Вуаль эрилиона (СИ) - "Yozhikus" - Страница 11

Еще Тарлин понял, что за то время, что он провел без сознания, отношение других к Гилору тоже очень сильно изменилось. Никто больше не чурался ни его самого, ни его прикосновений, воины обращались крайне уважительно, Ализарин чуть ли не заглядывал в рот, а Альниэль, кажется, и вовсе боготворила. Всё чаще его можно было видеть без капюшона, всё чаще слышался его смех, и когда за ним, хриплым и поскрипывающим, Тарлину чудился перезвон колокольчиков, он неизменно задавался вопросом, а слышит ли их кто-нибудь еще.

Вечером накануне отъезда домой к Тарлину подошел один из эльфов. Принц немного знал о нем — лишь то, что он весьма ловкий и успешный торговец, очень представительно выглядящий, но ему он был по непонятным причинам неприятен.

— Принц Тарлин, — вкрадчиво обратился к нему эльф. — Говорят, что ваше супружество с принцем Гилором имеет вполне определенный и при том небольшой срок, правда ли это?

— С чего вдруг вас так заинтересовала моя личная жизнь? — внутренне поморщившись, спросил Тарлин.

— Если это правда, мне очень хотелось бы претендовать на руку принца Гилора после расторжения вашего брака. Он чрезвычайно выгодная партия для меня и моей семьи. Супружество с ним позволит мне и нашей Империи в целом наладить торговые связи с Хертоном. Также я буду способствовать их открытию с дровийским королевством, как и добьюсь существенной скидки для вас на абсолютное большинство наших товаров.

— Не думаю, что этот разговор сейчас к месту и ко времени, — ответил Тарлин, внешне оставаясь совершенно спокойным, хотя внутри бушевала ярость. Даже если бы он не собирался сделать всё, чтобы остаться с Гилором и после обязательных лет брака, он ни за что бы не заставил эрилиона выходить замуж за этого торговца. Хватает уже и того, что брак с ним был навязан, больше он ни к чему не собирается принуждать юношу, и если Гилор всё же вновь когда-нибудь задумается о браке, то выбирать супруга будет только по сердцу.

Одна только мысль о том, что однажды Гилор может оказаться в чужих руках, чужой постели, выводила Тарлина из себя. Уже давно прошло время, в которое он обычно возвращался к супругу, а сегодня всё бродил по ночному саду, освещенному маленькими стайками светлячков, и пытался заглушить в себе ярость и чувство необходимости подтвердить, кому сейчас на самом деле принадлежит Гилор.

Стремительно ворвавшись в спальню, Тарлин увидел своего супруга, свернувшегося клубочком под одеялом, грустного и одинокого. Кажется, эрилион уже не ожидал увидеть его в эту ночь, лишь предполагая, где и с кем супруг проведет ее, и ярость угасла, но решимость осталась.

— Гилли, — издалека начал он, — помнишь, что я обещал найти любовника, достойного тебя?

Гилор сел на постели и, обреченно вздохнув, слегка кивнул — хотелось хоть раз почувствовать себя желанным и нужным, и пусть даже это будет не Тарлин, но хотя бы тот, кому он доверит его.

— Тогда, — продолжил дроу, присев рядом, — может быть, ты не будешь против меня самого?

Гилор на мгновение поднял глаза, но тут же опустил их вновь.

— Не нужно заставлять себя, оно того не стоит.

Несмотря на всё отчаяние, быть взятым именно Тарлином из жалости не хотелось. И всё же…

— Мой маленький глупый Гилли… Это совсем не из жалости, как ты, похоже, подумал. И не смеха ради, а потому что я сам — слышишь, сам! — этого хочу.

Сев на кровать, он аккуратно коснулся волос супруга, убрал непослушную прядь за ухо и, скользнув пальцами на затылок, притянул к себе и поцеловал. Сначала нежно, мягко, словно давая Гилору распробовать, а потом всё смелее лаская его язык своим, чуть прикусив его нижнюю губу и вырвав этим неожиданный для обоих тихий стон. Гилор сидел, практически не шевелясь, то ли не зная, как правильно ответить, то ли боясь спугнуть эту неожиданную ласку, а теплые губы тем временем спустились к шее, пока руки ловко расстегивали пуговицы на пижамной курточке. Сняв ее и отбросив в сторону, Тарлин стянул с себя тунику и уложил Гилора на подушки, снова целуя, прижимаясь кожа к коже. Кончиками пальцев, вызывая дрожь, он обвел линию острых ключиц, огладил ладонями бока — так, как раньше только мечтал, а затем поцелуями спустился на грудь, поглаживая языком и слегка прикусывая соски. Он не испытывал никакой неприязни, целуя это несовершенное тело — всё его существо хотело показать Гилору, что он желанен и что подобное удовольствие сможет получить только с ним. Задыхаясь от незнакомых ощущений, Гилор инстинктивно приподнял бедра, пытаясь потереться ими о Тарлина, и тут же горячая ладонь, воспользовавшись моментом, нырнула под ягодицы, сильнее прижимая к упругому телу. Эрилион всхлипнул, почувствовав, как его напрягшийся член прижался к такому же твердому члену супруга.

— Теперь ты мне веришь? — прошептал он, поглаживая губами чувствительное ухо, и, дождавшись невнятного согласного возгласа, нырнул пальцами под резинку спальных штанов, стаскивая их, и скинул собственные бриджи.

Впервые увидев доказательство чужого возбуждения, Гилор в шоке распахнул глаза и тут же зажмурился, заливаясь краской, и Тарлин снова подумал, что его смущающийся супруг выглядит крайне соблазнительно.

— Не бойся только, — улыбнулся дроу, чуть разводя ноги Гилора в стороны и устраиваясь между ними.

Нашарив под матрасом плоскую бутылочку целебного бальзама, он вылил немного себе на пальцы, тщательно смазывая их. Тарлин поцеловал подрагивающий живот супруга и прикусил его тонкую кожу, отвлекая от действий своих пальцев, нырнувших в ложбинку ягодиц и поглаживающих судорожно сжавшуюся дырочку.

— Не бойся, Гилли, — проговорил он, увидев побелевшие кисти, стиснувшие простыню. — Тебе не будет больно. Немного непривычно сначала, но потом только приятно.

И, едва договорив, надавил чуть сильнее, заставляя расступиться тугие мышцы. Вздрогнув, Гилор прерывисто выдохнул и попытался расслабиться, впуская палец глубже. Плеснув еще бальзама, Тарлин добавил второй, сначала медленно, а потом всё быстрее и сильнее двигая ими, раздвигая и растягивая. В какой-то момент он, наконец, коснулся простаты, и Гилор громко что-то простонал, но тут же закусил ребро ладони, шокированный своей реакцией. Мягко отведя его руку в сторону, Тарлин для верности переплел его пальцы со своими:

— Не закрывайся от меня…

Почувствовав, что мышцы больше не сопротивляются проникновению, а Гилор почти отпустил себя, сладко постанывая и чуть заметно подаваясь навстречу пальцам, дроу вытащил их, огладил ладонями разметавшееся перед ним тело и, смазав себя, приставил головку члена к растянутой дырочке. Мысль о защитном заклинании мелькнула и пропала: это же его Гилли, юный, невинный, которого так хотелось пометить везде — горячими поцелуями снаружи и потоком семени внутри, чтобы никто больше не посмел покуситься на него.

Внимательно следя за выражением лица своего супруга, Тарлин двинулся вперед, плавно входя сразу до конца. Заметив, как Гилор пытается выдохнуть сквозь стиснутые зубы и как заблестели от невольно выступивших слез его глаза, он положил ладонь на его крестец и пустил волну обезболивающей и заживляющей магии. Пусть Тарлин и не владел большими силами, но на это его умений хватило.

— Так легче? — спросил он, когда эрилион снова смог свободно дышать и приоткрыл глаза. — Дальше будет лучше, обещаю.

Просунув под его бедра подушку, Тарлин медленно подался назад, а потом снова вошел, но немного под другим углом, и уже через пару движений Гилор громко вскрикнул, впиваясь ногтями в его руку. Довольно улыбнувшись, дроу начал двигаться быстрее, заставляя супруга выстанывать что-то бессвязное, подаваться навстречу, судорожно сжимая уже наполовину сдернутую с постели простыню. Тарлин был уверен, что после, вспоминая, как вел себя, Гилору будет стыдно и неловко, но сейчас, расслабившийся, не сдерживающий себя, он был прекрасен. Дроу сжал ладонью его член и приласкал головку, чтобы добавить еще больше приятных ощущений. Слишком острыми стали они для неискушенного эрилиона, и потому, буквально минуту спустя, он выгнулся, захлебнувшись стоном, и кончил, орошая ласкающую его руку. Перед тем, как Тарлина захлестнул его собственный оргазм, он успел заметить, как вновь изменился Гилор, на несколько мгновений показывая свое истинное лицо.