Дело о беглом гоблине (СИ) - Чекалов Денис Александрович - Страница 4

Лицо старика сразу же помрачнело.

— Холлоу рассказал. Не люблю, когда он приходит. Кружит здесь, как стервятник… Ждет, пока я умру. Да и чего ждать?

Лорд Эссекс хрипло закашлялся.

— Я и так уже, считай, умер.

— Доктор Уотсон прекрасный врач, — сказал я. — Магия Серебра может быть сильнее, чем колдовство друидов.

Старик лишь покачал головой.

— Простите, мистер Холмс. Слишком поздно мне менять веру; я всю жизнь ходит в церковь, и служил Единому. Кем я стану, если теперь, на пороге смерти, кинусь менять богов, как носовые платки?

Его лицо побледнело, дыхание стало неровным.

— Нет! Раз мой час пришел, я пойду тропами Единого и не предам его. А иначе получится, что вся моя жизнь окажется ложью…

— Вам лучше уйти, — раздался негромкий голос.

Я обернулся.

В дверях стоял человек в изумрудной мантии. Свежий венок омелы в седых волосах говорил о том, что перед нами друид.

— Преподобный Сэм Холлоу, — пробормотал я.

— Лорд Эссекс серьезно болен, — отвечал тот. — Нельзя его утомлять.

Мы вышли в коридор.

— Лорд и правда очень плох, — сказал я. — Ваша магия явно не помогает.

Друид гордо выпрямился.

— Мы служим Единому, мистер Холмс. Моя цель — не продлить жизнь лорда, вопреки воле Господа, и впасть тем самым в безумие колдовства. Я лишь проводник воли Божьей; буде ему угодно, лорд Эссекс выживет. А если нет, то не мне и не вам противиться решениям Создателя нашего.

— Понимаю, — кивнул я. — Поговорим о Томе Уилкинсоне. Гоблин-грум, что ходит здесь за виввернами. Вы уверены, что он убил лорда Уильяма?

Сэм Холлоу мрачно посмотрел на меня.

— Я сам застал его возле горящего замка.

— С тем же успехом, можно сказать, что гоблин застал там вас.

Лицо друида исказилось от ненависти.

— Вы забываетесь, мистер Холмс. Я друид; нелепо даже и думать, что я…

Доктор Уотсон властно подняла руку, и Сэм Холлоу замолчал.

Их глаза встретились.

— Зачем, по-вашему, гоблин убил лорда Уильяма? — спросила она.

— Деньги, — ответил Холлоу. — Грум понимал, что скоро его уволят. А в библиотеке хранились ценные и редкие книги. Я сам не раз был в гостях у лорда Уильяма, и всегда удивлялся богатству его коллекции.

— А что исчезло из замка?

— Этого мы никогда не узнаем; элементаль уничтожил все. Вот зачем гоблин его призвал.

— Думаете, такие чары по плечу обычному груму? — спросил я.

— Ах, оставьте, мистер Холмс!

Друид потерял терпение.

— Том Уилкинсон летал верхом на ядовитых виввернах. Что ему какой-то элементаль?

— И все же подумайте, — сказала доктор Уотсон. — Возможно, я смогу помочь старику.

Сэм Холлоу с ненавистью взглянул на нее.

Друиды и клерики Серебра всегда были на ножах.

— Лорд Эссекс чересчур мягок, — отвечал преподобный. — И это дорого ему стоило.

Речь, очевидно, шла о детишках.

— Настоящий лендлорд никогда не коснется магии. Нет лечения, кроме того, что посылает Единый; все прочее святотатство. А гнусная ложь Серебра…

Его передернуло.

— Будь моя воля, вас бы на порог не пустили.

— Как съездили в Хартфордшир, мистер Холмс?

Лестрейд нервничал.

— Дирижабль трясло все время. А как дела у вас здесь, в Лондоне?

Закрытый экипаж вез нас по узким улочкам Сохо.

— Друиды в ярости, мистер Холмс. Том Уилкинсон сидит в камере, в тюрьме Ньюгет; но скоро мне придется отдать его святошам из Хартфордшира. И тогда ему уже ничто не поможет.

Будучи серым крыслингом, — Лестрейд всегда ненавидел графства, где древний закон по-прежнему ставил людей выше других народов.

— Будем надеяться, — сказал я, — что наша охота сегодня будет удачной…

Экипаж остановился. Мы вышли.

Вокруг, словно армия прокаженных, тянулись трущобы. Там и здесь, из окон выглядывали гоблины и бурые крыслинги.

Лестрейд шагнул к стене, затянутой паутиной, и приказал:

— Именем королевы!

Полицейский маг выкрикнул заклинание, и серые нити окутал дым. Но сеть даже не загорелась.

— Еще раз! — велел инспектор.

Уотсон шагнула вперед, отстранив волшебника.

Девушка-клерик начертила в воздухе анкх, и паутина растаяла, открыв нам темный проход. Мы вошли; в нос ударил запах свежей крови и опиума.

Узкие переходы вели нас все дальше.

В темных щелях мелькали лица вампиров. Уотсон зажгла волшебный фонарь, сиявший солнечным светом, и теперь он плыл перед нами, словно бехолдер, разгоняя нежить и мрак.

— Сюда! — воскликнул констебль.

Кривые ступени сбегали в темный подвал, пропахший магией Некрономикона. Там, на грязной соломе, лежал виконт Перси Эссекс.

Лицо его было покрыто запекшейся кровью. Грудь тяжело вздымалась.

Рядом стоял сгорбленный человек, со ржавой кружкой в руках.

Он обернулся, — это был Пинброк.

— По какому праву вы вломились сюда? Я лорд Ковентри; это частный клуб, и вам здесь не место.

— Клуб? — гневно воскликнул Лестрейд. — Больше похоже на притон для вампиров.

Пинброк шагнул к нему.

— Хартия королевы дозволила нам пить кровь. Все доноры пришли сюда добровольно. Мы не нарушаем закона; а вы, крысьи морды…

Шесть на загривке Лестрейда встала дыбом.

— Вы хотели обманом завладеть замком Эссекса, — отвечал инспектор. — Пытались споить виконта…

Он показал на юношу, лежавшего на соломе.

— …И превратить в вампира.

Пинброк осклабился.

— Никто не заставлял мальчишку пить кровь. Это был его выбор.

— Посмотрим, что скажет арх-канцлер, — раздался вдруг женский голос.

Полицейские расступились, и вперед вышла леди Розалинд.

— Инспектор! Я обвиняю этого человека в заговоре против моей семьи. И требую правосудия.

— Да правда, что ли? — зарычал Пинброк. — Деньги сперва верни.

— Вас обвиняет равный по титулу, — сказал Лестрейд. — Только арх-канцлер может решить ваш спор. Констебль! Уведите его.

Леди Розалинд шагнула к брату, — хотела обнять его, но тот был слишком потен и грязен; тогда она кивнула констеблям. Носилки были уже наготове, и вскоре юного Перси Эссекса погрузили в карету.

— Мистер Холмс, — воскликнула леди Розалинд. — Я так благодарна вам, что вы избавили нас от этого ужасного человека. Как думаете, что решит арх-канцлер?

— Эссексы одно из древнейших аристократических семейств в Англии, — сказал я. — А Пинброк всего лишь лавочник, хотя и очень богатый. Деньги здесь ему не помогут…

Леди Розалинд уехала вместе с Перси.

Сэм Холлоу стоял у входа в притон, сложив руки на груди.

— Как вы нашли это место, мистер Холмс? — спросил он недобро. — Ведь леди Розалинд искала этот притон, и не один месяц.

— И не могла найти, — согласился я. — Ведь вы ей в этом мешали.

— Что? — возмутился Холлоу.

— Пинброк играл вам на руку. Лишь ваша магия не давала виконту Перси превратиться в вампира полностью. Это давало вам власть над леди Розалинд, и открывало двери в ее казну.

Сэм Холлоу высокомерно посмотрел на меня.

— Я друид. Весь мир принадлежит Богу; а я здесь его наместник.

— У нас хорошие новости, — сказал я.

Тьма сгустилась в покоях старого лорда Эссекса.

Он лежал на кровати, и его дыхания почти не было слышно.

— Ваш сын пошел на поправку. Арх-канцлер наложил штраф на Ральфа Пинброка, и обнулил долги вашей дочери. Вашей семье больше ничто не угрожает…

Я улыбнулся.

— Кроме меня, конечно.

— Что это значит, сэр? — глухо проскрипел лорд.

— Вот книга, ее прислали из Честершира…

Уотсон развернула пакет.

— Древняя, очень редкая. Такая же была в собрании лорда Уильяма. Из-за нее-то вы его и убили.

— Я умираю, — глухо прошептал лорд. — Прошу, оставьте меня.

Быстрым движением, я сунул руку ему под подушку, и вытащил серебряный анкх.

— Гнусное колдовство, не так ли? — подсказал я.