Танцуя во тьме (СИ) - "Roman off" - Страница 20

Все будет хорошо, верь мне.

В крови плещется азарт.

Оставив меня, Исмаэль вернулся в кресло. Налил себе в бокал, щелкнул пультом и приглашающе повёл рукой, ехидно улыбаясь.

- Приступай, детка.

С первых нот узнаЮ мелодию, под нее я часто танцевал на корабле, интересно, что у меня за импресарио объявился, что и запись танца Исмаэлю скинул и музыку? Надо будет обязательно выяснить и надавать по рогам. Мелодия была подходящая, длинная, с задорным, игривым началом и медленным чувственным концом. То, что надо.

Приступим. Я ему эту «детку» в глотку вобью. Нежная, предвкушающая улыбка не сходила с моих губ.

Тягучие звуки флейты вызывают озноб по коже, и я словно вижу себя со стороны. Нежные руки плетут в воздухе сеть для глупых мальков, бёдра, завораживающе вздрагивая, заставляют петь монисто, в разрезах шальвар мелькают обнаженные ноги…

Музыка ускоряется, колокольчики на браслетах вторят барабанам, склонившаяся к плечу голова открывает беззащитную шею, губы призывно улыбаются, смотри…

Стон флейты, бубен... шаг, ещё... летящие волосы, шаг, ещё... вздох, ещё... в груди жжёт пожар…

Живот мелко вздрагивает, смотри... да, малыш, так, смотри... ближе, ещё, ещё, ускользаю от твоих рук... пару шагов назад, бедра выделывают что-то совсем невообразимое, изгибаюсь, словно языки пламени на ветру, волосы всплеском дополняют картину. Вновь скольжу к тебе ближе, ты ещё держишь лицо, но на висках у тебя пот и губы пересохли… Мелкий шаг в сторону, ещё... теперь чуть ближе, дразню тебя, я почти в твоих в руках, монисто звенят, так, да, малыш, смотри… Куда руки тянешь! Ещё рано! Вновь ускользаю…

Музыка замедляется... поехали, плавный изгиб… выдох, разворот... прогиб в спине...Замереть, отойти…

Смотри… летящие волосы отражают блеск светильников, мелкая дрожь бёдер перерастает в томные волны…

Чуть прикусываю губы, звон цимбал... смотри на меня... так, молодец, твой взгляд уже горит, тебе уже все равно, что вся команда пялится на нас, а я кожей чувствую их взгляды, они отдают холодом по позвоночнику…

Руками, пальцами, я маню тебя... ты уже мой… Мой, никуда теперь не денешься, смотри...

Гибкие руки словно обнимают невидимого любовника, прогибаюсь в спине, доставая волосами до пола, сквозь ресницы не свожу с тебя взгляда, ловя малейший оттенок прорывающихся чувств. А они прорываются, ты уже не можешь их сдерживать, твои глаза отливают бешеным огнём, нет места на моем теле, которое бы они не обласкали взором…

Мягкой карамелью расстилаюсь по полу, ситар поёт, лукавая улыбка на губах, прогибаясь в пояснице, откидываюсь назад, практически ложась лопатками на пол, поднимаюсь, взмах головы, волосы накрывают меня сверкающим водопадом, гнусь лозой, руки тянутся к тебе, ты мой…

Кошкой ползу к тебе, это ты думаешь, что ты хозяин... Милый, какой же ты наивный... Змеей вползаю между твоих колен, оглаживая их, чуть надавливая ногтями, ловя твою ответную дрожь. Обвиваюсь вокруг тебя… Резкий выдох в шею, чуть прикусить, совсем не больно… Окутать волосами, отгородить от всего мира…

Твои руки судорожно сжимают меня, не вырваться, да я и не хочу… Твой рот добирается до моего лица, нет милый, целоваться мы с тобой не будем…

Стягиваю с тебя рубашку… Ощущение чужих взглядов пропадает, словно отрезало. Значит, пора сворачивать концертную программу, интересно кто такой совестливый, что отключил камеры? Памятник ему, посмертный.

Обнимаю твои бёдра ногами, плотно прижимаюсь, ощущая твое напряжение, изгибаясь, отклоняюсь назад, открывая свой беззащитный живот… Чем ты и пользуешься, прижимаясь губами… Да, милый, так, тони, тони во мне…

Нащупываю твою недопитую бутылку и с размаху опускаю её тебе на голову. Всё.

Музыка еще играет, ты лежишь, не шевелясь, твои губы все так же касаются моей обнажённой кожи. Давлю всхлип в зародыше. Твоя голова в крови. Плакать буду дома.

Я с трудом выползаю из-под Исмаэля. Расслабляться рано.

- Алис? Алис, ты в порядке? – Голос брата прорывает пелену, окутавшую мой разум.

В последний раз окидываю взглядом Исмаэля и бегу к Салебу.

- Алис, скорей, у нас мало времени.

- Да... Да. Как расстегивается эта штука?

Крюк высоко, мне пришлось подтащить пуфик, чтобы достать до него.

- Алис, там должен быть рычажок, это стандартный зажим. Скорее!

- Да, да, сейчас. – То ли я такой слабый, то ли эту хрень заело. – Да Боже ты мой, открывайся, сволочь!

Щелчок, секундой брат снимает с крюка руки. Бля, он еще и в наручниках!

- С ними-то что делать?!

- Спокойней. Нужно оружие. Сейчас.

Салеб кидается к неподвижно лежащему Исмаэлю.

- Есть.

Я срываю с себя бусы, попутно рассказывая план Уго, браслеты и пояс тоже вон, штаны не потеряю, а быть ходячей сигнализацией, нет уж, увольте. Стягиваю волосы какой-то тряпкой, не хватало еще запутаться. Слышу сухой щелчок и, подняв глаза, вижу как брат со свободными уже руками замер у двери, аккуратно выглядывая в щёлку.

- Все чисто, Алис, за мной.

Выскальзываю за ним, мазнув взглядом по Исмаэлю. Разумеется, только чтобы убедиться, что он все так же неподвижен.

Мы крадемся по коридору. Как-то незаметно я оказываюсь впереди, указывая путь. Меня словно ведет какое-то наитие. Я просто нюхом чую куда надо свернуть, а когда затаиться, пережидая опасность. И, кажется, я знаю кому сказать спасибо за этот нюх. С нежностью вспоминаю мышонка, и в ответ приходит теплая волна, словно он ластится, мягкой шёрсткой щекоча ладонь. Мы выдвигаемся на финишную прямую и переходим на бег.

Мы почти успели, когда сзади послышался дикий крик.

- Не стрелять! Брать живыми!!!

Мы бежим сломя голову.

Грохот сапог за спиной всё ближе.

Шлюзовая дверь открылась, мы не успели даже притормозить, впечатываясь в стену. Спасибо, Уго.

Корабли все еще были соединены «рукавом». Влетев в него, Салеб принялся закрывать резервный механический замок, похожий на штурвал парохода. А я стоял у шлюзового окна и смотрел. Подбежавшие парни пытались что-то сделать с той стороны, но брат уже запер замок и заблокировал его лазерным ружьем, что он прихватил в каюте Исмаэля.

А я смотрел на подходящего капитана Тонга. Какой-то мужик суетился возле него, пытаясь оттереть кровь, но Исмаэль лишь отмахивался от него как от надоевшей мухи. И смотрел на меня. И взгляд его был страшен.

- Алис, уходим. Заканчивай смотрины.

Вместо того, чтобы поторопиться, я подошел ближе к окну. Положив вздрагивающие пальцы на стекло и, не разрывая зрительного контакта с Исмаэлем, я прикрыл глаза. Одевая маску любимого наложника, я чуть облизнул губы, с удовольствием отмечая, как напряжённо он следит за каждым моим действием. Немного помедлив, наслаждаясь своей игрой и его реакцией, я резко открываю глаза, отстраняясь и позволив скользнуть на лицо насмешливой улыбке. Левая бровь ехидно приподнялась, губы растянулись в хищном оскале и пальцы сами собой сложились в замечательную комбинацию. И пусть он не поймет земного посыла, думаю, общий смысл оскорбления до него дошёл. Так как лицо у Исмаэля стало… стало... в общем, с таким лицом убивают.

Мы с братом бежали по «рукаву», впереди я уже видел наших парней, открывших шлюзовую дверь, а я смеялся. Я хохотал, откинув голову и захлебываясь смехом. Перед глазами все еще стояло удивленно-оскорбленное лицо Исмаэля.

Подавись «деткой», малыш!

====== Глава 22. Слава героям! ======

После бурной встречи у шлюзов, Салеб ломанулся в рубку, а я, как привязанный, потащился за ним. Хотя почему как – привязанный и есть, ведь брат так и не выпустил моей ладони. Как бежали по «рукаву» вместе, так и держит до сих пор, то ли забыл, то ли еще чего, да я и не против. Меня ощутимо вело. Сил еще хватило добраться до рубки и пообниматься с друзьями, но доклад Уго я уже слушал, забившись в какое-то кресло, куда меня усадил капитан. Сам он, рухнув на место первого пилота, принялся щелкать клавишами, что-то проверяя и регулируя.