Городская фэнтези-2006 - Руденко Борис Антонович - Страница 19

Несмотря на террор жителей леса, принц проявил завидную выдержку и твердо выжидал до срока, объявленного в ультиматуме. Единственное, о чем он распорядился, — чтобы снайперы сбивали всех появляющихся над Лесом птиц, особенно Сорок: ни к чему зверям в подробностях знать о приготовлениях к охоте.

Между тем в Лесу царил переполох. Сначала ультиматум принца, затем отчаянный призыв Белого Оленя — тут было от чего сойти с ума. Повсюду стоял птичий и звериный крик; родители прятали птенцов по норам и гнездам, а те, что посмелей и помоложе, сбегались в Дубняк, где был сейчас Олень.

Не всем пришлось по душе решение Оленя, кое-кто был не прочь проводить его — даже силой — до опушки Леса, но многих смущали аргументы Паленой Лисы и вести о том, что с охотниками прибыли клетки и холодильник для мяса. Оказаться в зверинце или на блюде никому не улыбалось.

— Это наш Лес! — кричала Лиса, взобравшись на сваленный молнией дуб. — Меня не колышет, если люди приходят сюда за грибами, за ягодами, рыбку поудить — этого добра всем хватит, поделимся, не обеднеем, — но когда приходят меня убить, или тебя, или тебя, — тыкала она пальцем в собравшихся, — то я буду кусаться! Если стерпеть одно убийство, будет второе, если второе — пойдут одно за другим! Я могу улизнуть, чихала я на их капканы — но я не уйду! Не за Оленя — надо драться за Лес!

Ей отвечали дружным ревом. Собравшихся было немного — но случайных зевак тут не было.

Лиса слезла с дуба отдышаться, ей протянули банку пива, а на ораторское место поднялся Олень. Оленя в Лесу любили. Во-первых, за то, что травоядный и не кусается. Во-вторых, за то, что не дурак. В-третьих, свою силу он пускал в ход редко, но метко и всегда по делу. В-четвертых, он был Белый, других таких не было.

К тому же если кто-то влез на Лежачий Дуб — значит, ему есть что сказать и его стоит выслушать.

— Осталось сорок две минуты, — сухо отметил Олень. — Надеюсь, всю детвору рассредоточили и укрыли. Пока есть время, напомню: всем, кто не полезет в драку, надо рассыпаться по Лесу мелкими группами. У каждой группы должна быть аптечка и те, кто может оказать помощь. Связь — по телефону; если ее не будет — через птиц. Летать ниже листвы! Мы уже потеряли Сойку и двух Сорок…

Собрание вздохнуло, глухо зарычало.

— …и погибли три Гадюки. Им мы обязаны тем, что принц будет стрелять реже, чем мог бы.

С Минуту лесные жители помолчали о храбрых Гадюках.

— Сколько у нас портативных раций? — спросил Олень поверх голов, и поднялось несколько рук с уоки-токи. — Вижу, семь. Этого мало, но для начала хватит… Значит, так… С базовым лагерем нам сейчас не справиться, силы не те. Надо прощупать врага по окоему Леса и попытаться расчистить тропы. К ночи я должен точно знать, где блокада слабее всего. Там и ударим, чтобы отвлечь людей принца, а молодняк поведем другой тропой — в Буреломную Пущу, туда людям не пройти ни верхом, ни на колесах.

Он быстро распределил роли — Медведю беспокоить противника в слабом месте кольца, семейству Куньих — оповещать о путях отхода и организовать эвакуацию, Волкам готовиться встретить атаку охотничьих псов, Туру с родней — обеспечить фланговый удар по людям, если попрут. Всем нашлось что делать, а Рысь и Паленая оставались при нем вроде адъютантов.

Едва Олень успел растолковать всем, что к чему, как раздался рокот вертолета, и звери брызнули из Дубняка врассыпную.

— Первый, я над дубравой, — доложил пилот. — Большое скопление животных внизу, они разбегаются… Вижу Оленя! Хорошо вижу Оленя!.. Уходит!

— Не стрелять! — Принц с трудом удержался от команды на поражение, даже поморщился. — Он мне нужен живым.

Олень проводил глазами железную стрекозу — сделав несколько кругов над Дубняком, вертолет качнулся, приподнял хвост и быстро пошел к востоку.

Все оговорено, все сказано — но, кроме напряженного ожидания, в душе Оленя шевелилась и своя тревога: где Лань? Ее домашний телефон не отвечал, никто из знакомых ее не видел, а сам он был слишком крепко связан обязанностями вожака, чтобы все бросить и сломя голову искать ее.

Он коротко глянул на Рыся — тот понял без слов, дернул плечом:

— Я всех спрашивал про Лань — никто ничего не знает. Лес большой.

Без четверти двенадцать принц выпил стакан апельсинового сока и скушал сандвич с сыром — он и в полевых условиях не изменял своим здоровым привычкам. Утренняя пробежка, гимнастика, личное присутствие при подъеме штандарта — все как во дворце.

Затем он вышел из палатки — проверить в последний раз готовность своих людей. Увы, звериный террор лишил его минометную батарею половины стволов, и пилотировать вертолет, видимо, придется самому, но принц не гнушался благородного мужского труда.

Снаружи его ожидал довольно приятный сюрприз — там стоял старший егерь, держа на поводке молоденькую Лань.

— О! — Принц изумленно приподнял брови. — Какое прелестное животное!.. Кто ее добыл?

— По правде сказать, никто, Ваше Высочество. Сама вышла к нашему посту на периметре и добровольно сдалась. Прямо как ручная!..

— Как это мило, — молвил принц, взяв Лань за подбородок, — что в диких Лесах есть непуганые звери… Не то что ружье — рука не поднимается на такую невинную красоту.

— Она утверждает, что хочет что-то вам сказать, Ваше Высочество.

— М-м-м! Вот как… Ты что же, вроде парламентера? — Голос принца стал чуть строже. — Говори, не бойся.

— Я… — Лань не знала, как начать. — Вы…

— Ну-ну, — ободрил ее принц.

— Вы пришли за Оленем… так вот я подумала, что вы могли бы вместо него…

— Так-так, — улыбнулся принц.

— …взять меня.

— Чушь какая-то! — хохотнул принц. — Я ничего не понимаю!..

— Ну зачем вам Олень?! — заговорила торопливо Лань, боясь, что принц перестанет ее слушать. — Не все ли равно, кого поймать? Вот я, пожалуйста, берите, только не трогайте его. Пусть он живет.

— Увы, — покачал головой принц, не переставая тихо смеяться, — ни о какой замене Оленю в ультиматуме речи не было, и переговоров на эту тему я вести не собираюсь. Только Олень, милочка, мне нужен только Олень. — Он обратился к егерю: — Разберитесь, какое отношение она имеет к этому Оленю, но постарайтесь ее не портить — она может пригодиться как заложница, и потом… кажется, она достаточно грациозна, чтобы украсить собой дворцовый парк.

Лань с криком кинулась на принца, но егерь рванул за поводок, подножкой свалил ее и умело стреножил, а стоявший наготове ловчий обуздал Лань намордником.

— Клетку зачехлите, — добавил принц, пока упиравшуюся Лань тащили к импровизированному зверинцу. — Не стоит, чтобы ее увидели раньше времени. И еще… о результатах допроса доложите мне немедленно!

Свалив на других эту малопочетную работу, принц вздохнул полной грудью — как легко и приятно здесь дышится!.. До конца срока четыре минуты, расчеты на местах, ящики с минами раскрыты… Самое время показать себя достойным охотником, но принц размышлял: каким образом? Дать лесным обитателям отсрочку просто так — глупо. Обратиться лично к Оленю насчет Лани — рано; она может оказаться просто сумасбродной фэнкой этого парнокопытного, и он ради нее на опушку не выйдет…

Как трудно быть гуманным!..

Принца выручил случай — на опушке кто-то замахал белым платком на палке.

— Отставить готовность! — крикнул принц и поманил к себе ловчего с мегафоном.

— Кто идет? — гаркнул ловчий.

— Не стреляйте! — еле слышно донеслось с той стороны. — Мы выходим из Леса, не стреляйте!..

Принц быстро нашептал оператору акустической установки канву текста, и тот рысью припустил к микроавтобусу.

— В связи с тем, что часть жителей, возмущенная поведением Белого Оленя, покидает Лес в районе базового лагеря, — заревела установка, — Его Высочество из любви к животным приостанавливает действие ультиматума на двадцать минут! Всем вышедшим из Леса без оружия и с поднятыми руками гарантируются безопасность, корм, хорошее содержание и ветеринарная помощь!