассмотрел: ничего приметного, простая дворняга, вдвое меньше его самого, как у людей говорят, «ни рожи ни кожи». Но эта самая дворняга спасла ему жизнь.

Снег смотрел и смотрел на всё ещё дрожащую собаку и почему-то подумал, что та совсем уж и не уродина, а очень даже ничего, даже симпатичная, худая, правда, но это ерунда, где сейчас найдёшь упитанных. И вообще, пусть только кто-нибудь назовет её уродиной, сразу с жизнью распрощается. «Тебя как зовут?» – выдавил наконец из себя Снег. «Никак. У меня нет хозяина, который дал бы мне имя». – «А где ты живешь?» – «Нигде. У меня никогда не было дома». – «А хочешь жить в стае? У меня есть одна на примете». – «Хочу. Только меня туда не примут, меня отовсюду гонят». Снег вдруг вспомнил себя, вечного скитальца, которого также не принимали ни в одну волчью стаю, но ведь нашлась одна-единственная, совершенно необыкновенная стая, где его приняли и полюбили. Почему бы не позвать туда и эту бедолагу. «Там, куда я тебя зову, примут, даже не сомневайся. Идти сможешь?» – «Да». – «Тогда идём». Снег неуверенно лизнул вислоухую в нос и поднялся на лапы.

========== Глава 69. ==========

Морок с шумом покидал зал. Он выползал наружу сквозь пролом в стене, который сам же недавно и сделал. Он считал, что миссия его завершена, и хотел куда-нибудь уползти, чтобы спокойно переварить еду. Он давно так сытно не ел, очень давно. Теперь же очень хотелось понежиться где-нибудь на солнышке или же на чуть прогретых камнях. Солнце, правда, уже клонилось к горизонту, да и камни были холодными, но наружу всё равно хотелось – устал он от всех этих сражений.