Контракт (СИ) - "Mr Abomination" - Страница 43

— По твоей реакции вижу, что знаешь ты о своем хозяине не так много. А точнее – ничего, — ухмыльнулась ведьма, скрещивая руки на груди и стараясь скрыть тот факт, что она сама ограничена в информации, потому что некоторые воспоминания подростка исчезали раньше, чем она успевала их просмотреть. Словно ей кто-то мешал увидеть их.

Шики слова Вилоны естественно задели, но он сдержался и промолчал.

— Что ты имела в виду, называя Майлза убийцей? – пытаясь унять дрожь в голосе, проговорил Шики.

— Если тебя это интересует, сам у него и спроси! – хитро ухмыльнулась женщина и, внезапно переплетя пальцы и направив ладони в сторону вененифа, быстро что-то прошептала. Шики хотел было увернуться от заклинания, но осознал, что попал в ловушку. Вилона специально заманила Шики в лабораторию, где их уже ждала начертанная на потолке пиктограмма усиления. Из-за нее обыкновенное заклинание обездвиживания, которое обычно не действовало на вененифа, превратилось в настоящую клетку. Шики не то, что пошевелиться, не смог даже моргнуть из-за невидимых чар, опутавших все его тело.

— Таким ты нравишься мне куда больше, — улыбнулась женщина, медленно подходя к своей жертве. — Остался последний штрих.

В этот момент за дверью ведьмы послышались шаги. А когда раздался скрип открывающейся двери, женщина впилась в губы вененифа. Впрочем, она почти сразу отпрянула от Шики и, яростно вытирая губы, начала кидать в адрес вененифа обвинения в том, что брюнет якобы набросился на нее! Сначала Шики ничего не понимал, пока не увидел, для кого устроили этот спектакль. В дверях стоял Майлз.

— Так вот почему ты в действительности так не хотел, чтобы я влюблялся в нее, — тихо прошептал он. Губы его дрожали, глаза заполнили слезы ярости. Он хотел сказать еще что-то, но нарастающая истерика заставила его пулей вылететь из комнаты. Что-что, но реветь на глазах у, как ему казалось, любимой женщины Майлз не собирался.

«Майлз!» – секундное отчаянье Шики почти сразу сменилось бесконтрольным гневом. Глаза его вспыхнули.

— Как… ты… посмела… — тихо прошипел он, противясь чарам. Вокруг вененифа словно сгустилась сама тьма. Вилона, ощутив это, невольно отпрянула от парня, лихорадочно пытаясь вспомнить хотя бы одно заклинание, которым бы смогла успокоить Шики. Но прежде чем женщина успела что-то предпринять, по потолку ее лаборатории поползли трещины, разрывая пиктограмму и освобождая Шики. Брюнет преобразился. Его красивое лицо исказила такая ярость, что Вилоне впервые за сотню лет стало страшно. Поэтому, когда Шики потянулся к ней, она неожиданно даже для себя упала на колени и начала молить о прощении. Как ни странно, но это подействовало. Парень остановился. Гнев его потихоньку угас.

— Я всегда презирал тебя за твою глупость, — тихо проговорил он и выбежал из лаборатории, оставив дрожащую от страха ведьму в одиночестве.

— Майлз!

— Не иди за мной! – зло прорычал парень, направляясь в сторону леса.

— Куда ты?

— Не твое дело!

— Да постой же, Майлз! Дай мне все объяснить! – схватив хозяина за запястье, в отчаянии попросил Шики.

— Ничего мне объяснять не надо! И так все ясно! – еле сдерживаясь, чтобы вновь не разреветься, прошипел маг, одаривая слугу испепеляющим взглядом и с силой выдергивая свое запястье из его хватки.

— Но в том-то и дело, что ничего не ясно! – возразил Шики, пытаясь сдерживать нарастающее раздражение.

— Я сказал — отвали от меня! – в голосе мага послышались нотки надвигающейся истерики.

— Все это подстроила Вилона! Разве ты не понимаешь, что она хочет рассорить нас! Ты ей не нужен! Ей нужна лишь моя сила, и она любыми правдами и неправдами готова…

— Да-да! Ей нужен только ты! Ну и прекрасно! Совет вам да любовь!

— Майлз… — венениф попытался заключить своего хозяина в объятья, но парень, ловко увернувшись, со всех ног побежал вглубь леса. — Хватит убегать! Взгляни правде в глаза! Вилона лишь…

— Замолчи, — резко остановившись, тихо, но четко проговорил парень. — И больше не говори со мной и не подходи ко мне… Слышишь? Это Приказ! – вот он и произнес слово, которое разграничивало хозяина и слугу. И насколько бы ни был силен Шики, против него он пойти не мог, как бы этого ни хотел.

— Слушаюсь, мой господин, — тихо проговорил брюнет, после чего развернулся и направился в противоположную от Майлза сторону.

— Приходи в себя, спящая красавица, — тихий издевательский шепот. — Ну же… Ты должен посмотреть на него. На возлюбленного Натаниэля! Ты же не хочешь пропустить все самое интересное? – дикий смех.

«Ната… ниэль?» — Аристин медленно открыл глаза.

— Наконец-то, я уже было решил, что ты сдох, — Корл сидел на корточках перед пришедшим в себя Аристином. — Выспался? Отдохнул? Господин так тебя любит, что приказал мне показать тебе одно забавное представление, — с этими словами демон поднялся на ноги и медленно побрел в противоположную от Аристина сторону. Демон же, толком не пришедший в себя, вяло озирался по сторонам, не понимая, куда он попал, а когда понял, не поверил своим глазам. Он находился в комнате Шики. Комнате, которая долгие годы была заперта под семью замками и входить в которую запрещалось. Комната, которая, казалось, перестала существовать.

— Почему здесь? Это запретная территория… — просипел Аристин, пытаясь встать. Но сколько бы демон ни прилагал усилий, его ноги подкашивались, а руки, не выдерживая напряжения и веса тела, подгибались. В конце концов, парню ничего не оставалась, кроме как перевернуться на один бок и таким образом предоставить себе хоть какой-то обзор. Его взгляд мгновенно наткнулся на светлое пятно в темном помещении. Одна-единственная небольшая лампа сиротливо освещала кусочек комнаты, где на полу сидел потрепанный Натаниэль. Рубашка на нем превратилась в лохмотья, костяшки пальцев, локти и колени были разбиты в кровь, на руках, оголившемся животе и бедрах наливались свежие синяки.

— Вот и все. Актеры на местах, пора начинать представление! – обращаясь к невидимой публике, воскликнул Корл.

— Если ты хоть пальцем...! – тут же выкрикнул Аристин.

— То что? – вопросительно приподнял одну бровь демон, подходя к пленнику. Натаниэль дрожал от страха, но не смел шевельнуть и пальцем. Он лишь вжимался в стену, попеременно кидая взгляд то в сторону обездвиженного Аристина, то на все приближающуюся фигуру Корла.

«В чем дело? Почему ты не убегаешь?! Почему?»

Аристин хотел было произнести этот вопрос вслух, но сил хватило лишь на поддержание себя в сознании.

«Да что же со мной происходит?»

— Ты, наверное, сейчас мучаешься десятками вопросов! – тем временем вновь обратился к Аристину Корл. Он подошел к Натаниэлю совсем близко и, грубо схватив его за локоть, одним рывком поставил мальчика на ноги. — Что я могу сказать. Ты всегда казался мне на редкость глупым созданием. Но знаешь… Даже с твоей стороны я не ожидал предательства нашего господина!

«Предательства? О чем ты?»

— О-о-о… По глазам вижу, что ты не понимаешь, в чем твоя вина, — рассмеялся демон, выудив из рукава длинный тонкий кинжал с чуть изогнутым лезвием. — Говорю же, умом ты никогда не блистал, — произносил каждое слово он с тошнотворно-сладкой интонацией, при этом кончиком лезвия кинжала выписывая на обнажившихся частях тела Натаниэля ведомые только ему знаки. На белой коже оставались еле различимые царапины, а там, где Корл надавливал чуть сильнее, выступали капельки крови. Натаниэль морщился от боли, но не издавал ни звука, словно боялся кого-то разбудить… Или заставить волноваться?

— Я тебя не виню. Каким родился. Придется Мне объяснить тебе, что же, собственно, ты натворил. С чего бы начать? С пары слов: ты втюрился в мальчишку, в расходный материал. Чего ты этим добивался? Разве забыл условия контракта? Мы принадлежим хозяину и душой, и телом…

«Но не сердцем!»

- …обязаны беспрекословно выполнять все его приказы. А что же сделал ты? С появлением этого мальчишки ты совсем от рук отбился. На призывы не откликаешься, приказы не выполняешь! Будь это лишь твоя вина, и тебя бы ждало обыкновенное наказание. Но так как во все это ты втянул еще и его, — Корл за время своей речи успел покрыть царапинами весь живот мальчика, а на последней фразе лезвие кинжала вонзилось в его солнечное сплетение, оставив еще одну неглубокую, но обильно кровоточащую рану. На Натаниэле уже лица не было, узник еле стоял на ногах. Но стоял. Упорно. Словно что-то заставляло его оставаться в сознании. Корл, уловив недоуменный и полный отчаянья взгляд Аристина, вновь не выдержал и рассмеялся: