Как песок сквозь пальцы (СИ) - "полевка" - Страница 99

— Ладно. Если тебе стало легче, то давайте вернемся домой, — Салах погладил по спине омегу и подмигнул Рону. — Сможешь сам вести багги, или придется учить Рональда?

У Рона загорелись от восторга глаза. Ему позволят вести багги! Дэйчи улыбнулся, надо же какой тонкий трюк, чтобы отвлечь ребенка. И довольно поцеловал Салаха в щеку. Рон сразу стал подпрыгивать на месте и уговаривал всех возвращаться домой. Ну чего еще они здесь не видели?

Дэйчи согласился, что самое интересное они уже увидели и, пожалуй, действительно можно вернуться домой. Но стоило только омеге закрыть лицо шейлой, как в нос ударил приторный запах жженой карамели, и его опять скрутило рвотным позывом. Откинув шейлу и отдышавшись, он посмотрел виновато на мужа.

— Я даже не представляю что делать, — Ясмину действительно было неудобно. — Я не могу закрыть лицо тканью, у меня просто сердце останавливается от ужаса. Разреши мне вернуться в эмират с открытым лицом.

— Но тогда все увидят, какой ты красивый! — Салах ревниво раздувал ноздри, но Рон в ответ только захихикал. — Это нарушение закона — открывать лицо меченному омеге. Он принадлежит своему альфе, и только он может наслаждаться его красотой!

— Салах, — Дэйчи отвесил подзатыльник сыну и, вздохнув, посмотрел на мужа. — Омега не может САМ открыть лицо. Но ты можешь дать мне разрешение ходить с открытым лицом не только перед бетами, но и перед альфами твоего эмирата. Ты же их называешь братьями! Это такое варварство наказывать их за то, что они увидят омегу брата!

— Но… — Салах хмурился, не находя слов.

— Салах, ты современный человек! — Дэйчи цеплялся за одежду альфы и говорил скороговоркой, чтобы успеть сказать все. — Я столько лет ходил с открытым лицом, что вдруг начинать его прятать это… это так, неправильно! И потом, я же не уговариваю тебя открыть лица всех омег! Только мое! Ты, как мой муж, можешь мне это разрешить. Этот жест будет символом доверительных отношений! И я могу закрывать его перед чужими альфами! А твои альфы, они же практически члены семьи!

— Отец! — Рон отбежал в сторону и поблескивал глазками подальше от папиных подзатыльников. — Вы ведь все равно вернетесь на Землю, а там папа не будет прятать лицо под платком. Получается, что чужим альфам на Земле можно, а своим нельзя?

— Салах, ну пожалуйста! Я просто не вынесу, если сейчас закрою лицо! — омега с такой мольбой смотрел в лицо своего мужа, что тот только тяжело вздохнул.

Салах впал в ступор от подобного заявления и стоял, раздумывая и шевеля бровями от тяжелых мыслительных усилий. Потом вздохнул и вышел к альфам, которые стояли на почтительном расстоянии от проема дверей. Он еще раз тяжело вздохнул и сказал:

— Я, Салах ад-Дин, разрешаю своему любимому супругу, Ясмину ай Салах, ходить перед альфами эмирата Ад-Дин с открытым лицом в знак доверия к его любви и в ответ на его просьбу! Ясмин, любовь моя, иди к нам! — Салах протянул руку к проему, где в темноте арки стоял омега.

Из тени вышел вначале Рон с камерой, он показал отцу восхищенно поднятый вверх большой палец в знак восторга, а потом начал снимать, как из темноты перехода показался смущенный папа с открытым лицом. Альфы склонились в поклоне перед супругом наследника, а потом с интересом посмотрели на омегу, чьим характером и поступками они уже давно восхищались и ставили в пример жителям эмирата.

— Ох, не смотрите на меня! — Дэйчи смущенно прикрыл глаза рукой. Альфы, испугавшись, склонились в поклоне, ожидая наказания за дерзость, но в ответ только услышали смешок и растерянный голос. — Я сейчас зеленый и совсем не красивый, лучше вы на меня потом посмотрите, когда я не буду похож на зеленую лягушку!

Альфы только ухмыльнулись образчику омежьей логики, а Салах притянул омегу к себе и поцеловал в висок.

========== Вилен, Юстиниан и все- все-все ==========

Рон с удовольствием вел багги вместо папы. Ясмин сидел рядом, наслаждаясь азартом в глазах сына. Из-за летящего песка он все же был вынужден прикрыть лицо шейлой, к счастью, от ветра, бьющего в лицо, запах выветрился из одежды и уже не вызывал рвотных позывов.

Все собрались на обед. Ясмин решительно отказался от еды, несмотря на совершенно пустой желудок. От вида и особенно запаха еды его все еще немного подташнивало. Рон во время обеда красочно рассказывал о том, как интересен северный город своей жуткой постапокалиптической красотой и о том, что отец разрешил папе появляться перед альфами эмирата с открытым лицом. Ясмин пил только воду и слабо улыбался, а потом ушел в спальню и, свернувшись калачиком, постарался уснуть. Салах посидел рядом и, удостоверившись, что омега заснул, вышел из комнаты.

Во время обеденного намаза жителям объявили, что в этом году Маулид ан-Наби будет проводиться с небывалым размахом. Мечети будет освещать свет Ошая, и сладости не будут продаваться, их раздадут детям совершенно бесплатно. Всем жителям предписывалось позаботиться о праздничной одежде и подготовке к празднованию.

Город довольно гудел после вчерашней торговли. Несмотря на то, что вместо двух ожидаемых автобусов с туристами, прибыло три, товара все равно хватило всем. Торговцы довольно потирали руки и спешили договориться с ремесленниками о новых поступлениях. Все только и говорили об успешной торговле и ожидаемом празднике. Салах отправился в ближайшую мечеть в надежде увидеть там Марка.

Так и вышло. Марк стоял рядом с группой имамов, они внимательно рассматривали купол мечети, как будто видели ее в первый раз. Марк держал в руках блокнот, куда время от времени что-то записывал. Салах пошел к ним навстречу, в надежде услышать, о чем они говорят и возможно участвовать в принятии решения.

Сбоку от входа в мечеть он вдруг увидел иноземца. Он был одет в белый брючный костюм, на голове у него красовалась широкополая шляпа. На шее у него висела профессиональная камера. Салах решил, что это журналист и решил его проигнорировать. Но судя по всему, у гостя были другие намерения. Он явно собирался поговорить с альфой, но увидев, что тот направился к группе священнослужителей, отошел к стене в надежде дождаться более подходящего для разговора времени. Салах сразу же выкинул его из головы и полностью погрузился в обсуждение возможных вариантов освещения мечети.

Вариантов было множество: от классического освещения с заменой масляных светильников на электрические до суперсовременной точечной подсветки. Кроме этого, Марк предлагал сделать наружное освещение здания мечети в ночное время. Он уверял, что будет очень красиво и торжественно. Имамы начали спор о правильности освещения мечети в ночное время, который сразу вылился в богословский диспут о красоте и целесообразности. Марк расслабленно ожидал вердикт. Он уже привык, что на Сабахе торопиться не стоит, а вот Салах, наоборот, хотел быстрого решения.

— САЛАХ! — по двору бежал перепуганный Вилен, подобрав полы верхней абая, чтобы не запнуться. — Салах! Он здесь! Он никуда не уехал! Он остался в гостинице!

Вилен, добежав до альфы, вцепился в отворот его халата и уткнулся лбом ему в грудь, ища защиты. Все во дворе опешили. Альфы-охранники, сопровождавшие Вилена, оторопев, застыли в нескольких шагах позади него. Салах страдальчески закатил вверх глаза и тяжело вздохнул. Потом развел руки, повернув их ладонями вверх, и достаточно громко и внятно спросил:

— В и л е н, ты решил присоединиться к моему гарему? — Салах выразительно посмотрел на рыдающего омежку. — Я думаю, Ясмин не будет в восторге от подобного предложения, но если ты настаиваешь…

— Нет, что вы, — Вилен хлюпнул носом и непонимающе уставился на мужа Ясмина.

— ТОГДА ОСТАВЬ МОЙ ХАЛАТ В ПОКОЕ И СДЕЛАЙ ДВА ШАГА НАЗАД! — рявкнул на него альфа. — Ты хоть понимаешь, что творишь?

Вилен испугано отскочил в сторону и с интересом посмотрел на гневного Салаха.

— Ну, ты же муж Ясмина, значит, поможешь мне! Он же… — Вилен беспомощно огляделся по сторонам, пытаясь понять, что он сделал не так. — А что такого? Я что-то не то сделал?