Война сердец (СИ) - "Darina Naar" - Страница 215

Наконец, около девяти часов, из дома вышла служанка. Данте хотел кинуться за ней, но одумался, увидев, что это не та девушка, которая ему нужна. Это не Либертад. Та более смазливая, более молодая и менее чёрная. Эта же тянула лет на сорок, кожа у неё была очень смуглая, крупный плоский нос выделялся на лице, а поджатые губы придавали ей уныло-брезгливый вид человека, который постоянно чем-то недоволен. Эта служанка, в таком же, как у Либертад, сером платьице и белом фартуке, с чепцом на голове и плетёной корзинкой в руках, прошла мимо кустов, где прятался Данте, зацепив за них юбкой. Вихрь цветочков полетел за ней как стая мелких-мелких бабочек.

То была Урсула, но Данте не осмелился пристать к ней с вопросами, боясь скомпрометировать Эстеллу. Скорее всего, эта служанка ничего не знает, лучше дождаться ту, другую. Всё равно Либертад рано или поздно выйдет из дома.

Урсула вернулась минут через сорок. Потом особняк покинул элегантный кудрявый блондин. В синем фраке, с цилиндром на голове, украшенным страусовым пером, он сел в экипаж и уехал. Снова появилась Урсула. Теперь она несла два тюка белья, очевидно, направляясь в прачечную. В одиннадцатом часу из особняка, кряхтя и отдуваясь, выплыла эстеллина бабушка. Одетая в ярко-малиновое атласное платье с завышенной талией и длинным шлейфом, в зелёной шляпке, с розовым зонтом в руках, она вышла в сопровождении (Бинго!) той самой Либертад, которую Данте и караулил.

Юноша встрепенулся. Конечно, он планировал поговорить с Либертад наедине, но эстеллина бабушка, когда он видел её на злополучной свадьбе Сантаны, произвела на него хорошее впечатление. Надо рискнуть.

Берта и Либертад прошли мимо кустов, где он сидел. Они не торопились, верно, бабушка вышла на прогулку, а Либертад сопровождала её.

Данте вылез из своего убежища и пошёл позади женщин, прячась за деревьями. Когда они миновали Бульвар Конституции и вышли на тихую аллейку Ла Ислета, где было мало народа и тротуар сужался так, что в ширину на нём не умещались и двое, Данте ускорил шаг. Настиг женщин. Хвать! Поймал Либертад за локоть.

Женщины, с невозмутимыми лицами что-то обсуждавшие, не планировали, что болтовня их будет прервана такой бесцеремонностью. И Либертад, и Берта, обе одновременно, вскрикнув, повернули головы и вылупились на Данте. Тот, с горящими глазами, весь бледный как покойник, и с гривой волос, усыпанной мелкими цветами, напоминал приведение. Возникла пауза.

— Ах, это опять вы? — первая пришла в себя Либертад.

Данте промычал что-то невнятное, и тогда Берта, отстраняясь от него, бросила:

— Чего это вам от нас надобно, ась? — покосилась она на его когти, зловеще выглядывающие из-под манжет.

Данте проглотил комок в горле.

— Я... я хотел узнать где Эстелла, — молвил он.

— Что-о-о? — женщины переглянулись.

— Эстелла, моя жена. Мне нужен адрес того человека, что держит её у себя. Этого маркиза, как его, Маурисио Рейес, вот. Он забрал её насильно, — в глазах Данте появился какой-то маниакальный блеск.

— Да как вы вообще смеете вот так, напрямую, нам такое говорить?! — взбеленилась Берта. — Какая наглость! Это ж уму непостижимо! Эстелла в доме своего мужа, и ей там самое место, ясно вам?

— Моей жене место со мной, я её муж! Скажите мне адрес! — потребовал Данте уже грубо.

— Это ж надо, а! — всплеснула руками Берта. — Знаете, молодой человек, ничегошеньки мы вам не скажем, — она нервно вертела в руках зонтик, отделанный кружевом. — Моя внучка со своим законным мужем. Они любят друг друга и счастливы. Маурисио достойный человек, а вы — всего лишь эпизод в её жизни. Детская любовь. Было и прошло, это был каприз маленькой девочки, и ничего больше. Так что имейте-ка совесть, прекратите нас преследовать, а то мы живо позовём жандармов!

— Но сеньора, — открыла рот Либертад, увидев, что Данте побелел ещё сильнее.

— Помолчи! — прервала Берта. — Мы ж хотели навестить Мисолину. Так что идём, Либертад, и не оборачивайся. Нечего связываться с этим бандитом.

Женщины быстро пошли вперёд, оставив Данте на дороге.

— Я всё равно её найду! — выкрикнул он в сердцах. — Я найду, даже если мне придётся перевернуть весь город!

Вот кошёлки! Разозлившись, Данте бросился бежать. Потом остановился, прижался губами к обручальному колечку.

— Эсте... Эсте, — позвал он в безумной надежде, что Эстелла откликнется. Кольцо сверкнуло в ответ, но этого было недостаточно.

Данте вернулся к особняку и ещё некоторое время шарахался вокруг него. Наконец, засёк, что Берта и Либертад идут назад. Обе красные, как варёные раки, они явно о чём-то спорили.

— Нет, я не согласна! — вопила Берта громко.

— Но сеньора!

— Ежели ты будешь помогать этому головорезу, я тебя выгоню, Либертад! Эстелла должна жить с Маурисио и точка. Он самый подходящий для неё человек. Замечательный мужчина, галантный, воспитанный, умный. И это как Эстелле только не совестно над ним издеваться?

— А я вот не уверена, что он такой уж замечательный, — буркнула Либертад.

— А я вот уверена! Эстелла вся в свою мамашу. Она просто глупая маленькая девочка, которая не видит своего счастья! Я категорически против, чтоб она имела дело с этим длинноволосым бандитом. Он убийца, он убил Луиса Парра Медина, он поджёг церковь, а то, что он до сих пор жив — это происки Дьявола. Он колдун, самый настоящий злой колдун. Он приворожил бедную девочку специально, вот и всё. А ты, Либертад, по-моему, замучилась совать нос в чужие дела! Скоро кто-нибудь тебе его оторвёт.

Тут они обе застыли, потому как Данте нахально преградил им дорогу.

— Опять вы?! — разгневалась Берта. — Да что ж это такое-то, в конце концов?

— Мне нужен адрес Эстеллы, — выговорил Данте сухо, пытаясь совладать с бешенством, что закипало в его груди от такой несправедливости. Он-то думал, что эстеллина бабушка на их стороне, а, оказывается, все, абсолютно все хотят отнять у него Эстеллу.

— Ежели вы сейчас же не уйдёте, я позову жандармов, — сказала Берта сурово. — Предупреждаю в последний раз. Я ведь не шучу, так что не нарывайтесь.

— Да зовите вы кого хотите! — прошипел Данте. — Нас с Эсте никто не разлучит, чего бы вы все не делали! Я буду бороться за неё! Хотите вы этого или нет, а мы любим друг друга, и я её найду и без вашей помощи и увезу туда, где нас никто не найдёт. И никогда, никогда вы её больше не увидите!

— Да вы просто маньяк! — Берта раздула щёки, став похожей на шарик.

Однако, Либертад, заметив в глазах Данте слёзы, опустила голову. Берта взяла её за руку и потащила в дом. Дверь за ними захлопнулась.

Данте ещё немного постоял, глядя на окна, потом развернулся и, пиная ногами камушки, побрёл прочь. Ну почему? Почему все против их любви? Разве они с Эстеллой делают что-то плохое? Любить — не преступление. Они лишь хотят быть счастливыми. Они нашли друг друга ещё в детстве и не могут потерять. Неужели это так сложно понять? Ладно, пускай беснуются, он всё равно её найдёт. Найдёт сам, без чьей-либо помощи. Город не такой уж и большой, чтобы тут можно было затеряться с концами.

Данте возвратился в «Маску». Пообедав закопчённой на углях говядиной, оседлал Алмаза и снова поехал в город. Он объезжал квартал за кварталом, читая вывески с названием улиц и домов. Останавливался у богатых особняков, изучая надписи на них.

Так продолжалось несколько суток. Данте вставал ни свет, ни заря, седлал лошадь и ехал искать дом Маурисио Рейеса. Благо, фамилию он запомнил, и это упрощало поиски. Данте пытался расспросить прохожих, но, верно, его вид вызывал у них подозрения, и они опасались отвечать на его расспросы. Данте уже совсем было отчаялся, пока, наконец, на пятые сутки не попал на улицу Святого Фернандо, где внимание его привлёк мрачный замок с башенками и остроконечной крышей, с окнами, такими малюсенькими, что в них не попадал свет.

Данте спешился. Привязав Алмаза к дереву, подошёл калитке, на которой висела табличка с гербом в виде гепарда, выпускающего из ушей пламя. «Фамильный замок Рейес Прието. Построен в 1561 году», — прочёл Данте.