Рождественская песнь (СИ) - "Tau Mirta" - Страница 8

Снейп поднялся, растирая затёкшую спину. Проблема выявлена, теперь её надо решить. Зелья он сварит сам, но в Мунго всё же стоит наведаться — может, скажут что полезное…

Странный звук заставил его замереть на месте. Послышалось? Но шум повторился: шорох, а потом что-то тихо звякнуло. Внизу, в холле. Снейп стиснул палочку, быстро обул мягкие шлёпанцы и неслышно вышел из комнаты.

В холле никого не обнаружилось, но он уже и так понял: взломщик орудовал в гостиной. Снейп нехорошо усмехнулся и скользнул по лестнице, держась у стены. Успел подумать, что в дом проник довольно сильный маг — раз взломал его Охранные. Это было даже к лучшему. Неизвестно почему, но Снейпу вдруг захотелось сцепиться с кем-то, отыграться за… Да за всё. Тем более, это и впрямь редкостное свинство — грабить людей в Рождество.

Взломщик был один и стоял спиной ко входу. Снейп неслышно встал в проёме двери, поднял палочку:

— Редкостное свинство…

Договорить не удалось: раздался тихий стеклянный звук, взломщик резко обернулся. Поттер. Снейп на миг закрыл глаза, открыл. Поттер стоял неподвижно, но исчезать явно не собирался.

— Так-так, взлом и незаконное проникновение, — услышал Снейп свой на удивление спокойный голос. — Могу я узнать, что вам понадобилось в моём скромном жилище? Неужели в Гринготтсе не дают на карманные расходы?

Поттер смотрел на него, открыв рот.

— Да вы что! Да как вы только… Я не воровать сюда, я… Я вот!

Он отошёл в сторону, и тогда только Снейп разглядел стоящую в углу наполовину украшенную ёлку.

Замелькали предположения, одно невероятнее другого: всё подстроено, на него насылали сны, а теперь вот заключительный аккорд розыгрыша… Да нет, чушь. Слишком бредово. Или это продолжение галлюцинации? Что, чёрт возьми, происходит??

Надо было что-то говорить, а от Поттера помощи ждать не приходилось. Снейп опустил палочку.

— Ты… Ты что, принёс мне… ёлку?

— Ещё игрушки, — буркнул Поттер и слегка лягнул большой ящик с эмблемой “Лавки Санты”. Тот знакомо звякнул.

Невероятно.

Влезть в дом, чтобы…

— Поттер, а ты в своём уме? — с искренним интересом спросил Снейп. Тот поднял на него злой взгляд.

— Никто не должен быть в Рождество без ёлки. Сэр.

Поттер, казалось, стал выше, окреп, но в остальном ничуть не изменился. Снейп всё смотрел на него: взлохмаченные, как и всегда, волосы; распахнутая куртка — из одного кармана свисает печальным самоубийцей пёстрая варежка, вторая наверняка потеряна; с тяжёлых ботинок на ковёр уже натекла лужа грязной талой воды. Ну и что с ним делать? Сдать в аврорат или сразу в Мунго с вердиктом “Не долечили”?

— Очаровательно,— Снейп подошёл ближе. — Просто… А это что? – взгляд зацепился за разбрызганные по полу осколки.

— Шарик разбил, — Поттер шмыгнул носом и добавил обвиняющим тоном: — Красивый!

— Вот как, — пробормотал Снейп. – Вот как…

И поднял палочку.

Поттер вздрогнул, но взгляда не отвёл.

— Репаро!

Шарик завис в воздухе. Теперь он напоминал нераскрывшийся бутон: чары вернули форму, но не целостность, осколки по-прежнему не желали соединяться.

— Не получится, стекло слишком тонкое, — сказал Поттер, почему-то шёпотом.

— Получится.

Ещё одно изобретённое заклятие, можно сказать – противоположность Сектумсемпре. Снейп применял его для восстановления хрустальных фиалов. Сверкающая сеть оплела шарик, вспыхнула, и стекло стало цельным. Красное и золотое, но не с узорами, с искрами. Снейп протянул руку.

Шарик был ещё тёплым, искры вспыхивали на тонком стекле золотистыми брызгами. Он нетерпеливо толкнулся в ладони, словно вылупившийся птенец; не такой, как в детстве, но при этом – тот же самый. Снейп, затаив дыхание, повесил его на ёлку, и впервые заметил, как хорошо сочетаются красный и зелёный цвета.

Мир обрёл странную чёткость. Снейпу показалось, что раньше он смотрел на него сквозь пыльную марлю, а теперь её сдёрнули. От этой непривычной яркости внутри всё сжималось, и надо было срочно что-то сказать или сделать, чтоб не задохнуться. Снейп обернулся.

— С Рождеством, мистер Поттер.

И наклонился к нему. Хотел поцеловать в лоб, просто как старший младшего — всё-таки мозги ещё не окончательно отказали, но Поттер не понял, испугался его движения, дёрнулся, и получилось нелепо – в переносицу, прямо в дужку очков. Снейп успел заметить, как изумлённо расширились глаза за помутневшими от его дыхания стёклышками. Хотел отстраниться, но не тут-то было: Поттер вцепился в его мантию, уткнулся носом в шею и замер.

Снейп тоже стоял столбом. Его оглушило внезапное прикосновение, доверчивое тепло чужого тела, упоительный горько-сладкий запах — морозная хвоя и карамельное яблоко, которое Поттер, видимо, грыз по дороге сюда. Безобразие, кто же ест сладости с утра?..

Снейп зажмурился. Вот, значит, как это? Быть вместе, жить вместе, разговаривать и спорить, прикасаться. Любить его. Всегда…

Ему вдруг стало страшно. Так страшно, как не было никогда в жизни, даже под взглядом Лорда, даже после той просьбы Дамблдора, даже при нападении Нагини. В панике, Снейп попытался высвободиться, но Поттер прижался ещё теснее.

— Нет! — яростно прошипел он. — Ну уж нет!

Отцепить его было невозможно. Стоять, раскинувшись в позе пугала, — нелепо. Очень медленно Снейп опустил руки Поттеру на плечи.

Дальше было легче: скользнуть ладонями по тощей спине, ощущая, как расслабляется напряжённое тело; вниз и вверх, по шее, по затылку. Торчащие волосы оказались на удивление мягкими. Они лезли в глаза, щекотали нос, но это было даже приятно. Снейп чуть наклонился и ткнулся губами в лохматую макушку. Поттер вздохнул, как наплакавшийся ребёнок, глубоко и прерывисто. Словно в ответ по комнате прошелестел сквозняк, мягко качнул ёлочные ветви и висящие на них игрушки.

Краем глаза Снейп уловил какое-то странное движение. Красный шарик плясал на ветке вопреки всем законам физики. Снейп прищурился…

На гладкой поверхности отразилось знакомое лицо: тётя Тесс прижала к губам кончики пальцев и указала на него — обычная её манера посылать воздушный поцелуй. Тётя ласково улыбнулась, но тут же вскинулась, словно получила шлепок по заднице, и на её месте возник ухмыляющийся Блэк. Он нахмурился, глядя на Снейпа, выразительно погрозил кулаком, а потом склонил голову, то ли одобряя, то ли прощаясь. Его сменил смеющийся Ал: хулигански подмигнул Снейпу и растаял в круговерти золотистых искр.

— Куда ты смотришь? — тихо спросил Поттер. Снейп помотал головой и перевёл взгляд. Поттер перестал цепляться за него и теперь просто стоял рядом — смущённый, выжидающий. Кажется, он не знал, что делать дальше. Не знал этого и Снейп. Однако при взгляде на понурого Поттера он вспомнил кое-что. Сущая ерунда, но ведь надо с чего-то начинать.

— Пойдём.

*

— Какао?

— Да. Ты, кажется, любишь.

— Ага.

— У меня что, выросла вторая голова?

— Да не, я просто… Просто это так странно — ты и какао.

— Ничего странного. Подай кружку.

— М-м, как пахнет! Эй, а тебе?

— Здесь хватит… на двоих.

За окном маленькой кухни разливалось звонкое декабрьское утро. Морозный воздух полнился переливом колоколов, треском упаковочной бумаги, поздравлениями и рождественскими гимнами. Небесные жители пили сладкое вино, жаловались на отсутствие сигарет и сметали с облаков невесомый пушистый снег.

В город неслышной поступью вошло безгрешное Рождество.

Fin.