Книга по химии для домашнего чтения - Степин Борис Дмитриевич - Страница 32

На дверях своей квартиры в Казани Бутлеров приклеил извещение приблизительно такого содержания: «Ал. М. Бутлеров визитов не делает и не отдает, но всегда очень рад видеть у себя своих добрых знакомых». Извещение шокировало горожан, так как в провинции свято чтили визиты.

В 1868 г. при поддержке Менделеева (см. 2.13) Бутлеров был избран профессором химии Петербургского университета. Перед голосованием Менделеев сказал на совете: «А. М. Бутлеров — один из замечательнейших русских ученых. Он русский и по ученому образованию, и по оригинальности своих трудов… В химии существует бутлеровская школа и бутлеровское направление». Кафедра общей химии, которую возглавлял Менделеев, была разделена на две: кафедру неорганической химии, оставленную под руководством Менделеева, и кафедру органической химии, заведование которой было поручено Бутлерову.

Через шесть лет по представлению академика Зинина (см. 2.32) Бутлерова избрали академиком Петербургской академии наук (Бутлеров был учеником Зинина в Казанском университете).

В начале 1886 г. Бутлеров, забравшись на стул, чтобы достать книгу из шкафа, сделал неловкое движение и почувствовал сильную боль под коленом. На другой день у него образовалась опухоль. После операции и почти двухмесячного постельного режима у себя в имении Бутлеровке Александр Михайлович начал ходить и даже отправился на охоту. Но после возвращения с охоты он почувствовал себя плохо и вскоре скончался, не дожив до пятидесяти восьми лет всего двадцати дней. Его скоропостижная смерть была вызвана закупоркой кровеносных сосудов сгустками крови, которые, видимо, образовались на месте опухоли.

Во время гражданской войны 1918–1921 гг. имение Бутлеровых было сожжено. В пожаре погибли все рукописи и письма Бутлерова.

Бутлеров и Менделеев

После неизбрания Менделеева в академики руководство Петербургской академии наук решило на это место выдвинуть кандидатуру профессора Бейльштейна Федора Федоровича (1838–1906). Секретарь академии академик Веселовский обратился к зарубежным химикам с просьбой дать характеристику работ Бейльштейна, хотя оценка научной деятельности претендента была дана русскими химиками. Это возмутило Бутлерова. Бутлеров, будучи по натуре человеком мягким, добрым, уважающим чужое мнение, внушал симпатии всем, кто с ним соприкасался, однако никогда не поступался своими принципиальными убеждениями. А с избранием Менделеева в члены Петербургской академии наук дело обстояло так. В 1874 г. академики Зинин (см. 2.32) и Бутлеров представили кандидатуру профессора Менделеева в адъюнкты академии по химии. При голосовании кандидатура Менделеева была провалена одиннадцатью голосами при всего восьми голосах за избрание. Особенно рьяным противником избрания Менделеева был Веселовский, заявивший: «…Мы не хотим университетских. Если они и лучше нас, то нам все-таки их не нужно»..В 1876 г. Бутлеров снова представил Менделеева к избранию членом-корреспондентом академии. На этот раз Менделеев был избран, но надо иметь в виду, что звание члена-корреспондента было в то время только почетным титулом и не означало, что данное лицо — полноправный член академии.

В 1880 г. умер академик Зинин, и на вакантное место академика по технологии и химии Бутлеров вместе с тремя другими академиками предложил кандидатуру Менделеева. Но при выборах Менделеев снова был забаллотирован: «за» — 9, «против» — 10 голосов. Возражали против избрания Менделеева престарелый и больной президент академии и видный географ Ф. Н. Литке, имевший право на два голоса при избраниях, и академик-секретарь Веселовский, преклонявшийся перед зарубежными химиками. По поводу поведения некоторых русских академиков Бутлеров писал: «Одни из “наших” — слабы, другие боятся гласности и всякого скандала, третьи эгоистичны, любят спокойствие, хотя критиковать охотники».

Конфликт

Менделеев и Бутлеров возглавляли кафедры неорганической и органической химии в Петербургском университете. Бутлеров был избран в академию, а Менделеев — дважды забаллотирован, несмотря на все усилия Бутлерова. Друзьями Менделеев и Бутлеров не были. Первое их столкновение произошло из-за увлечения Бутлерова спиритизмом. Со спиритизмом Бутлеров познакомился в семье Аксаковых в 1858 г. в их подмосковном имении Абрамцево. Затем в Ницце Бутлеров и его жена встретились с английским медиумом Юмом, впоследствии женившимся на свояченице Бутлерова. Александр Михайлович активно пропагандировал спиритизм, чем и вызвал возмущение Менделеева. В одной статье Менделеев так и написал (имея в виду Бутлерова): «…Есть ведь и такие, которые если чему-нибудь поверили, так поверят уже нацело, всей натурой».

В 1870–1880 гг. Менделеев выступил против теории химического строения, разработанной Бутлеровым. Особенно резко он сформулировал свое отношение к этой теории в третьем издании учебника «Основы химии» (1877 г.): «…Понятия структуристов не могут быть сочтены за истинные». Получалось так, что студенты университета слушали курс неорганической химии у Менделеева, где он отрицал теорию химического строения, а затем слушали Бутлерова, читавшего курс органической химии, в котором утверждалась полезность этой теории. После 1880 г. Менделеев прекратил свои выпады против теории химического строения.

Шторм

В январе 1868 г. Бутлеров решил посетить Алжир. Путешествие едва не закончилось трагически: в Средиземном море разыгрался двенадцатибалльный шторм. Буря унесла в море с корабля восемь матросов и весь находящийся на палубе груз. Бутлерову пришлось работать в качестве матроса и, спасая людей, он едва не погиб сам. Вот как рассказал Александр Михайлович об этом путешествии.

«Взгляд на море заставил меня забыть палубу. Не видав, не представишь себе ничего подобного: борта парохода, прежде высоко стоявшие над водой, теперь, казалось, были наравне с нею, а немножко подальше, и справа, и слева, поднимались водяные черно-синие горы, все испещренные бурыми пенистыми гребнями. Пароход, казалось, был ими сжат. Еще мгновение — и одна из них обрушилась через левый борт, целый водопад пролился в машинный люк. Почти бессознательно вскочил я на веревочную лестницу правой стороны, поближе к шлюпке, висевшей на растрах и уже разбитой ударами волн. Не замечая этого, я видел в ней надежду на спасение. Но потоки воды на минуту перестали литься через борт, я сошел на палубу и с нее, оборотись к корме, увидел, как за ней вдруг поднялась водяная гора… На мгновение я закрыл глаза, ожидая потопления, пароход прыгал, страшно качался, но не каждый ра:, черпал воду бортами… сам успел схватиться за веревки у мачты, когда через правый борт хлынула… новая масса воды и обдала нас с головы до ног. Судорожно цеплялся я за веревку и, к счастью, удержался. Секунды две я был совершенно в воде, невольно — открытыми глазами — видел синеву водяной массы, рот был полон воды. Весь мокрый, остался я на своем месте у мачты… Водяные горы поднимались и рушились между тем по-прежнему… одна из них ударила на ют, где находились капитан и двое рулевых. Капитан поднял руки и вскрикнул, колесо руля и поперечина оказались изломанными, раздробленными, но люди уцелели. За минуту перед тем капитан привязал веревками себя и их. Руль поспешили как-то прикрепить и, повернув пароход на ветер, предоставили его воле бури и волн».

Целых десять дней продолжалась буря. Наконец, пароход добрался до Алжира.

2.34. ТРАГЕДИЯ АКАДЕМИКА ЧИЧИБАБИНА

В учебнике академика Чичибабина «Основные начала органической химии», изданном в 1931 г., есть такое посвящение: «Памяти Наташи Чичибабиной, дорогой дочери, лучшего друга и помощника, посвящаю труд моей жизни».

Алексей Евгеньевич Чичибабин (1871–1945) родился на Украине в селе Куземино. После окончания гимназии он поступил в 1888 г. в Московский университет. Там же в 1903 г. Чичибабин защитил диссертацию на степень магистра химии. Защита прошла трудно. Проф. А. П. Сабанеев (1843–1923) назвал его самоучкой, а проф. Н. Д. Зелинский (см. 2.37) диссертацию забраковал. C 1909 г. Чичибабин стал заведующим кафедрой органической химии МВТУ. Большая часть его работ посвящена химии пиридина (см. 8.25). Чичибабин был организатором отечественной фармацевтической промышленности. Во время первой мировой войны, когда тысячи раненых мучились из-за отсутствия болеутоляющих средств, он для облегчения их участи разработал методы получения атропина, кодеина, кофеина, морфия и опия из отечественного сырья, создал технологию производства аспирина, салола и фенацетина. После 1917 г. он был назначен председателем правления химикофармацевтических заводов России.