Война сердец (СИ) - "Darina Naar" - Страница 143

Тут все умолкли — прозвонил колокольчик у входной двери.

Через три дня... Через три дня Данте умрёт. Нет, не может этого быть! Она должна хотя бы его увидеть. Надо как-то убежать из дома и проникнуть в тюрьму!

Эстелла скатилась с кровати, бросилась к комоду и стала там шарить. Найдя расчёску, кое-как пригладила ею волосы. Надела первое попавшееся платье — бледно-голубое с синими цветочками. Пока искала туфли, зацепила рукой деревянный сундучок. Он упал, высыпав своё содержимое на ковёр.

Эстелла, чертыхаясь, начала запихивать побрякушки обратно в сундучок. Тут были нитки, шпильки, декоративные булавки, пудреницы, маникюрные ножнички и прочий хлам. Схватив серебряное зеркальце с ручкой, инкрустированной изумрудами, она тотчас выронила его — оно обожгло ладонь. Эстелла внимательно уставилась на зеркало — из него шёл лёгкий дымок. Откуда это зеркало? Она не помнит, чтобы покупала его. Оно волшебное? А вдруг оно ей поможет? Ведь она не боится магии! Никогда не боялась и сейчас не испугается. Обкрутив горячую ручку подолом, Эстелла открыла крышку зеркала и вместо отражения увидела на его поверхности надпись: «Время пришло».

Комментарий к Глава 38. Магическая связь -----------------------------

[1] Рехидор — то же, что и губернатор. Стоит над алькальдом (который по сути мэр) и управляет им. А рехидором управляет Совет Кабильдо, состоящий из членов знатных семей.

====== Глава 39. Надежда умирает последней ======

Эстелла разглядывала надпись на зеркале, не понимая, что она означает. Надпись не исчезла, пока Эстелла не коснулась её пальцем. Изображение в зеркале закружилось. Хотя Эстелле было страшно, она уговаривала себя не паниковать: это волшебство, она не должна его бояться, тем более она до безумия любила и любит мага.

На поверхность зеркала выплыла другая надпись:

«Наконец-то. Я жду тебя уже несколько дней».

— Кто ты? — вполголоса спросила Эстелла.

«Я друг. Ты меня не помнишь сейчас. Вспомнишь через три месяца. Я хочу помочь».

— Помочь в чём?

«Однажды ситуация вышла из-под контроля. Это была и моя вина. Гнев затмил мой разум. Но нам с тобой удалось повернуть время вспять. Сейчас — последний шанс. Другого не будет».

— Я ничего не понимаю... — растерялась Эстелла.

«Не пытайся ничего понять, просто поверь мне. Ты же хочешь спасти Данте?».

— Конечно хочу! — пылко сказала Эстелла. — Значит, ты от Данте?

«Можно сказать и так. Ты ведь знаешь, что он попал в беду? И только ты способна изменить ход событий. Лишь один раз, в нужном месте и в нужное время».

— Что я должна делать?

«Надо сварить волшебное зелье».

— Зелье? — Эстелла похлопала ресницами. — Но... к-к-какое зелье?

— Эликсир Силы.

— Но... я не умею варить ни зелья, ни эликсиры! — Эстелла ощутила острый приступ паники. — Я ведь не волшебница! И даже не аптекарь! Я и готовить толком не умею!

«Для того, чтобы сварить его, не надо быть волшебницей. В тебе есть всё, что нужно. Главное — любовь, что горит в твоём сердце. Чары Любви живут в твоей крови. Поэтому только ты можешь приготовить это зелье как положено. Если его будет варить любой другой человек, даже самый искусный чародей, зелье не подействует».

Из зеркала пошёл дымок, и ручка его вновь нагрелась.

«Открой зеркало с обратной стороны».

Эстелла, перевернув зеркало, нашла защёлку и нажала на неё ногтем. Один из изумрудов выскочил из оправы. Крышка открылась. Внутри лежал свёрнутый в трубочку малюсенький пергамент. Это был рецепт зелья: тридцать два компонента, включая человеческую кровь и волосы, и ещё какие-то странные названия ингредиентов; некоторые из них были написаны на латыни. Да она в жизни его не сварит!

Эстелла развернула зеркало.

— Послушай, но я это не сварю, — сказала она. — Это очень сложное зелье. И я даже не знаю, где искать все эти ингредиенты.

«Послушай ты, — писало зеркало. — Я полагал, что ты любишь Данте. Так докажи! Это единственный шанс спасти ему жизнь. Либо ты сваришь зелье, либо через три дня твой Данте умрёт, и никто: ни я, ни магия, ни даже сам Дьявол не поможет ему. Магия не умеет воскрешать мёртвых. Она в силах спасти только живого человека. Все ингредиенты и травы продаются в аптеке. Кровь и волосы использовать только свои, иначе ничего не выйдет. Ты должна сварить зелье и отдать его Данте. Ты меня поняла?».

Эстелла представила себе страшную картину: Данте весь в крови умирает у неё на руках. Глотая слёзы, она поспешно закивала:

— Да... да... я это сделаю! Я сварю это зелье!

«Все дальнейшие инструкции в рецепте. Будь крайне внимательна. Если ты что-то напутаешь, эликсир не подействует, и ничего исправить будет НЕЛЬЗЯ. Судьба даёт вам шанс, но он последний».

— Да, да, я всё поняла! — у Эстеллы зуб на зуб не попадал от страха. Если она что-то сделает неправильно, она погубит Данте. Она и так виновата в том, что потащила его на свадьбу Сантаны и не остановила жандармов.

«Торопись. У тебя всего три дня, — продолжило зеркало. — Когда зелье будет готово, дай мне знать».

— Как?

«Достань зеркало и прикоснись к стеклу».

Надпись повертелась и исчезла. Теперь Эстелла увидела своё заплаканное, похудевшее лицо, круги под глазами и встрёпанные волосы. На кого она похожа! Да уж, два месяца заточения в четырёх стенах не прошли для неё даром.

После того, как Либертад помогла ей выбраться из импровизированной тюрьмы, придуманной Роксаной, Эстелла с матерью не сталкивалась. Та всячески её игнорировала, но утомлённая скандалами с Бертой и Эстебаном, позволила дочери перемещаться по дому. Но запретила выходить на улицу и лишила карманных денег, кои обычно выдавались Эстелле на покупку нарядов и разных мелочей в виде шпилек, булавок, зонтиков, перчаток и носовых платочков с вышитыми на них птицами. Эстеллу угнетало лишь то, что она не с Данте. В деньгах она никогда не нуждалась — в доме было всё, что душе угодно. Да и нарядов у неё столько, что они не вмещаются в огромный дубовый шкаф, поэтому часть их хранится в сундуках и чемоданах. Так что отсутствие наличных денег не стало поводом для её огорчения. До нынешнего дня. За ингредиентами для зелья надо идти в аптеку. Если судить по их названиям, все они редкие и наверняка дорогие. А денег у неё нет.

Эстелла вчиталась в рецепт: лягушачья кожа, пчелиный воск, медовая вода, красный перец, лепестки чёрной розы, надкрылья жуков-скарабеев, сушёные богомолы, лапки тарантулов, семена кроличьего дерева, полынь, корни одуванчиков, орхидея-призрак, лепестки космеи... Аптекарь наверняка примет её за сумасшедшую или за ведьму. Но медлить было нельзя, и перед Эстеллой встали два глобальных вопроса: как достать деньги и как выйти из дома незамеченной.

Эстелла спустилась вниз, дабы посоветоваться с Либертад. Но какого же было её удивление, когда, заглянув в кухню, она, помимо горничной, обнаружила там Амарилис — тётку Сантаны. Стоя к Эстелле спиной, женщины о чём-то шушукались. Но, заметив девушку, умолкли. Амарилис была сконфужена, а Либертад быстро сунула руки в карман передника — что-то спрятала.

— Сеньора Амарилис, здравствуйте, — Эстелла вымученно улыбнулась. Нельзя, чтобы все догадались, что у неё беда.

— Здравствуй, дорогая, — Амарилис внимательно её разглядывала. — Что-то ты бледная, усталая. А твоя мать говорила, что ты уехала в путешествие...

— Да, я вернулась сегодня, — наврала Эстелла, дабы от неё отвязались. — Либертад, я хотела поговорить с тобой, но вижу, ты занята?

— Если это из-за меня, то я уже ухожу, — Амарилис небрежно поправила причёску. — Болтайте на здоровье. Просто Либертад подала мне очень сладкий чай и я объясняла ей, сколько ложек сахара надо класть, чтобы не перебарщивать. Счастливо оставаться.

Амарилис ушла, колыхая бёдрами, прикрытыми длинной юбкой в складочку.

— Либертад, а что она тут делала? — спросила Эстелла, не припоминая, чтобы Амарилис когда-либо до этого заходила в кухню. Подруга мамы такая же чванливая, как и Роксана. Странно, что эта женщина гуляет по дому, когда ей вздумается.