Встречи в затерянном мире - Чандлер (Чендлер) Бертрам - Страница 11

• Предыдущая
• 11/27
• Следующая

— Попробуем с другими экранами, — сказал Алан. — Надо посмотреть все.

Он выключил дисплей и перешел к следующему.

После длительных манипуляций с панелью на экране появилась пустыня. Черный, а не желтый, песок, в котором тонули кубические постройки, над ними — высокие трубы, из которых струились клубы оранжевого дыма. Через весь комплекс тянулся единственный мерцающий рельс, опирающийся на высокие колонны. По нему неслась торпедообразная машина, уменьшаясь на ходу. Не считая оранжевого дыма, это было единственной движущейся деталью изображения.

Алан осторожно пересел к следующему экрану.

Картина, которую он показал, была нам знакома. Большая круглая забетонированная площадка, группа строений и диспетчерская вышка. И два стройных серебрящихся силуэта, похожие на веретена. Ангары, ленты транспортеров, бегущие от них к кораблям. Погрузка, судя по всему, шла полным ходом. Казалось, к каждому кораблю тянутся бесконечные потоки сверкающего литого металла. И все-таки здесь было что-то не так. Никакой суеты на площадке, никаких автомобилей, которые вечно возят портовых клерков по важным — или якобы важным — поручениям. Никаких грузчиков, стоящих вокруг транспортеров и выбивающих чаевые. И ни одного космолетчика, направляющегося к кораблю или с корабля.

Потом мы заметили, как транспортер отползает от одного из кораблей. Круглые люки воздушных шлюзов были уже закрыты. Под опорами появилось неясное пламя, и корабли почти синхронно поднялись с площадки, втянув посадочные устройства, и взмыли с ускорением, от которого они должны были разлететься вдребезги. Когда они исчезли, на экране не осталось никаких дальнейших признаков жизни.

— Черт подери! — завопил Алан. — Только бы добраться до этого порта! Там должно быть все, что нам нужно. Если бы только дать им знать, что мы здесь…

— Должен быть какой-то способ, — сказал Дадли. — Наверно, там есть такие же экраны.

— Но зачем им это? — спросил старина Джимми. — Зачем им смотреть на сооружения, которые сто лет как заброшены?

— Здесь должно быть какое-то устройство для прямой связи, — сказал Алан, — Может, другой экран?

Он подошел к нему, снова настроил — похоже, он уже набил руку. Но этот экран не показывал поверхность планеты. На нем появилось нечто, больше похожее на карту. С картами такого типа мы были знакомы, хотя эта была двухмерной.

В центре карты сиял диск — сиял нестерпимо, так что Алану пришлось поспешно убавить яркость. Вокруг него располагались диски поменьше, каждый был нанизан на сверкающую эллиптическую нить — точно одиночные кулоны на цепочках. Между двумя «бусинами» протянулось изогнутое светящееся волокно, и по нему, чуть заметные, двигались две крошечные звездочки.

— Следуем за ними, — спокойно сказал Алан, — Следуем за ними, на следующую от солнца планету.

Прошло четыре дня, прежде чем мы смогли осуществить эту затею.

Прежде чем мы могли подняться с нашей импровизированной площадки, необходимо было очистить топливо для дизелей — операция, которая не терпит спешки. Джим открыл, что корни местных трав — разумеется, это не была трава — богаты углеводами и вполне пригодны в пищу. Мы были рады, тем более что наши запасы провизии подходили к концу. Конечно, у нас еще были цистерны с водорослями — но они могут пригодиться нам на следующем этапе путешествия. К тому же эти корешки оказались очень вкусными и позволили наконец-то разнообразить нашу диету. То же самое касалось мяса животных, которые паслись на лугах. Это был какой-то вид теплокровных. Мясо было приятным на вкус, нежным и слегка напоминало эскалоп.

Мы обнаружили, что из коммуникационного помещения мы можем проникнуть в любой купол. В одном из них оказалось очистительное оборудование, вполне пригодное для наших целей. Джимми принялся за работу. Все здешние устройства, судя по всему, работали от солнечных батарей, они же питали коммуникаций. Для начала мы занялись пополнением запаса корешков. Когда процесс наладился, у нас появилось некоторое время для исследований. В одном из куполов находилась аппаратура для электролиза. Из ванны с раствором цинка, алюминия и еще дюжины элементов семейства металлов выходил готовый рельс — такой, как мы видели в действии на экране. Рельс тянулся до бесконечности — пока мы не остановили процесс.

Каждый вечер, за ужином, мы обсуждали наши открытия. Мы говорили о наших безуспешных попытках связаться с другими точками планеты, и о том, что мы видели на экранах — заводы, рельсовые дороги, морские порты.

— И ни одного человека, — подытожил Алан, — Нигде ни одного человека. Мы видели морские суда, автомобили, вагоны этих монорельсов — на них никто не садится.

— Подземные города… — предположил Старина Джим.

— Но почему? Воздух здесь прекрасный, и климат тоже что надо.

— Наша проблема, — сказал Джим, — заключается в том, что мы вбили себе в голову, будто здесь непременно должна быть Потерянная Колония, причем именно человеческая. Вам не приходит в голову, что у местных жителей может быть аллергия на свежий воздух и солнечный свет? А поскольку кое-что все-таки приходится делать на поверхности, они поручают это машинам, а сами наблюдают за ними из темных комнат.

Было видно, что эта идея его зацепила.

— Может быть, как раз поэтому эти станции заброшены. Возможно, по каким-то причинам — например, географическим — здесь не удалось построить подземный город — выкопать котлован или прорыть туннель для подземного транспорта в какую-нибудь другую точку.

— А как насчет монорельсов? — спросил Дадли.

— Только для груза, — ответил Джим, — А пассажирский транспорт проходит под землей.

— А если они прилетели с внешней планеты? — спросил я, просто чтобы поддержать беседу. — Может быть, им по душе холод?

— Верно, — согласился Джим, — вполне может быть. Если для того, чтобы уцелеть, вам приходится лезть в холодильник, лучше всего спуститься под землю: никаких проблем с теплоизоляцией.

— Еще один штрих, — заметил Алан, — Каждая деталюшка, которую мы видели, явно сделана под человека.

— В некоторых Потерянных Колониях, — твердо сказал Джимми, — люди мутировали. Причем очень сильно.

Наконец цистерны были наполнены, дистиллирующая аппаратура отключена и чисто вытерта. Алан настоял на том, чтобы мы прибрались за собой. Мы даже восстановили дверь купола, которую разнесли — в меру наших скромных возможностей. Правда, разрушения внутри купола устранить не удалось.

Задраив шлюзы и вручив судьбу высшим силам Глубокого Космоса, мы поднялись по силовым линиям, а потом совершили быстрый перелет с юга на север. Мы приземлились на северном магнитном полюсе — очень аккуратно — в надежде найти людей, но никого не нашли.

Тот факт, что в этих широтах была зима, отбил у нас всякую охоту продолжать поиски. После того, как наши надежды потерпели крушение, у нас уже не было возможности приземлиться на экваторе — там, где мы явно наблюдали присутствие разумной жизни и деятельности. «Гауссова глушилка» весьма привередлива в плане выбора места посадки.

Поэтому мы оседлали силовую линию и отправились на планету, к которой улетели те два корабля.

Оказавшись в пределах видимости, мы были разочарованы. Здесь не было ни прерий, ни лесов, здесь не было морей и гор. Только пустыни.

Однако, подлетев поближе, мы обнаружили нечто, внушающее оптимизм. Действительно, поверхность планеты покрывали пустыни. Может быть, бывают абсолютно пустые пустыни, но это был явно не тот случай. Огромные пространства были затянуты расползающимися металлическими структурами. Ночная сторона сверкала россыпью огней. А главное — были радиосигналы: ничего не значащие «бипс» и легкие ритмичные шорохи.

А потом из динамика нашего приемника раздался голос, металлический, невыразительный:

— Центр управления — неизвестному кораблю. Центр управления — неизвестному кораблю. Назовите себя.

Алан включил микрофон межкорабельной связи.

• Предыдущая
• 11/27
• Следующая